СтильОт искусственного меха
до олимпийской формы:
Что случилось с модой
в 2017-м

Разнообразие красоты

В этом году о разнообразии красоты говорили особенно часто: всё больше людей соглашаются, что привычные стандарты, касающиеся возраста, параметров и цвета кожи устарели. Об этом свидетельствует набор участников весенних показов: женщины старше пятидесяти, азиатского и африканского происхождения, плюс-сайз-модели и трансгендерные люди. Причём всё это справедливо в отношении и брендов-гигантов, и нишевых марок.

Бренды от Gucci и Acne Studios до Monki и Lonely выпускали рекламные кампании, главная идея которых — любить себя таким, какой ты есть. Одной из самых обсуждаемых стала съёмка Mango «A Story of Uniqueness», в которой участвовала шестидесятитрёхлетняя преподавательница университета и автор блога о моде Лин Слейтер. Даже глянцевые издания делают шаг вперёд: на обложки в этом году попали модели, оставившие карьеру много лет назад, и трансгендерные люди. В российской индустрии тоже идут подвижки благодаря стараниям агентств вроде Lumpen или Oldushka: теперь женщины старше шестидесяти лет принимают участие в съёмках для отечественных брендов, в том числе нижнего белья. Всё больше внимания уделяют и людям с инвалидностью: например, этой осенью марка Bezgraniz Couture, которая создаёт удобную и функциональную одежду, представила лукбук специальной деловой одежды.

Отказ от натурального меха

Критический взгляд на производство одежды — ещё одна яркая тенденция последних лет. В этом году, например, сразу несколько известных марок отказались от использования натурального меха: в их числе Gucci, Michael Kors и Jimmy Choo. В то же время Французская федерация меха открыла горячую линию поддержки «жертв» зелёных активистов. Мы уже рассуждали о том, насколько этично и вредно для экологии производство искусственных и натуральных тканей.

Коллаборации года

Одна из самых ожидаемых коллабораций года — у шведского масс-маркета H&M и британской люксовой марки Erdem. Последняя часто создаёт вещи в духе моды Возрождения: пышные, из плотных или, наоборот, летящих материалов, с пёстрым принтом. В совместную коллекцию вошли длинные платья, расклёшенные юбки и полупрозрачные блузки в мелкий цветочек. Онлайн-магазин H&M не выдержал наплыва покупателей уже в первые часы продажи; избранные вещи затем перепродавали на eBay вдвое дороже: например, платье стоимостью 150 фунтов отдавали за 400. Та же история произошла с коллаборацией японского масс-маркета Uniqlo и дизайнера Джонатана Андерсона: некоторые ключевые предметы (например, дутые рюкзаки) были раскуплены за считаные дни, а тренч регулярно мелькал в стритстайл-хрониках — нередко его носили изнанкой наружу. Совсем недавно объявили, что весной 2018 года планируется вторая совместная коллекция.

Подборка была бы неполной без одной из самых громких коллабораций года, беспрецедентного сотрудничества Louis Vuitton и Supreme. Стоит ли говорить, что за рубежом вещи раскупили в считаные часы, а в России одежда досталась исключительно обладателям VIP-карт. Успех другой интересной коллаборации, Burberry и Gosha Rubchinskiy, ещё предстоит оценить: коллекция поступит в продажу только в январе. Пусть Гоша Рубчинский остаётся не понятым на родине, его одежда с успехом продаётся на Западе, что неизбежно заставляет задуматься о том, почему бренды-гиганты сотрудничают с передовыми дизайнерами. 

Новая форма олимпийских спортсменов

Кажется, за судьбой российских спортсменов в последние месяцы следили даже те, кого спорт мало волнует. Кроме того, что решался вопрос участия в предстоящей зимней Олимпиаде, немало внимания привлекла и ситуация с униформой. Вместо Bosco di Ciliegi, которые одевали российских олимпийцев последние пятнадцать лет, поставщиком спортивной одежды стала марка ZaSport.

Пользователи соцсетей скептически отнеслись к новому дизайнеру Анастасии Задориной: три года назад дочь генерала ФСБ выпустила коллекцию футболок с «патриотичными» с надписями «Тополь санкций не боится» и «Санкции? Не смешите мои искандеры». В последней коллекции ZaSport представили лыжные кофты, водолазки с олимпийской символикой, лонгсливы, парки с надписью «Russia» и футуристичные костюмы с полоской-флагом. Некоторые отметили, что олдскульный дизайн напоминает стиль Гоши Рубчинского. Ирония в том, что после отстранения российских спортсменов от участия в Олимпиаде показать форму на мировой арене уже не получится. Однако шанс попасть на международные состязания всё же есть: если спортсмены согласятся участвовать под нейтральным флагом, Задорина отошьёт новую коллекцию, отвечающую требованиям МОК.

Перемены в модных медиа

Однажды табуированные темы сегодня обсуждают всё смелее — так что запуск глянцевого ЛГБТ-издания был лишь вопросом времени. Осенью Condé Nast открыл Them.us: сайт рассуждает об отношениях между родителями и трансгендерными детьми, о восприятии гомосексуальности, о сексе и многом другом. Конечно, это далеко не первое тематическое издание, однако благодаря узнаваемому бренду в комплекте можно надеяться, что гей-сообщество станет ещё заметнее.

Незадолго до этого другое издание Condé Nast коснулись перемены. В британском Vogue впервые за его столетнюю историю главным редактором назначили мужчину — бывшего директора моды W Magazine Эдварда Эннинфула. Он заменил Александру Шульман, которая проработала на этом посту двадцать пять лет. Однако не только новая должность, но и первая обложка Эннинфула вызвала волну обсуждений. Журнал вышел с заголовком «Great Britain», а его лицом стала Адвоа Абоа — британская модель и феминистка, чьи предки родом из Ганы. Решение Эннинфула неслучайно, поскольку издание давно критиковали за отсутствие разнообразия: с 2002 по 2014 год на его обложках не появилось ни одной модели африканского происхождения. 

Глянец закономерно переживает не лучшие времена, в то время как популярность мелких и независимых изданий о моде, которые смотрят на моду и красоту куда шире, растёт. Это не может не сказываться даже на таких гигантах издательского дела, как Condé Nast: в этом году закрылось несколько итальянских журналов (L’Uomo Vogue, Vogue Bambini, Vogue Sposa и Vogue Gioiello), а также печатная версия Teen Vogue.

Кадровые перестановки

В этом году колоссальное количество дизайнеров сделало серьёзные карьерные шаги: одни ушли из брендов совсем, другие сменили коллег на постах креативных директоров. Любопытным стало назначение Люси и Люка Мейр в Jil Sander — в компании последние годы творилась неразбериха. Люси и Люк же тёмные лошадки индустрии: их имена не на слуху несмотря на то, что она работала в Louis Vuitton, Balenciaga и Dior, а он — в Supreme и собственной марке уличной одежды OAMS. Многого ждут и от дизайнера Оливье Лапидуса, который занял пост креативного директора Lanvin после ухода Бушры Жаррар, — по собственным словам, Лапидус планирует вдохнуть в марку новую жизнь и сделать её «французской Michael Kors».

Рокировка произошла и в Chloé и Givenchy. В первой компании креативным директором назначили Наташу Рамсей-Леви, которая долгое время была правой рукой Николя Гескьера в Balenciaga и Louis Vuitton — марках, чья футуристичная эстетика сильно отличается от хлоевской подачи женственности. Покинувшая Chloé Клэр Уайт тем временем перешла в Givenchy, сменив на посту креативного директора Рикардо Тиши. Если учесть, что он определял эстетику компании последние двенадцать лет, за изменениями в образе бренда будет особенно интересно следить.

Но сильнее всего индустрию потряс уход Кристофера Бейли и Фиби Файло, которые покинули посты креативных директоров Burberry и Céline. И если Бейли объявил, что он хочет посвятить время личным проектам, то Файло пока не раскрывает планы.

Фотографии: H&M x Erdem, Mango