ПрофессияДжулиана Гуарани
о приложении для борьбы
с уличным харассментом
Разработчица приложения Whistleblower Women о том, как обстоят дела с агрессией в адрес женщин
В РУБРИКЕ «ДЕЛО» мы знакомим читателей с женщинами разных профессий и увлечений, которые нравятся нам или просто интересны. В этом выпуске мы поговорим с Джулианой Гуарани, придумавшей приложение Whistleblower Women, которое позволит жертвам уличных домогательств и домашнего насилия одним нажатием кнопки отправить сообщение с просьбой о помощи.
Интервью: Дарья Сухарчук
Джулиана Гуарани
активистка и блогер
Девушки часто не знают, к кому обратиться за помощью
Я тридцать лет жила в Бразилии, и уличные домогательства были для меня частью повседневной жизни. А потом я поехала в Данию учиться. И увидела всех этих невероятно красивых мужчин вокруг — которые даже и не думали приставать к девушкам. Я вдруг почувствовала, что я могу спокойно ходить по улице, не опуская глаза, не делая свирепое лицо, и не бояться ничьих приставаний. Потом, вернувшись в Бразилию, я как-то шла по улице, смотрела в экран телефона, и какой-то парень подошел ко мне и сказал: «Крутые сиськи!» Я заорала на него, и он убежал. Потом история повторилась, мне снова «отвесили комплимент» на улице, и я решила, что больше не могу это терпеть.
Почти все мои знакомые сталкивалась с подобным. Такое обращение стало уже частью культуры мачо. Этих мужчин в детстве никто не научил уважать женщин. Но даже те, кто знает, что домогаться женщин плохо, всё равно делают это не раздумывая. Это ведь очень просто — как «сорваться» на диете. Все знают, что нарушать диету плохо, но всё равно это делают, потому что не думают, ведь им не до того. Люди, которые отпускают пошлые комментарии в адрес девушек на улице, даже не задумываются о том, что чувствуют эти девушки. Пару лет назад я перестала ходить в бассейн в моем районе Сан-Паулу после того, как ко мне у входа пристал такой парень. Я стала носить при себе камеру, потому что она отпугивала таких приставал. Тогда я подумала, что приложение, которое позволит заснять обидчика на камеру и выложить видео в интернет, уже могло бы быть полезным.Есть несколько приложений для жертв уличных домогательств. Многие из них — это просто карты, где можно оставлять метки с описанием своего неприятного опыта. Я же хочу выпустить приложение с функцией сообщения другу или группе активистов. Жертвы домашнего насилия тоже смогут отправить просьбу о помощи. Их друзья уже сами могут вызвать полицию или прийти не помощь. Я бы очень хотела, чтобы была возможность напрямую послать сообщение в полицию. Но для этого надо договариваться о сотрудничестве с полицией, что не так просто. Карта будет еще одной функцией, которая позволит показать общую картину, статистику домогательств.
Вокруг так много насилия, что многие девушки готовы
с ним мириться и даже считать пошлые комментарии
в свой адрес комплиментами
Мы только начали разрабатывать приложение и сейчас пишем в крупные организации, которые могли бы нас дальше спонсировать. Смысл такого приложения, как Whistleblower Women, кроме возможности позвать на помощь — показать, сколько людей страдают от насилия, творящегося вокруг. Потому что его так много, что многие девушки готовы с ним мириться и даже считать пошлые комментарии в свой адрес комплиментами. Теперь даже есть женщины, которые позволяют себе то же самое, потому что видят, как это делают мужчины.
Все видели вирусное видео «Hollaback» о девушке, 10 часов гулявшей по улицам Нью-Йорка. А ведь вскоре после него вышло еще одно видео, но с красивым парнем в главной роли. И ему так же точно кричали вслед и приставали. Но ведь это никакое не равенство, а просто равно плохое отношение к окружающим людям. Неуважительное и травмирующее. Я хотела бы объединить усилия с другими группами, создавшими подобные приложения в своих странах, и объединить наши карты, чтобы показаться ситуацию по всему миру.
Конечно, в Европе, особенно в Северной, уличные домогательства не так распространены, как в Латинской Америке. Но и тут есть свои проблемы. Одна из самых серьезных — домашнее насилие. Оно творится за закрытыми дверьми, и о нем не принято рассказывать. Можно проводить сколько угодно кампаний, но всё равно не достучаться до женщин, которые страдают от домашнего насилия. Их ведь многие осуждают и отворачиваются от них потому, что они якобы сами выбрали таких партнеров, которые их бьют. Трудно объяснить людям, что часто девушка может не видеть никаких альтернатив своей жизни с агрессивным партнером. Она может не знать, к кому обратиться за помощью. Мы можем по-настоящему помочь таким женщинам, если покажем им, что у них есть шанс избавиться от насилия. Но это самая тяжелая часть всего нашего проекта.
Если у женщины появятся деньги, она сможет
сама принимать жизненно важные решения
и, например, уйти от пьяницы-мужа
К сожалению, бедные и одинокие женщины как будто бы невидимы для остального общества, их часто не принимают в расчет. Это происходит не всегда: например, бразильская программа помощи бедным «Bolsa Familia» («Деньги для семьи») направлена в первую очередь на женщин. Это более практичный подход: известно ведь, что обычный мужик просто пропьет эти деньги, как только получит. А женщина потратит их на всю свою семью. К тому же, если у нее появятся деньги, она сможет сама принимать жизненно важные решения и уйти от пьяницы-мужа, если захочет. На первый взгляд кажется, что в Бразилии с правами женщин дела обстоят неплохо — у нас не так мало женщин у власти, — но это не совсем верно. Женщины предыдущих поколений многого добились — они получили возможность работать, сексуальную свободу и прочее. И многие сказали себе: «Всё, мы добились чего хотели, и теперь борьба не нужна». В нашем поколении, кажется, произошел какой-то откат назад. Мы видим больше дурацких стереотипов и сексистских шуток, всё больше подчеркиваем разницу между полами. Этому учат с детства. Девочек окружают всем розовым, приучают только к куклам. Мой муж Марселло как-то купил три набора «Лего» в подарок своим племянникам, двум девочкам и мальчику. Мальчик, конечно, сразу в него вцепился, старшая девочка посмотрела косо: «Это что, конструктор? И мне его надо собирать?» — а вот младшая девочка просто без ума была от радости, высыпала все детальки на пол и стала в них играть. Наверное, она еще не доросла до своей «розовой» фазы.
Сейчас многие выступают за то, чтобы больше девушек шло заниматься наукой, инженерией… Женщины заняли определённые роли в работе, но так там и остались, не продвинувшись никуда дальше. Я несколько лет работала в электронной редакции журнала Veja — и в техническом отделе у нас не было ни одной девушки. Мы в шутку называли его «гаражом». Конечно, какой-то сексизм в наших отношениях был — но я была старше многих в команде и достаточно повидавшей в жизни, чтобы не обращать внимания на ссоры и выпады в свой адрес. Но вот моей более молодой коллеге было намного труднее с ними работать, ее часто просто игнорировали. Я вижу почему: с таким к себе отношением девушкам труднее преуспеть в технических профессиях, и многие из них уходят туда, где женщин больше.В Бразилии наша огромная проблема — это то, что люди занимают диаметрально противоположные, радикальные точки зрения и не желают друг с другом мириться. Я отношу себя к умеренным феминисткам и не хочу ни с кем ссориться. Но есть радикальные феминистки, которых в Бразилии называют феми-наци. Они хотят построить матриархат, потому что уверены, что мир будет лучше, если им будут править женщины. При этом у них очень важная роль — они привлекают внимание к серьезным проблемам. Задают важные вопросы: можем ли мы представить себе общество, которым правят женщины? Равенство, на мой взгляд, выражается в том, что люди у власти отходят ненадолго в сторону, дают порулить другим. Стоит женщине заявить, что она не хочет жить по установленным правилам — например, что она лесбиянка или предпочитает семье карьеру, — ей тут же погрозят пальцем, скажут, что она не права, и спросят: «А кто же будет делать работу по дому?»