ЖизньОбратный билет:
Как бездомные возвращаются в общество
И почему социальная реинтеграция оказывается такой сложной
дмитрий куркин
Проект прачечной для бездомных, которую петербургская благотворительная организация «Ночлежка» планировала открыть у метро «Динамо» в Москве, был встречен агрессивным протестом со стороны активистов Савёловского района. Грустная, хотя и отчасти предсказуемая реакция лишний раз показывает, что в России потеря места постоянного проживания всё ещё воспринимается как билет в один конец: многие по-прежнему не верят в то, что бездомные могут вновь стать полноценными членами общества — даже когда появляются организации, готовые помочь им в этом.
Бездомных принято демонизировать как людей с алкогольной или наркотической зависимостями, расстройствами психики, как носителей опасных инфекций и потенциальных преступников. Но именно такое отношение к ним исключает любой шанс на возвращение к нормальной жизни и в конечном счёте подталкивает к антисоциальному поведению. Замкнутый круг. Тем не менее в мире существует немало программ по социальной интеграции бездомных (а точнее реинтеграции: выброшенными на улицу люди почти всегда становятся, а не рождаются).
Социальная адаптация бездомных — сложный, многоступенчатый процесс, и обеспечение базовыми вещами — крыша над головой, питание, медицинский уход — необходимый, но только первый шаг. Принцип «Хочешь накормить голодного — не давай ему рыбу, дай ему удочку» (который выдают то за еврейскую пословицу, то за цитату из Лао-цзы, хотя его автором, по всей видимости, была Анна-Изабелла Теккерей) в этом случае более чем справедлив. Спасти человека от голодной смерти или обморожения важно, но, как показывают исследования, одного этого для полноценного возвращения в общество недостаточно.
Даже самая элементарная занятость, которая приносит легальный доход, может сыграть решающую роль в социальной интеграции. С одной стороны, она помогает бездомному вновь почувствовать себя востребованным, нужным, полезным человеком; с другой — отчасти избавляет его маргинального клейма в глазах других людей.
Простой пример — британская газета The Big Issue: розничной продажей издания, в котором публикуются эксклюзивные интервью и колонки известных авторов, занимаются бездомные, предварительно прошедшие курс подготовки. Такой подход пусть и не способствует всеобъемлющей реабилитации, обеспечивает вовлечение уже не десятков, а сотен бездомных. И хотя The Big Issue часто критикуют за излишнюю глянцевость, предложенную ими модель социального бизнеса взяли на вооружение другие издатели.
Многие благотворительные организации, работающие с бездомными, убедительно просят не подавать милостыню на улицах: попрошайничество — как раз тот вид занятия, от которого волонтёры стараются отучить людей, попавших в беду. Точно так же и трудоустройство бывших бездомных не должно быть похожим на милостыню — и многие фонды, занимающиеся социальной реинтеграцией, держат это в уме. Так, например, Accueil Bonneau, организация со стосорокалетним стажем помощи бездомным, в 2014 году заручилась поддержкой французских пасек и отныне обучает своих подопечных основам пчеловодства.
Возвращение в «большой мир» может быть сопряжено
с огромным стрессом: недели
и месяцы бродяжничества сильно сказываются как
на навыках коммуникации,
так и на самооценке
Хотя под работой для бездомных чаще всего понимают низкоквалифицированный физический труд, есть немало программ, кураторам которых удаётся устроить своих подопечных на должности, приносящие очень приличный доход. Среди них — организация Code Tenderloin (по названию Тендерлойна, района Сан-Франциско с традиционно высоким процентом бездомных), которая проводит тренинги по программированию среди местных бездомных. Приобретённые навыки оказываются как нельзя более кстати: по соседству находится Кремниевая долина с офисами многих гигантов хай-тек. Работа в службе техподдержки или разработка программного обеспечения может приносить вчерашнему бездомному шестизначную зарплату в долларах.
Другой важный элемент интеграции — непосредственная социализация. Бездомный человек — отверженный человек, разъедаемый чувством стыда, и возвращение в «большой мир» для него или неё может быть сопряжено с огромным стрессом: недели и месяцы бродяжничества сильно сказываются как на навыках коммуникации, так и на самооценке. Отдельное внимание на это обратили в организации Business Action on Homelessness (BAOH), которая не только находит своим подопечным работу, но и занимается их психологической подготовкой. Её схема адаптации предполагает, что, выходя на стажировку (скажем, продавцом-консультантом в сети магазинов Marks & Spencer), каждый протеже организации получает в напарники более опытного работника.
Практика показывает, что психологическая адаптация бывшего бездомного может затянуться и поддержка нужна даже тем, кто, казалось бы, уже вернулся к нормальной жизни. Та же BAOH сообщала о случаях, когда их подопечные уходили с новой работы после шести месяцев: «Они получали работу, они были интегрированы в рабочую среду, но, приходя домой, чувствовали себя такими же социально изолированными, как и раньше, когда они жили в приютах».
Отношение к бездомным как к безнадёжно пропащим трудно изменить в одночасье. И даже тех, кто вернулся в общество, ещё долго может преследовать страх — страх вновь оказаться на улице. Именно поэтому так важна любая инициатива социальной реинтеграции, любой пример, подтверждающий, что статус «без определённого места жительства» не означает полное и необратимое расчеловечивание. Именно поэтому важно помнить, что любой из нас может оказаться на улице.
Обложка: Xavier MARCHANT – stock.adobe.com, Michalis Palis – stock.adobe.com