ЖизньВредные стереотипы
о «мужских» и «женских»
качествах

Обычная и «женская» логика

До сих пор можно услышать настойчивые призывы учитывать, что основа «женской» логики — особый склад мышления женщин. Корни деления мозга на «мужской» и «женский» уходят в мизогинные народные представления о «бабах-дурах» и «прелесть каких дурочках», которые не умеют стройно и последовательно осмыслять реальность. И хотя данные исследований подтверждают, что принципиальных различий в строении мозга у мужчин и женщин не существует, в общественном сознании по сей день существует некая человеческая — то есть «мужская» — логика и особенная, неполноценная, уму непостижимая — «женская». Яркий индикатор сексизма в обществе — то, насколько принято шутить и утверждать, что женщины могут мыслить только нелогично, эмоционально, предвзято, «не фактами, а выводами».

Вся структура подобного деления «логик» держится на псевдонаучной вредоносной аргументации и навязывании в качестве аксиомы представления о том, что способность думать и действовать логично — исключительно мужская прерогатива. Одно из самых печальных последствий стереотипа о «женской» логике — предубеждения, с которыми женщины сталкиваются в рабочих отношениях, ведущие к почти полному их отсутствию среди руководителей российских компаний.

Сила и слабость

Сила, подразумевающая твёрдость духа, решительность и смелость — основа типичной модели маскулинности. Считается, что мужчина должен делать первый шаг, брать ситуацию в свои руки. Стоит только начать перечислять: «стальной характер», «железная хватка», «крепкое плечо», «недрогнувшая рука» — и мозг автоматически нарисует мужчину. Слабость, хрупкость, мягкость — все эти характеристики-антагонисты относят к типично женским свойствам. А когда речь заходит о сильном поступке женщины, ей запросто приписывают «крепкие яйца», будто бы они — единственный возможный источник силы.

Стереотип подстроился под современность, в которой «игра мускулами» и «хрупкая нежность» закрепились в качестве символов. Рынок эксплуатирует определённые символы силы вроде «мужского йогурта» в бутылочке ожидаемо тёмных цветов или дезодоранта со слоганом «Один пшик — весь день мужик». В аналогичных товарах для женщин используются нежные пастельные тона и цветочный рисунок упаковки. Всё это происходит вопреки простому факту: сильным, как и слабым, в какие-то моменты может оказаться каждый из нас, вне зависимости от пола. И хотя давно понятно, что «We Can Do It!», многие продолжают настаивать на том, что «сила женщины в её слабости» и для пущего укрепления контраста полов прямым текстом просят быть послабее — чтобы не ранить самооценку мужчины. 

Эмоциональность
и рациональность

Стереотип о женщинах, полностью подвластных эмоциям, и, напротив, рассудительных мужчинах закрепился практически на институциональном уровне. Разнообразные поп-психологические статьи активно советуют учитывать это отличие и строить отношения соответственно. Немалую роль в укреплении стереотипа играет женский глянец: в нём часто в качестве аксиомы предлагается «переводить с русского на мужской» и «сдерживать эмоции», так как мужчины «либо мыслят, либо переживают — что-то одно».

Интуиция, эмоциональность, неуравновешенность — все эти качества считаются женскими. Женщин могут обвинить в «природной женской истеричности», даже если речь идёт о предельно аргументированной позиции, высказанной в резком тоне. Это происходит несмотря на то, что диагноз «женская истерия», который связывали с сексуальной сферой и деторождением, давно признан несостоятельным. При этом мужчинам не положено выражать эмоции: от детского «ты же мальчик — не плачь» до взрослого, обесценивающего человеческие переживания «не будь тряпкой». 

На выходе получается пара ярлыков — «бесчувственных баранов» и «истеричек»: женщинам приписывается неумение взять себя в руки, а мужчинам — неспособность глубоко и полно чувствовать. И те и другие вынуждены подавлять эмоции, хотя сама идея о том, что от эмоций нужно избавляться, безнадёжно устарела. В итоге мужчины не разрешают себе быть чувствительными, а женщины либо боятся выглядеть чересчур эмоциональными, либо эксплуатируют эту черту как положенную по праву рождения.

Ум и мудрость

Ум — мужчинам, а мудрость — женщинам. Вообще говоря, именно бóльшим умом мужчин многие до сих пор объясняют невидимость женщин в истории («Оглянитесь назад — много ли вы видите гениальных женщин — учёных, изобретательниц? А мужчин?»). Как на протяжении веков складывалась жизнь женщин в искусстве, недавно доступно рассказала Джемайма Кёрк, с публичной видимостью женщин-учёных ситуация аналогична. Чтобы исправить ситуацию, можно посмотреть на историю женщин как на историю угнетённого класса, а можно и просто узнать что-то новое о женщинах, состоявшихся в науке. Главное понимать: ум — это не та характеристика, которая выдаётся вместе с определённым набором гениталий.

В гендерно нейтральном понимании мудрость — это жизненный опыт, накапливаемый с годами. Но с женской мудростью всё иначе: она считается константной характеристикой — женщина либо мудрая, либо нет. Женщине отказывают в праве принимать самостоятельные решения, руководствуясь умом, — вместо этого ей вменяется набор правил, которым должна следовать «мудрая женщина»: «береги брак любой ценой», «прости измену», «оставь конфликты в семье», даже если речь идёт о насилии. Особенно заметным призыв к жертвенности бывает в религиозных дискурсах. Цель тут одна — сохранить отношения во что бы то ни стало, а сама мудрость ассоциируется с терпением и покорностью. Следуя такой логике, женщины вынуждены бесконечно подстраиваться, скрывать свои чувства и молчать о том, что их не устраивает.

Мудрость у мужчин чаще всего ассоциируется с возрастом. При этом им приписывают бесхитростность (также в противопоставление «врождённой женской хитрости»): это можно обнаружить хоть в библейском сюжете о доверчивом Адаме, соблазнённом Евой. В утрированной форме мы получаем представления о противоречивых и нежизнеспособных людях-клише: мужчинах, которых природа наделила одновременно и умом, и простодушием, и женщинах, которые должны скрывать свой ум, если хотят быть «по-женски мудрыми».

Похоть и целомудренность

Сексуальность — тема многоаспектная и текучая: многое из того, что трактуется как позволительное или непозволительное, нормальное или ненормальное, обусловлено культурными особенностями. В сфере сексуальности сильны гендерные стереотипы, а двойной морали не меньше, чем в любой другой области. Одно из самых затёртых клише о сексе: мужчины его хотят, много, часто и вне зависимости от обстоятельств — хоть война, хоть чума. Не зря «мужская сила» — это один из эвфемизмов для крепкой эрекции. Быть на пике сексуальной активности в любых обстоятельствах — базовое требование к мужчине в фаллоцентричной культуре. Реклама активно и даже навязчиво предлагает средства от импотенции и для «стабильной эрекции».

Женщина необязательно должна в процессе «думать об Англии», но жизнь её сексуальности усложняют предрассудки о том, что секса женщины хотят только от больших чувств, так как любовь им нужна больше. Женщина, сексуальные аппетиты которой сопоставимы с мужскими, в патриархальном сознании продолжает оставаться экзотичной или даже «неправильной». Отдельный аспект сексуальности, а точнее контроля над ней — целомудренность, которую горячо любят, например, «ведические» авторы. Целомудренность называют «красивым качеством, способностью предаться, способностью следовать за одним мужчиной, думать только об одном мужчине, весь свой ум сосредоточить на нём». При этом требование целомудренности в лучшем случае деликатно обходит мужчин, в худшем — напрямую апеллирует к якобы разной природе мужчин и женщин и притчам про чайничек. Подобное отношение породило монструозное явление телегонии, посыл которого прост — заставить женщину держаться одного партнёра, причём того, от которого она заведёт детей. 

Стереотипы о сексуальности вредны: женщин осуждают за «фривольное» поведение, а мужчинам не оставляют права выбора и возможности отказаться от секса. Неврозы и стрессы от несоответствия канону вместо творчества и удовольствия в процессе — вот цена подобных традиционных взглядов.

Болтливость
и немногословность

Говорящие, «словно реченька журчит», женщины и брутально-молчаливые («не словом, но делом») мужчины — практически сказочные архетипы. Шлейф пережитков, выставляющих мужчин косноязычными собеседниками, а женщин — несуразными болтушками, жив и по сей день. Вряд ли кто-то возьмётся утверждать, что у стереотипа есть логическое обоснование: мужчины проводят тренинги по ораторскому мастерству, а у знаменитого высказывания о женской разговорчивости нет ни надёжных источников, ни статуса научно доказанного. 

Тем не менее остаются жанры, которые только укрепляют эти клише — например, целый пласт сомнительного юмора вроде «Залепи своё дуло» Семёна Слепакова и ему подобных. В результате пока одни разбираются, «чем опасна женская болтливость», другие выясняют, «как разговорить мужчину». В такой концепции мужчина оказывается в позиции собеседника, который в лучшем случае молчалив, а в худшем — не умеет выражать свои мысли словами: для диалога с ним требуются дополнительные тактики, учитывающие «природный недостаток». На самом деле и многословность, и неразговорчивость — всего лишь частные проявления характера людей обоих полов.

Легкомысленность
и ответственность

Безответственность и инфантилизм порицаются в современном обществе, а культ успешности одинаково влияет на людей обоих полов. Но классическое распределение гендерных ролей указывает, что женщины легкомысленны, а мужчины ответственны. В качестве иллюстрации можно посмотреть на басню «Стрекоза и муравей»: радость жизни, веселье и беззаботность стрекозы показываются как неумение думать о завтрашнем дне, характерное для женщин; бремя ответственности, серьёзность, умение муравья продумывать наперёд — свойства мужчин.

«Пацан сказал — пацан сделал», «за ним, как за стеной» — всё это говорит о том, что ответственность традиционно возлагается на мужчин. Доходит до того, что защита и гарантия выполнения дел воспринимаются как базовая характеристика мужчины. В понятие ответственности вкладываются самые разные смыслы, в основном это роль лидера в отношениях, защита, оборона. На ответственного перекладывается возможность принимать решения. В отношениях это предполагает вертикальное устройство власти и однозначное делегирование всей ответственности одному человеку — что создаёт огромный дисбаланс.

Загадочность
и прямолинейность

Прямолинейность, которая подразумевает резкость, прямоту, грубоватость и искренность, считается традиционно мужским качеством. Такой образ напоминает о Гоше из фильма «Москва слезам не верит»: он действует быстро, прямо, отмечает, что героиня без кольца — а значит, не замужем, в личное пространство вторгается без деликатности, называет себя «нормальным мужчиной», не тратит времени на сантименты.

С другой стороны спектра расположилась «женская тайна». Загадочность называют инструментом покорения мужчины, поэтому существуют курсы по её прокачиванию. Интернет пестрит инструкциями о том, «как стать загадочной» для женщин — но придётся сильно постараться, чтобы найти нечто подобное для мужчин. Доходит до смешного (или до страшного — смотря насколько острая ситуация): прямолинейное женское «нет» может интерпретироваться мужчиной как «да», только «загадочное». Искажённый ход мысли о том, что женщинам свойственно напускать тумана, приводит к массе опасных выводов, в том числе и к тому, что обращать внимание на то, что говорят женщины, не обязательно, а их отказ не имеет значения.

Скупость и меркантильность

В основе такого деления лежит традиционное представление о том, кто в паре владеет деньгами, а значит, и властью в принципе. Скупым, нещедрым мужчинам никогда не занять передовых позиций успеха у женщин. Скупость — это своеобразный диагноз профнепригодности для мужчины: она снижает котировки мужчины, как и его шанс на отношения, практически до нуля. На этот счёт существуют чёткие инструкции и установки для женщин, вроде расхожей фразы «никогда не встречайтесь с мужчиной, у которого в кошельке есть кармашек для мелочи».

Женская скупость не становится объектом шуток и народной молвы — но не оттого, что женщины напрочь лишены этого свойства. Ответ лежит в поле гендерной проблематики: считается, что у женщин попросту нет ресурсов для того, чтобы это самую скупость проявить. Традиционно женское качество — меркантильность. По сути, она идёт в связке со скупостью и является центром модели, обвиняющей женщин в том, что «всем им только одного и нужно — денег». В сомнительном жанре видеоэкспериментов о том, на что готовы люди ради денег, есть отдельный сегмент, посвящённый меркантильности женщин. Особо популярно отыгрывание стереотипов вроде «подкатить на крутой тачке». В этой архаичной риторике отношения монетизируются: мужская сторона должна вкладываться, а женская — получать дивиденды.

Интриганство и донжуанство

Согласно народным представлениям, женская суть — «змеиная», а желание женщин творить гадости ограничено лишь властью мужчин. Женскую стервозность часто связывают с идеей о «женской власти», которую два российских социолога, Анна Темкина и Елена Здравомыслова, называют ещё «властью слабых». Ведущие черты здесь — соблазнение и интрига. Такая женщина добивается своего, она активна и умеет ставить цели — но её целеустремлённость связана с мифом о том, что женщина в первую очередь хочет добиться мужчины. Стервозность предполагает высказывания-провокации в адрес мужчин: «Я делаю плохие вещи, но делаю их хорошо» или «Хватит упрекать меня за то, что я тебе не звоню и не пишу. И звоню я, и пишу, только уже не тебе!».

Для мужчин припасён другой ярлык — донжуанство. Нарицательными стали сразу несколько имён — от Дон Жуана до Казановы и Ловеласа. Тут на первое место выходит неверность, неспособность хранить стабильные отношения, жить в лоне семьи. Донжуан не привязан ни в каких отношениях, бежит от серьёзности брака. Иными словами, он «одинокий бродяга любви», ищущий и получающий эмоции в каждом новом покорении женщины. И если женщина должна добиваться отношений с мужчиной любой ценой — покорить, соблазнить и взять его хитростью, то донжуанство говорит, что нужно наслаждаться путём кочевника без желания остановиться. Это система координат, в которой мужчинам и женщинам нужно принципиально разное.

Социальное одобрение и неодобрение определённых качеств можно сравнить со стенками лабиринта. В итоге мужчины и женщины сами начинают следить за своим поведением и регулировать его в угоду мифу о «правильных» качествах, способах поведения, не подвергая сомнению саму идею существования стереотипов. Эту ловушку сознания, как и многие, которые так же глубоко интегрированы, обойти совсем не просто. Но задумываться и отслеживать, почему и как определённые качества становятся гендерными ярлыками, важно: иначе одна из самых жутковатых и неправдоподобных иллюзий о том, что бывает пол прекрасный, а бывает — сильный, продолжит своё существование. 

Фотографии: 1, 2, 3, 4, 5 via Wikipedia Commons