Здоровье«Это не закончится нигде, пока не закончится везде»: Что сейчас происходит с пандемией COVID-19

C началом так называемой «спецоперации» в Украине пандемия нового коронавируса по понятным причинам ушла на второй план, а ежедневные сводки с места боевых действий сменили отчёты о заболевших и погибших. Сейчас россияне в целом меньше беспокоятся из-за опасности заболеть — в опросе «Левада-Центра» (Минюст считает организацию иноагентом. — Прим. ред.) за прошедший год число тех, кто опасается заразиться, снизилось на четверть.

То же самое происходит в США: в мае 2022 года каждый третий американец говорил, что пандемия уже закончилась. В конце июня Верховный суд в США отменил заключение по делу «Роу против Уэйда»; это решение, которое поражает в правах миллионы женщин, можно назвать историческим — в такой ситуации, конечно же, мировым медиа тоже не до старой инфекции. При этом данных, свидетельствующих об окончании пандемии в США, нет. Более того, с апреля число заболевших там росло, а в июне — не снижалось.

Настоящая катастрофа, судя по всему, сейчас в Северной Корее: 12 мая, спустя два с лишним года после начала пандемии, в КНДР рассказали о первом случае заболевания в стране. 1 июля северокорейские власти рапортовали уже о 4570 случаях, однако достоверность их статистики под большим вопросом. Независимые эксперты считают, что в стране с населением 25 миллионов человек заболело полтора миллиона, а слаборазвитая система здравоохранения не справится с потоком пациентов. Многие из них обречены остаться без элементарных препаратов

При этом во многих странах, в том числе и в России, число новых случаев заражения последовательно снижалось. За это время многие отменили коронавирусные ограничения — в том числе и для приезжающих из-за границы. 1 июля Роспотребнадзор отменил коронавирусный режим в России, с 15 июля обещают убрать все ограничения для заграничных поездок. Значит ли это, что новый коронавирус побеждён, а пандемия в большинстве стран мира окончилась или скоро окончится? Разбираемся в непростом вопросе.

Несмотря на то что во многих странах жизнь возвращается к привычному темпу, а коронавирусные ограничения исчезают, в 70 странах по всему миру число заболевших COVID-19 на тот момент росло. С мая их число стало ещё больше — в конце июня ВОЗ рапортовала, что число новых случаев увеличивается во всём мире.  За два года пандемии, только по официальным данным, умерло шесть миллионов человек, но ВОЗ считает, что их число в два с половиной раза больше — 15 миллионов.

В конце января 2020 года, когда пандемия только зарождалась, ВОЗ экстренно приняла декларацию о PHEIC (Public Health Emergency of International Concern, «чрезвычайная ситуация в области общественного здравоохранения, имеющая международное значение». — Прим. ред.). Эти рекомендации включают в себя меры немедленного реагирования и координации всех 196 стран — участниц ВОЗ, поскольку некоторые заболевания (или, например, поражение каким-либо видом оружия) опасны для жителей всех стран. При этом декларация PHEIC временная и должна пересматриваться каждые три месяца; в отношении COVID-19 ВОЗ пока не меняла своего решения. Есть предположение, что организация отменит действие декларации во втором-третьем квартале 2022 года, но пока надежды на это мало.

Вместе с декларацией PHEIC были подписаны договоры с фармацевтическими компаниями, и отмена чрезвычайной ситуации повлечёт за собой череду конкретных финансовых решений, которые в свою очередь ударят по самым незащищённым. Так, Moderna обещала не использовать патент на свою вакцину до тех пор, пока действует PHEIC; Pfizer и Merck хотя не давали таких обещаний, тем не менее разрешают производить дженерики их лекарств, которые помогают в борьбе с пандемией, — но только до тех пор, пока ВОЗ признаёт ситуацию пандемией. Таким образом, почти три десятка компаний сейчас производят молнупиравир (противовирусный препарат с доказанной эффективностью при пероральном приёме; патент на него принадлежит Merck. — Прим. ред.) и нирматрелвир (таблетки для лечения COVID-19, торговое название Paxlovid, патент принадлежит Pfizer. — Прим. ред.) для стран с развивающейся экономикой, которые не могут позволить себе покупать их по цене фармацевтических корпораций.

На ассамблее ВОЗ Гебрейесус также рассказал об эффекте прививочной кампании: по данным организации, всего в мире против нового коронавируса привито 60 процентов населения. Но это число — средняя температура по больнице: только у 57 стран привито больше 70 процентов населения, и эти страны — с развитой капиталистической экономикой, что означает сохраняющуюся угрозу для стран с экономикой развивающейся. В таком случае даже формальное заявление, что пандемия кончилась, свернёт программу Глобального механизма доступа к вакцинам против COVID-19 COVAX. В рамках этой программы некоторые страны — участницы ВОЗ (преимущественно с развитой капиталистической экономикой) сами оплачивают поставки вакцин, но в то же время коллективно помогают с поставками вакцины в страны с развивающейся экономикой. Ключевая цель — равный доступ к вакцине в любой стране, вне зависимости от размера её ВВП или других экономических показателей.

При этом говорить о конце прививочной кампании очень рано: у многих африканских стран число вакцинированных едва достигает 10–20 процентов; антирекорды зафиксированы в Бурунди (0,12 процента полностью вакцинированных), Гаити (1,36 процента) и Йемене (1,46 процента). Опасность низкой вакцинации, которая часто связана с низким уровнем медицины в стране в принципе, связывается с вероятностью мутации вируса в более агрессивные формы — тогда пандемия может ускориться не только там, но и в соседних странах, а далее — везде. «Это не закончится нигде, пока не закончится везде», — сказал глава ВОЗ. Актуальная цель, по словам Гебрейесуса, — это вакцинация 70 процентов населения в каждой стране, независимо от уровня доходов её граждан.

В России, как утверждает оперштаб по борьбе с коронавирусом, число заболевших снижается с конца февраля: сейчас, по их данным, ежедневное число новых пациентов не превышает три тысячи человек; всего за пандемию заболели 18,5 миллиона человека, умерли — больше 380 тысяч. Есть основания полагать, что реальные цифры сильно расходятся со статистикой — ещё год назад журналисты «Медузы», «Медиазоны» (оба издания Минюст называет иноагентами. — Прим. ред.) и «Холода» выпустили расследование, согласно которому официальное число заболевших может быть занижено, в то время как число вакцинированных — завышено.

До начала военных действий в Украине российская вакцина «Спутник V» могла получить признание ВОЗ и ЕМА (Европейское агентство лекарственных средств. — Прим. ред.), однако уже в марте это стало технически невозможно: из-за введённых санкций комиссия Всемирной организации здравоохранения попросту не смогла приехать в Россию. ВОЗ пообещала возобновить процесс, «как только это станет возможным», но спустя почти четыре месяца новостей о том, что «Спутник V» могут признать эффективной и безопасной вакциной, всё ещё нет. У другой отечественной вакцины «ЭпиВакКорона» нет доказанной эффективности.

Почему тема пандемии перестала занимать первые полосы и постепенно исчезает из публичного обсуждения? Есть небольшое исследование, которое фиксирует очевидный, но всё ещё очень важный факт: с течением времени люди устают от одной и той же проблемы в медиа, даже если она такая важная, как коронавирус. С начала пандемии прошло уже больше двух лет, и, как обсуждали журналисты The New York Times, мы вошли в новую фазу пандемии — измотанность от самой пандемии. Это чувство может усиливать осознание, что мы делали всё от нас зависящее — соблюдали карантин и социальную дистанцию, вакцинировались и ревакцинировались, — но это всё равно не гарантирует, что «нормальная» жизнь вернётся. Она не вернулась до сих пор: не все страны ослабили коронавирусные ограничения внутри и условия въезда для тех, кто снаружи; наши близкие всё ещё могут заболеть, а течение болезни может быть непредсказуемым.

Когда окончится пандемия? На этот вопрос нет точного ответа. Более того, в нынешней ситуации неизвестно, что можно считать окончанием пандемии с точки зрения эпидемиологии. Формальное окончание пандемии — это политико-экономическое решение, и оно может быть не полностью связано с течением болезни по всей планете. «Не будет научного решения — будет консенсус, основанный на мнениях», — цитирует Science эпидемиологиню-инфекционистку из Гарвардской школы общественного здравоохранения Кэролайн Баки,

Есть надежда, что из пандемического заболевание превратится в эндемическое — то есть будет распространено на какой-то конкретной территории, а его волны будут сезонными. Это будет возможно, если доминирующим штаммом вируса останется омикрон и его новые варианты — BA.2, BA.4 и BA.5, с которыми в США и в других странах как раз и связывают новые случаи заболевания. Хотя он более заразен, чем предыдущий штамм дельта, он легче переносится. Но исключить угрозу полностью невозможно: если появится новый штамм и он будет таким же заразным, как омикрон, и таким же опасным, как дельта, то весь мир ждёт новая, ещё более смертоносная волна коронавируса.

Чтобы этого не случилось, актуальными будут прежние советы: вакцинируйтесь и ревакцинируйтесь, если срок действия первой прививки подходит к концу. Несмотря на то что во многих странах мира в общественных местах больше не требуют маски, никогда не стоит пренебрегать другими правилами: долгое мытьё рук, регулярная влажная уборка и санитарная обработка наиболее загрязнённых поверхностей точно не навредят.

ФОТОГРАФИИ: Anna Shvets / Pexels, Karolina Grabowska / Pexels