ЖизньДженни Курпен и другие: Почему женщины вступают в отношения с преступниками

Саша савина     

На днях стало известно, что бывшая российская журналистка Дженни Курпен вышла замуж за датского изобретателя Петера Мадсена, отбывающего пожизненный срок за убийство шведской журналистки Ким Валль. Новость об убийстве Ким Валль в августе 2017 года облетела весь мир. Журналистка работала над материалом о Мадсене и его подводной лодке «Наутилус» и отправилась вместе с ним на борт. Наутро Ким Валль не вернулась домой, а её партнёр поднял тревогу. Примерно в то же время стало известно, что лодка затонула — но с неё спасли только Петера Мадсена. Инженер и изобретатель поначалу утверждал, что высадил журналистку в безопасном месте, но спустя несколько дней расчленённый труп женщины нашли в прибрежных водах. Убийство Мадсен он по-прежнему отрицал, но сказал, что Валль стала жертвой несчастного случая, после чего он расчленил её труп. Его приговорили к пожизненному тюремному заключению.

Дженни Курпен в прошлом работала в издании «Грани.ру». Раньше она была в отношениях с участником движения «Другая Россия» Алексеем Девяткиным. В 2012 году их задержали на протестной акции, и вскоре после этого пара решила уехать из России — сначала в Киев, затем в Финляндию, где они получили статус беженцев. В Финляндии Курпен основала организацию Human Corpus, которая должна была помогать людям, эмигрировавшим по политическим причинам, а сейчас является художницей. У неё двое детей с Алексеем Девяткиным.

В конце 2018 года Дженни Курпен объявила, что готовит арт-проект «Это не тот Питер, которого мы знаем», посвящённый Мадсену: «Чем громче звучали эти призывы к расправе, тем интереснее и важнее становилось понять, что происходит, и узнать, кем же на самом деле являлся человек, которого требует казнить на площади одно из самых свободных обществ мира в XXI веке». «Вскоре стало очевидно, что реализовывать его необходимо в какой-то форме соавторства с самим Питером, если это будет юридически возможно», — сказала она. Говорит Дженни в тексте и о том, что Мадсену запретили посещения женщин: «В связи с тотальным запретом на женские визиты я стала обдумывать, каким мог бы быть мой ответ на эту почти комичную ситуацию: декларируемые цели „пресечь сексуальную жизнь за решёткой“ и „защитить других женщин“ в действительности нарушают право всех женщин на свободу распоряжаться собой лишь потому, что они женщины».

Спустя год после публикации Дженни Курпен и Петер Мадсен поженились (Мадсен развёлся с предыдущей женой после ареста). Курпен сказала, что её брак — это не часть художественной акции. В выходные она написала большой пост в фейсбуке о том, как общество отреагировало на её заявление о браке — по её словам, за несколько часов она получила тысячи агрессивных комментариев и сообщений и угрозы физической расправы. «Я люблю и уважаю своего мужа, я горжусь им и сорока девятью годами его жизни и карьерного пути, за исключением одного дня, который был и навсегда останется трагедией. Мой муж совершил ужасное преступление и наказан за это, — написала Курпен. — Но то, что я по-настоящему знакома с ним, даёт мне право сказать, что я счастлива быть вместе с самым красивым, умным, талантливым, преданным и эмпатичным человеком на свете. Мой муж — одна из двух жертв его преступления. То, что он остался в живых, уже само по себе для него наказание, а не награда и не удача».

Большинству людей идея брака с человеком, осуждённым за крайне жестокое преступление, покажется как минимум странной и пугающей. Тем не менее встречается это не так редко, как могло бы показаться. Самый яркий и известный пример, пожалуй, Чарльз Мэнсон, окружённый последовательницами «Семьи» и поклонницами. Спустя несколько десятилетий тюремного заключения Мэнсона, в 2014 году, стало известно, что он собирается вновь жениться — на двадцатишестилетней Элейн Бёртон. Самому Мэнсону на тот момент было восемьдесят лет — они начали переписываться, когда девушке было семнадцать. Свадьба, правда, в итоге так и не состоялась: по слухам, помолвку разорвал сам Мэнсон из-за того, что Элейн хотела получить доступ к его телу после его смерти, выставить его в публичном месте и получать от этого доход (правда, родители женщины это опровергают).

Другой известный пример — Тед Банди, изнасиловавший и убивший по крайней мере тридцать женщин (в реальности их может быть и больше, но не у всех случаев нашлось достаточно доказательств). В 1979 году Банди предстал перед судом; в это время ему начали писать женщины из разных стран (судебный процесс освещали в разных странах). Прямо во время судебного заседания Банди сделал предложение Кэрол Энн Бун, которая давала показания по одному из его преступлений — они были знакомы до его ареста, а уже после него переписывались, и Кэрол навещала его в тюрьме. Впоследствии Кэрол родила от Банди ребёнка. В 1989 году мужчину казнили.

К Ричарду Рамиресу, приговорённому к смертной казни за тринадцать убийств, пять попыток убийства и одиннадцать изнасилований, обращалось множество поклонниц. На одной из них, редакторе Дорин Лиой, он женился в 1996 году — они общались на протяжении одиннадцати лет, и за это время она написала ему семьдесят пять писем. Позднее они разошлись — но перед смертью (от естественных причин — он не дожил до казни) Рамирес был помолвлен с двадцатитрёхлетней женщиной. Джеффри Дамеру, убившему и искалечившему трупы семнадцати мужчин, также писали поклонницы. По слухам, письма получали и Андерс Брейвик, из-за действий которого погибли 77 человек, и Йозеф Фритцль, на протяжении 24 лет державший в заключении и насиловавший собственную дочь.

В разговоре о женщинах, вступающих (или пытающихся вступить) в отношения с осуждёнными преступниками, чаще всего возникает слово «гибристофилия» — так называют сексуальное влечение к тем, кто совершает преступления. Хотя, конечно, говорить так обо всех без исключения женщинах, которые общаются с серьёзными преступниками и вступают с ними в отношения, не стоит: далеко не всех привлекают и возбуждают преступления. Кроме того, гибристофилия недостаточно исследована — речь скорее об отдельных случаях, а не о комплексном анализе явления. Известно лишь, что чаще всего речь идёт о мужчине-преступнике и влюблённой в него женщине, а не наоборот. Один из немногих противоположных примеров — Вероника Комптон, получившая тюремный срок за попытку убийства. Правда, и здесь всё не так просто: Комптон была в отношениях с серийным убийцей Кеннетом Бьянки и пыталась совершить убийство, чтобы отвести от него подозрения.

Кроме гибристофилии существует ещё немало версий, которыми пытаются объяснить влечение женщин к преступникам, совершившим жестокие преступления. Это логично — в конце концов, свести поведение очень разных женщин к одному мотиву невозможно. Одна из популярных теорий гласит, что образ серийного убийцы или всемирно известного преступника может привлекать как выкрученный до максимума образ альфа-самца. Другие говорят, что женщины могут стремиться спасти преступника, помочь ему своей любовью — или что их может захватывать опасность таких отношений: преступник способен на жестокие поступки, но не делает этого, поскольку уже находится в заключении. Ещё одна теория — о подсознательном стремлении к славе: женщина хочет, чтобы её заметили. Их могут привлекать и вовсе не преступления, а, наоборот, их хорошие черты и проявления доброты — о похожем, кажется, говорила и Дженни Курпен.

Лора Элизабет Вуллетт, автор книги «The Love of a Bad Man» о женщинах, бывших в отношениях со знаменитыми жестокими преступниками, говорит, что всех героинь, о которых она писала, объединяет неуверенность в себе, они строят свою идентичность через отношения с мужчинами. Шейла Айзенберг, журналистка и автор книги «Women Who Love Men Who Kill», говорит, что всех женщин, с которыми она общалась для книги, объединяет то, что в прошлом они сталкивались с насилием (сексуальным, психологическим, физическим) со стороны семьи, партнёров или мужей. Айзенберг считает, что отношения с преступником парадоксальным образом дают женщине чувство контроля. Нередко это случается впервые в её жизни: женщина чувствует себя в безопасности, так как её партнёр находится в тюрьме.

ФОТОГРАФИИ: Дженни Курпен/Facebook