Жизнь«Зачем они приехали?»:
9 ответов на ксенофобные вопросы

Откуда ксенофобия? В СССР её не было

Дружба народов действительно декларировалась советским государством. Тем не менее в СССР далеко не всё соответствовало официальной идее: например, в стране существовал государственный антисемитизм и были преступления на почве расизма, хотя они не освещались широко. Языковая политика была важной частью национальной — и уже с тридцатых годов с подачи властей русский язык стал доминирующим. Возможность изучать национальные языки и говорить на них сохранялась, были даже требования к национальному языку прессы. Но многие делали выбор в пользу русского, так как это было более «удобным» и давало большие перспективы — к тому же он был обязательным для изучения в русских школах (во многих национальных республиках их было больше).

В советские времена существовала практика менять национальные имена на более «удобные» или «понятные» русскоязычным людям — официально или на бытовом уровне. Флешмоб #СтёртыеИмена показал, что эта практика сохраняется и сегодня и что многим политика замалчивания помешала узнать о своих корнях.

После распада СССР ситуация с ксенофобией начала обостряться. Если раньше институт прописки сильно замедлял массовые перемещения людей, а потоки приезжих были в основном беженцами, вынужденными переселенцами, жертвами межнациональных конфликтов, погромов или нетерпимости, то теперь миграция из союзных республик стала носить экономический характер: в России ситуация оказалась лучше, чем во многих частях СССР. Уже в 1993 году соцопросы показывали, что около трети респондентов винят в социальных бедах России «нерусских, которые живут в стране». На приезжих часто перекладывали общее недовольство действиями власти, собственным благосостоянием и ощущением незащищённости (например, после терактов). Кроме того, на рост ксенофобии влияет негативная «консолидация» россиян со стороны власти. Их пытаются объединить идеями изоляции и традиционализма.

А разве приоритет русских — это проблема?

По данным Всероссийской переписи 2010 года, в России проживают представители более чем 180 национальностей — причём национальность в переписи учитывали в соответствии с тем, как себя идентифицируют сами опрашиваемые. Основную массу населения страны составляют русские, за ними следуют татары, украинцы, башкиры, чуваши, чеченцы и армяне.

Тем не менее в поправках к Конституции РФ предлагают ввести формулировку о «государствообразующем народе». Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков считает, что она не ущемляет представителей других национальностей.

В бытовом плане несмотря на разнообразный состав государства, приоритет также нередко отдаётся только одной национальности. По данным «Левада-Центра», в последние годы уровень ксенофобии в России растёт. Участники опроса 2018 года отвечали на вопрос, следует ли ограничить проживание каких-либо наций на территории России. Несмотря на то что формулировка звучит заведомо предвзято, по ней можно проследить отношение к представителям разных народностей: негативнее всего опрошенные отнеслись к представителям рома, китайцам и вьетнамцам. Кроме того, в списке есть масштабные и абстрактные категории: «выходцы из бывших среднеазиатских республик СССР» и «выходцы с Кавказа» (несмотря на то что сразу несколько республик Северного Кавказа входят в состав России).

Ксенофобия в современной России может принимать разные формы — от недовольства теми, кто внешне выглядит иначе, чем среднестатистический житель Восточной Европы, до агрессии по отношению к тем, кто приезжает в страну на заработки — особенно когда речь идёт о тех, кто занимается низкооплачиваемым трудом. Трудовые мигранты могут столкнуться с ней на самых разных уровнях — от оскорблений до насилия на почве ненависти. По оценкам правозащитников, до 80 % эмигрировавших из других стран работают без договора, и часто их не хотят заключать сами работодатели: это позволяет уходить от уплаты налогов или, в экстремальных случаях, в принципе ничего не выплачивать работнику, у которого нет доказательств.

Жильё может стать отдельной проблемой: многие из приезжающих в Россию заняты на низкооплачиваемой работе и могут позволить себе снимать жильё только большой группой. Тем, кто снимает жильё, арендодатели далеко не всегда готовы оформить регистрацию — что также создаёт новые трудности. При этом прибывающие из разных стран люди сталкиваются с разными условиями даже на уровне законодательства — например, у граждан стран Таможенного союза (Армения, Кыргызстан, Казахстан, Беларусь) в три раза больше дней для постановки на миграционный учёт. А регулирование миграции часто носит форму политических подарков: в своё время Россия существенно упростила порядок временной регистрации в России для граждан Украины, чтобы помочь кандидату в президенты Виктору Януковичу. Иностранные граждане в России до сих пор сталкиваются и с агрессией со стороны властей — кроме проверок документов это может быть и прямое насилие. А ксенофобные и антимигрантские тезисы в своих избирательных кампаниях используют самые разные политики. 

Почему они продолжают приезжать в нашу страну?

Миграция как внутри одной страны, так и за её пределами — масштабный мировой процесс, и происходит он не только в России. Часть людей меняет место жительства добровольно, часть — из-за тяжёлых обстоятельств в родной стране, например военных действий или затяжного кризиса. По данным ООН, к 2019 году число людей, эмигрировавших в другие страны из своей родной, в мире достигло порядка 272 миллионов человек — на 51 миллион больше, чем в 2010 году. Идея переехать в другую страну, чтобы получить лучшее образование, новую профессию, иметь возможность лучше развиваться в своей профессиональной сфере или иначе построить будущее своей семьи или детей, понятна многим.

При этом по национальной принадлежности человека невозможно проследить ни его историю, ни историю его семьи. Само по себе непривычное имя не говорит нам ничего о том, где человек родился и живёт, — и тем более не даёт делать выводы о том, правильно ли он или она поступают. К тому же нередко за «чужаков» принимают и тех, кто на самом деле имеет гражданство страны (особенно учитывая, как много людей после распада СССР имеют смешанное происхождение или переехали в другую страну из национальной республики), и даже представителей республик, входящих в состав России, — так, например, возникают абстрактные «выходцы с Кавказа».

Разве их кто-то трогает?

Да, и дело не только в слогане «Россия для русских», который по-прежнему поддерживают и сегодня. В России нет официальной статистики по так называемым hate crimes — преступлениям на почве ненависти, связанным с происхождением, идентичностью, сексуальной ориентацией, но её собирают правозащитники.

Например, по данным информационно-аналитического центра «Сова», который исследует ксенофобию, политический радикализм и права человека в России, в 2018 году от расистского и других видов «идейно мотивированного» насилия пострадали как минимум 57 человек, из которых четверо погибли. По оценкам организации, чаще всего жертвами нападений становились те, кого нападавшие воспринимали как «этнических чужаков», — люди центральноазиатского и африканского происхождения и абстрактной «неславянской внешности». Число кажется небольшим, но дело не в том, что преступлений мало, а в том, что по ним сложно собрать статистику: в официальных сообщениях не всегда говорится о причине конфликта. По оценкам правозащитников, например, в Великобритании известно о десятках тысяч подобных преступлений — их лучше регистрируют.

Кроме того, существует и насилие, которое не попадает в официальные сводки — например, школьный буллинг. Недавно общественное внимание привлёк Владислав Поздняков, основатель «Мужского государства», который призывал своих последователей травить россиянок, вступавших в отношения с мужчинами другого этнического происхождения. Многие из пострадавших от его действий не обращаются в полицию. Другой известный пример — ситуация с чемпионатом мира по футболу, который проходил в России в 2018 году. Тогда заявления о том, что россиянкам не стоит заниматься сексом с иностранцами, звучали даже от политиков.

Наконец, часто встречается бытовая дискриминация и предубеждения — достаточно вспомнить объявления о сдаче квартир с приписками «Только славянам». По данным исследования журналистов «Новой газеты», дискриминация по национальности содержится в 14 % изученных ими объявлений о сдаче жилья в Москве, в 3,6 % объявлений в Санкт-Петербурге и в порядка 5 % объявлений в других изученных ими регионах. Кроме того, аренда квартиры для людей иного этнического происхождения может быть дороже, чем для тех, кто похож на условных «славян». В Москве, по оценке «Новой газеты», средняя цена жилья для «славянина» — 35 тысяч рублей, для остальных — 50 тысяч рублей.

Разве из-за них нам не живётся хуже?

Идея, что ситуация в стране связана с тем, что в страну приехало слишком много «чужих» людей, возникает не только в России. Существует даже термин «нативизм» — так называют политическую позицию, которая предполагает поддержку и привилегии для коренных жителей страны в противовес эмигрантам.

Чаще всего принято критиковать тех, кто якобы занимает рабочие места, которые могли бы достаться представителям титульной нации. При этом статистика показывает, что нередко иностранцы, приезжающие в Россию работать, заведомо настроены на низкоквалифицированный труд — такой, который не всегда кажется привлекательным самим жителям страны. Это происходит, даже если у приезжающих есть высшее образование — например, лишь 22 % из всех работников сферы здравоохранения продолжают работать в медицине и в России. Каждый третий эмигрант с высшим образованием устраивается рабочим. На это влияют разные факторы — в том числе и сложности с легальным трудоустройством. 

Мигранты не мешают россиянам, а освобождают их от непопулярной работы. Например, российские женщины, которые пользуются услугами приезжих в сфере ухода (за пожилыми родственниками и так далее), могут выйти на другую, оплачиваемую работу. В России исследователи отмечают, что приток эмигрировавших рабочих не оказывает большого влияния на зарплаты и занятость принимающей стороны. Не считая того, что «они виноваты» — удобный ксенофобный ярлык, а не реальное положение дел в стране. И им часто пользуются в политических целях.

Но ведь дети эмигрантов занимают все места в школьных классах?

Здесь стоит вернуться к напоминанию о том, кого воспринимают как «чужаков», в том числе и в школе. С этим могут столкнуться и дети, родившиеся и выросшие в России, но отличающиеся от других внешне, притом что они имеют такое же право на государственное образование, как и другие. Что касается детей иностранцев, переехавших в Россию, ситуация выглядит ещё сложнее. Например, исследования показывают, что 44 % опрошенных родителей-иностранцев не могут устроить ребёнка в детский сад — из-за отсутствия мест, разных проблем с регистрацией и документами. У 14,9 % опрошенных исследователями родителей-иностранцев дети не ходят в школу — нередко из-за проблем с документами. Кроме того, существует практика, когда дети теряют в России один-два года обучения из-за проблем с языком (программы обучения русскому языку как иностранному есть не во всех школах) или разницы в образовательных программ на родине и в новой стране. При этом эксперты оценивают количество «неславянских» детей в классах в среднем в 10–16 % — что точно не соответствует идее, что школы «забиты» иностранцами.

Разве сами представители этнических меньшинств не ведут себя отвратительно?

В ситуациях, когда речь идёт о людях иного этнического происхождения, есть нюанс. На их национальность нередко обращают больше внимания: вероятность встретить в СМИ или в соцсетях выражение, что преступление совершил «житель Средней Азии» или «выходец с Кавказа» выше, чем когда речь идёт, например, о человеке, рождённом в Смоленске. 

При этом идея, что большинство преступлений в России совершают эмигранты, — миф: в 2017 году, например, иностранные граждане совершили в стране всего 2 % от общего числа зарегистрированных преступлений. Из всех осуждённых за тот же год иностранные граждане составляют всего около 3,4 %. Часто это преступления небольшой тяжести — кража продуктов или одежды — или преступления, связанные с поддельными документами.

Никто не спорит с тем, что с агрессией стоит бороться — вне зависимости от того, кто является её источником. Но винить за преступление конкретного человека весь народ — недопустимое и дискриминационное обобщение. Его может подпитывать и официальная политика ксенофобии, и предрассудки по отношению к приезжим, и неспособность государства решать проблемы, связанные с ассимиляцией мигрантов. Агрессия может быть и частью процесса адаптации к новой стране: смена места жительства для многих оказывается болезненным процессом, новая страна и окружающие люди могут казаться (или оказываются) враждебными, а сам человек может чувствовать себя одиноко. Что, конечно, никак не оправдывает агрессивное поведение.

У нас любят необычную внешность, в чём проблема?

«Красивый цвет кожи», «интересная внешность», «необычная форма глаз» и «красивые волосы» — все эти фразы могут задумываться как комплимент, но для обладателя или обладательницы «нетипичной» внешности прозвучать совсем иначе. В обсуждении «экзотической» внешности, даже комплиментарном, нередко скрывается объективация — именно так, по их собственным признаниям, это ощущают некоторые люди. Человеку с «необычной» внешностью может быть сложно понять, нравится ли он или она сама или дело в интересе к «экзотическому». К тому же черты, которые нравятся одним, вроде разреза глаз или кудрявых волос, для других могут стать поводом к травле.

Кроме того, всё это не сочетается с реальными мерами. На обложках журналов, в рекламе, массовом кино и сериалах по-прежнему сложно встретить людей иного происхождения и с иной внешностью.

У меня есть друзья разных национальностей, и им нормально

Это прекрасная новость — в многонациональной стране возможность комфортно адаптироваться должна быть у всех её жителей. Тем не менее судить о положении очень разнородной и большой группы по ситуации одного человека не стоит. Разве что остаётся порадоваться за обстоятельства конкретного человека.

Фотографии: dohee — stock.adobe.com (1, 2, 3, 4)