РазвлеченияПроблемы всех людей: Как кино, музыка и сериалы подхватили идеи равноправия
В 2015-м про депрессию, расизм, сексизм и насилие заговорили везде
Текст: Гоша Биргер
Друзья сегодня знают меня как человека, который поддерживает Аниту Саркисян, выступает против «геймергейта», осуждает объективацию и не считает нормальными шутки про «телочек», особенно в соцсетях серьезных изданий — в общем, как «воина социальной справедливости» (он же Social Justice Warrior, или SJW). Над такими, как я, обычно посмеиваются, ну или относятся к нам с опаской — шутки шутками, а когда тебе кто-то говорит, что ты сморозил сексистскую ерунду, это всё равно обидно, поэтому лучше с ним вообще не разговаривать. С другой стороны, еще пару лет назад я и сам смеялся над роликами Саркисян и мог долго с ними спорить. И хотелось бы если уж не противоборствующей стороне, то хотя бы тому себе пару лет назад кое-что рассказать.
Для меня тогда решающим аргументом оказался самый банальный — что это просто правильно. Правильно, когда женщины имеют столько же прав и возможностей, сколько и мужчины, когда не всё вокруг только про белых красивых мужчин и их белые красивые проблемы, когда люди всех полов, сексуальных ориентаций, вероисповеданий и рас могут чувствовать себя равными. И да, сложно представить, как человечество может прийти к равноправию полов, если троп «дева в беде» так и будет доминировать в поп-культуре. Приходится признать, что сама по себе праведность — это все-таки ужасный аргумент, который только на таких вот придурков вроде меня, по непостижимой причине стремящихся к справедливости во всём, может подействовать. Куда важнее понимать, что социальная критика ведет не к запретам (как думает большинство ее оппонентов), а, наоборот, к улучшениям. И если пару лет назад такие аргументы в основном звучали лишь в теории, то по итогам 2015 года их можно подкрепить фактами.
Время настоящих героинь
Один из самых критикуемых феминистками тропов — «мисс мужской персонаж». Это когда на героя, который изначально был задуман мужиком, надевают юбку, делают его симпатичным и с сиськами и больше ничего не меняют. С точки зрения равноправия это и не такой уж сексистский ход — он же в прямом смысле подразумевает, что полы во всём равны, но с точки зрения реального положения дел это просто неправда. Поэтому всегда проваливались фильмы с женщинами-супергероями — писали и снимали их всё равно мужчины, вот и получались какие-то совершенно непонятные персонажи из другого измерения, которым не мог бы сопереживать ни мужчина, ни женщина. Киностудии считали такие провалы просто знаком того, что зрителям неинтересно смотреть на супергероинь, и не спешили повторять попытки. Но вышедший в этом году сериал про Джессику Джонс вполне может этот замкнутый круг разомкнуть — это история про женщину, написанная женщиной, сопереживать которой могут представители обоих полов.
Джессика Джонс — полный антипод «мисс мужского персонажа». У нее нет типичного мачистского стремления пойти и навести всюду справедливость; она, в отличие от своего соседа по району Сорвиголовы, не спасает по ночам обиженных. Ей в первую очередь нужно спасти себя — от Килгрейва, влюбленного в нее манипулятора. За сверхъестественной натурой Килгрейва, который буквально умеет контролировать сознание людей, легко угадываются обычные бытовые истории о мужчинах, перепутавших наваждение с любовью и оправдывающих насилие сложностями в отношениях. В результате получился женский персонаж, которому действительно могут сопереживать зрители-женщины и из истории которого могут что-то новое почерпнуть зрители-мужчины, — та самая новизна, которой так сильно комиксовой вселенной не хватало.
Джессика Джонс во многом напоминает Максин Колфилд, главную героиню игры «Life Is Strange». Макс тоже человек с суперспособностями (она может останавливать и даже отматывать назад время), но и у нее при этом недостаточно сил быть супергероиней. По настроению и по фамилии главную героиню «Life Is Strange» можно сравнить с персонажем «Над пропастью во ржи», но Максин Колфилд — это совсем не Холден в юбке: это тоже история взросления конфликтного подростка, и тут тоже достоверно передаются внутренние ощущения героини. Для этого «Life Is Strange» максимально использует главное преимущество видеоигр — она любому дает почувствовать себя 18-летней девочкой и ощутить весь страх и враждебность мира вокруг, когда ты скромная и замкнутая ученица арт-колледжа. Это оказывается не менее, а может, и более ценный опыт, чем очередной раз оказаться в шкуре сурового немногословного мужика, пробивающего себе кулаками и пулями путь к спасению мира.
«Life Is Strange» любому дает почувствовать себя 18-летней девочкой
и ощутить страх
и враждебность
мира вокруг
Другая заметная героиня 2015 года — Сьюзан Купер, персонаж Мелиссы Маккарти в «Шпионе». Шпионских комедий бондовского толка было снято несметное количество, но эта — первая со времен примерно «Остина Пауэрса» действительно достойная. «Шпион» будто родился в ответ на чей-то саркастический комментарий, мол, дай волю феминисткам, они и Джеймса Бонда сделают «толстой бабой». Режиссер Пол Фиг с Мелиссой Маккарти так и поступили, и оказывается, что когда суперагент не элегантный мужчина и не соблазнительная красавица, это как минимум открывает большой простор для новых шуток. Лучшее в «Шпионе» — что все шутки звучат действительно в первый раз, мы не слышали их в миллионе похожих фильмов до этого просто потому, что этого миллиона фильмов не существует.
То, что сначала казалось ограничением, в итоге обернулось сотней новых свобод для автора и глотком свежего воздуха для зрителя. Конечно, сам Пол Фиг не женщина, поэтому до психологических нюансов «Джессики Джонс» «Шпиону» далеко, но Фиг как минимум хорошо понимает актерские таланты Мелиссы Маккарти и хорошо под них подстраивается. После «Шпиона» легко можно развеять сомнения всех (ну ладно, половины) людей, скептически настроенных к перезапуску «Охотников за привидениями» с женским составом, которым также заправляет Пол Фиг, — можно быть уверенным, что нас действительно ждет какое-то новое кино, а не полуфабрикат из наследия восьмидесятых.
К слову, даже у бондианы в этом году тоже произошли заметные перемены по части женских персонажей — термин «девушка Бонда» понемногу начинает уходить в прошлое, а партнерами агента 007 в «Спектре» стали 50-летняя Моника Беллуччи и Леа Сейду, которая и сама в состоянии за себя постоять.
Бабочка — не сутенер
Разумеется, социальное равенство — это не только про феминизм. И в 2015-м, пожалуй, даже более важной была тема борьбы с расизмом — после убийства Эрика Гарнера в Нью-Йорке и ситуации в Фергюсоне. Непосредственной реакцией на эти события стал альбом Кендрика Ламара «To Pimp a Butterfly», который можно заметить примерно в каждом втором списке лучших альбомов года. Кендрик отчасти продолжает в «To Pimp a Butterfly» тему, начатую еще Канье Уэстом в «Yeezus», — что в XXI веке афроамериканец всё равно остается рабом, заложником стереотипов. Только если у Канье эти стереотипы — Porsche и Rick Owens (и тут как-то сложно пропитаться сочувствием), то Кендрик берёт шире и осуждает вообще всю современную культуру, в которой если «ты черный — значит, ты гангста».
Отсюда и название, которое грубо можно перевести как «Делать сутенера из бабочки», отсылка к «Убить пересмешника». Бабочка — это, разумеется, афроамериканец: просто человек, с внутренним миром и мечтами, он умеет любить и хочет быть любимым, но культура его ставит на определенное место — ты рэпер, ты гангста. Неудивительно, что в рамках этой же культуры ребенок с игрушечным пистолетом для копа — это угроза. Тут, в общем, тот случай, когда сам альбом оказался социальной агиткой и в то же время именно благодаря этому — великим альбомом. Идеология позволила Кендрику музыкально развернуться так, что любой белый рок-альбом года в сравнении оказывается второсортной бардовской песней.
Один из продюсеров «To Pimp a Butterfly» Фаррелл Уильямс также в 2015-м спродюсировал фильм «Dope» — историю об афроамериканском подростке, который торгует экстази. Фильм веселый, резво снят и заранее напрашивается в ряды культовой классики где-то между «Рискованным бизнесом» и ранними картинами Гая Ричи. Но именно одним из лучших в этом году, а не просто хорошим «Dope» делает финал — немного подлый, но справедливый удар зрителю под дых. Тут мало что можно добавить без спойлеров, но, в общем, с альбомом Кендрика фильм в итоге рифмуется довольно очевидно.
Другой интересный пример в этом плане — «Speedin’ Bullet 2 Heaven», новая запись рэпера (или уже экс-рэпера?) Kid Cudi. Это вообще не хип-хоп, а аутентичная альтернативная гитарная музыка 90-х в духе The Jesus Lizard — по сути, самая белая музыка в мире. Этот альбом — наполовину всерьез, а наполовину осознанная провокация; Kid Cudi и ведет себя соответствующе, открыто задирая всех своих критиков и (теперь уже бывших) фанатов. Цель провокации при этом не просто эпатаж, а как раз обнажение той ситуации, когда никем иным, кроме рэпера, Kid Cudi быть не позволено.
В своем жанре «Speedin’ Bullet 2 Heaven» действительно отличный альбом, и, пожалуй, даже интереснее того, что делают сейчас калифорнийские панки от Wavves до FIDLAR. Проблема тут именно в том, что Kid Cudi «не туда полез». И проблема эта все-таки не его самого — он лишь пытается воспользоваться своим правом быть бабочкой, но ему в этом открыто отказывают. В списках лучшего за год «Speedin’ Bullet 2 Heaven» вы вряд ли увидите, но это как минимум интересная и показательная история о том расизме, который мы пока еще даже не до конца признали, но чем больше будет культурных высказываний на эту тему, тем больше мы начнем его замечать — и тем богаче станет наша культура.
Игры разума
Еще одна важная тема — дестигматизация психических заболеваний и борьба за человечное отношение к страдающим ими людям. Ее уже давно — лет пятнадцать как — активно использует в своих сюжетах западное телевидение: гениальные сыщики с аутизмом или с синдромом Аспергера стали привычным делом. Проблема оставалась с тем, как на ТВ преподносили депрессию — как правило, несерьезно, чаще всего как просто какую-то печальку, от которой можно избавиться, если найдется «правильный мужик» или «хорошая баба». Радикальный шаг в нужном направлении в этом году внезапно совершил сериал «Ты — отстой», раскрыв во втором сезоне тот факт, что его главная героиня страдает от клинической депрессии.
«Ты — отстой» в прошлом году было одним из самых смешных и беззаботных новых шоу, в нем два совершенно невыносимых человека нашли друг друга и долго делали вид, что не любят, потому что любовь — для скучных обычных людей. Но во втором сезоне продолжать ту же линию было глупо, поэтому отношения героев решили проверить на прочность таким вот жестоким путем. Джимми, конечно, пытается «спасти» и «вылечить» Гретхен, но у него ничего не получается, потому что это в принципе невозможно — такая сюжетная арка для комедии ход не то что опасный, но почти убийственный, в ромкомах же не бывает невозможного. Но «Ты — отстой» героически отстаивает свое право на исключение, и так просто хороший сериал становится еще и очень важным.
Конечно, были люди, которые расстроились из-за того, что шоу больше не такое смешное, но, судя по рейтингам, даже если их и было много, смотреть они не перестали. Были и те, кто сетовал на то, что желание быть толерантными угробило хорошее дерзкое шоу, но в ответ на такие претензии создатель Стивен Фальк написал колонку, в которой объяснил, что психическое расстройство в сериале оказалось не из-за его социальной ответственности, а в первую очередь как необходимый сюжетный инструмент, чтобы сериал мог во втором сезоне вырасти во что-то толковое. И совершенно душераздирающий текст о сериале написал редактор отдела культуры сайта Vox, который сам женат на страдающей от клинической депрессии девушке, «Ты — отстой» стало для них первым шоу, в котором они смогли по-настоящему узнать себя, хотя людей вроде них в мире совсем немало.
До последнего времени на ТВ депрессию преподносили
как что-то несерьезное, как простую печальку
В более развлекательном, но таком же осмысленном ключе к депрессии подошли создатели «Чокнутой бывшей» — лучшего некабельного ситкома года. По сюжету молодая юристка Ребекка внезапно решает отказаться от блестящей карьеры в большой нью-йоркской фирме и уезжает в маленький городок в Калифорнии, где живет ее первая любовь, Джош, с которым она еще тинейджером познакомилась в летнем лагере и больше не видела. У «Чокнутой бывшей» самый непривлекательный синопсис, который только можно придумать, но тут важно отношение к нему самих создателей — они прекрасно это понимают. Уже к седьмому-восьмому эпизоду становится очевидно, что это история совсем не внезапно разгоревшейся старой любви, а большого нервного срыва, вызванного годами подавляемой депрессией.
Мы видим Ребекку в маниакальной стадии, она больше не сидит на таблетках, переполнена разными чувствами и еще не очень хорошо поняла, как сильно изменила свою жизнь и какие тому были настоящие причины. Такой взгляд на ситуацию делает сериал глотком свежего воздуха в сравнении с остальными ситкомами. Ну и, разумеется, не стоит забывать про «Головоломку», объясняющую депрессию для самых маленьких и многими названную лучшим пиксаровским мультфильмом со времен третьей «Истории игрушек».
Не запрещать, а вдохновлять
Потешный статус SJW все-таки расстраивает — как минимум потому, что тебя считают поборником цензуры и сравнивают с Мизулиной и Милоновым, хотя на самом деле ты ни в коем случае не хочешь ничего запрещать. Ты просто устал. От супергероев с комплексом бога, разыгрывающих античные трагедии. От рэперов, которые в каждой песне пересчитывают бабки и телок. От гениальных сыщиков и их верных компаньонов. От мужественных мускулистых дядек, спасающих пышногрудых красавиц. От скучных белых нытиков с их скучными белыми проблемами. Современный мир куда больше и шире, в нем происходят миллионы вещей, которые поп-культура игнорирует по причине своей непонятной консервативности, — вот против чего и выступают обычно SJW.
В этом году мы смотрели не на ловких спецагентов — мастеров по рукопашному бою, а на затравленную девушку, чьей суперсилы всё равно не хватает, чтобы спастись от безумного сталкера, на египтянина-хакера-социофоба и на полноватую и неуклюжую сотрудницу спецслужб. Это всё звучит как страшный сон консервативного оппонента Аниты Саркисян, но, как выяснилось, выглядит совсем не так. Дело же не в том, что нужно запретить ангелов Чарли, просто классно, когда помимо них есть еще Сьюзан Купер. Не нужно пытаться вычеркнуть из «Мстителей» Черную Вдову, просто куда интереснее получаются персонажи вроде Джессики Джонс. А социальная справедливость — это лишь бонус к тому, что и у создателей, и у зрителей появляются десятки новых и совсем еще не избитых сюжетов, а у большего количества людей — шансы узнать себя в героях фильмов, сериалов и видеоклипов и почувствовать себя частью этого мира. Кажется, для этого поп-культура и была придумана.
фотографии: 20th Century Fox, Netfix, USA Network, FX Network