ПрофессияДрейя Павел,
диджей,
журналист и продюсер
Девушка многих талантов о квир-хип-хопе, YouTube-революции и ASAP Rocky
В РУБРИКЕ «ДЕЛО» мы знакомим читателей с женщинами разных профессий и увлечений, которые нравятся нам или просто интересны. В этом выпуске — диджей, видеопродюсер и музыкальный журналист из Берлина Дрейя Павел.
соня батоврина
Дрейя Павел
диджей, журналист и продюсер
Мне нравятся аутсайдеры, потому что я знаю, каково это — чувствовать себя другим
Когда мне было 23 года, я преподавала английский в Wall Street Institute. После шести-семи месяцев работы я задумалась: «А что я вообще здесь делаю?» Там был дресс-код, мне приходилось прятать свои татуировки и снимать пирсинг. Какое-то время я с этим мирилась, а потом поняла, что это просто не для меня. Я вышла из класса и уволилась. Летом я увидела, что крупнейший немецкий хип-хоп-журнал Rap.de ищет стажеров. Я прошла стажировку и стала там работать. Через год они послали меня в Нью-Йорк в качестве корреспондента. Я и раньше бывала в Нью-Йорке, а тут я впервые поехала туда по работе. Это было в конце 2008 года, и я встретилась с рэпером Stalley, который работал в магазине одежды Alife, и только местные знали о нем как о музыканте. Тогда только-только вышел его первый микстейп. Он меня ввел в тусовку, и в 2009-м, когда я вернулась в Нью-Йорк, я уже делала интервью с главными людьми в мире хип-хопа, такими как Dead Prez. Моя подруга Сюзанна Крил, которая работала тогда в Heavy Rotation Records, познакомила меня с американской музыкальной индустрией, которая, на самом деле, — довольно отвратительное явление.
2009 год был отличным временем в Нью-Йорке: много замечательных людей, которых еще не утомил город; появился музыкант Theophilus London. Нью-Йорк был рад видеть новых и молодых, довольно разнообразных артистов. В 2010 году парень из Reed Space познакомил меня с новыми ребятами, которые делают разные крутые штуки: ASAP Rocky, Venus X, X. J. Scott, Jesse Boykins III, Children of the Night. Это я вспомнила навскидку, наверняка кого-то забыла. Сначала они были для меня просто знакомыми, а потом, когда они начали развиваться, я так радовалась и сразу же захотела вытащить их из США и привезти сюда, в Европу. Мне сразу же захотелось привезти Venus X еще до того, как она стала знаменита. Я не имею в виду, что ей это было нужно, просто мне самой это все было интересно.
Мой миксинг был просто чудовищный, идиотический. Shuffle iTunes справился бы намного лучше меня
Мой друг Стэфан из магазина Pigalle в Париже спросил меня, не знаю ли я каких-нибудь крутых артистов из Нью-Йорка, с которыми они могли бы работать. ASAP Rocky тогда только выпустил сингл «Peso», и я такая: «О! У меня же есть друг Роки, который, я уверена, сейчас бомбанет!» Ребята из Pigalle послали Роки несколько своих футболок, и Роки прилетел в Париж, где мы сделали съемку. И вот выходит сингл «Goldie», Роки носит майки Pigalle, и тут этот сингл взлетает! Это было совпадение, не было никакого просчета, просто так сошлось. Я думаю, у нью-йоркцев уже есть определенное представление о том, где они точно будут востребованы. Они любят демонстрировать себя, показывать, что они сами о себе думают. В Нью-Йорке твое воздействие на аудиторию больше, чем в Европе. Например, если бы я работала в Нью-Йорке, у меня было бы гораздо больше поклонников.
Поскольку я была так вовлечена в музыкальную индустрию, постоянно писала о ней, неудивительно, что в какой-то момент я задумалась о диджействе. Вначале я просто выбирала и ставила музыку. И мой миксинг был просто чудовищный, идиотический. Shuffle iTunes справился бы намного лучше меня. А потом я увидела, что людям начинает нравиться мое диджейство, я стала прилагать усилия и стала таким уже поднаторевшим диджеем. Я иногда делаю какие-то предсказания о том, что произойдет в культуре, это выходит у меня естественным образом. Я просто ловлю то, что витает в воздухе. Если ты достаточно наблюдателен, любопытен и живешь с открытыми глазами, ты начинаешь замечать, что происходит в твоем культурном поле, в той сфере, которой ты интересуешься.
Я вовлечена в культуру, которую я бы обозначила как преимущественно гомосексуальную и цветную. Туда входят фрики, ЛГБТ-комьюнити, гендерно нейтральные люди, которые хотят быть просто теми, кем они являются. Мне плевать на тренды или на «крутых» людей. Меня интересуют те, кому всегда удается сделать что-то свое. Я могу общаться с любыми людьми, но мне нравятся аутсайдеры, потому что я знаю, каково это — чувствовать себя другим, выглядеть иначе и в то же самое время чувствовать себя комфортно. Этого ощущения комфорта довольно непросто добиться: сложно хорошо себя чувствовать, когда кто-то уставился на тебя и воспринимает тебя как развлечение. Это битва «нормальных» людей и людей прогрессивно мыслящих. Об этом надо говорить осторожно и осознанно. В 1920-х годах и ранее мужчин, которые носили женскую одежду, женщин, которые носили мужскую одежду, и трансгендеров показывали в цирке. Они были развлечением. Им больше не было никакого применения. То есть люди, которые не являлись большинством в белой западной культуре, были вынуждены занимать такую унизительную роль в обществе. Только в цирке можно было быть не таким, как все, и не быть изгоем. Сейчас это политически неприемлемо, но это начали понимать намного позже, после того как уже появилось ЛГБТ-рэп-движение. До этого таким музыкантам было невозможно найти свою аудиторию.
Если говорить об одежде, я одеваюсь в таком стиле годами, но в последнее время меня поглотила вся эта культура 90-х и tomboy-образы. Сейчас я чувствую, что должна выглядеть более респектабельно и элегантно. Последние 10 лет в моде были довольно пестрыми: фэшн-дизайнеры становятся более крутыми и доступными для обычных людей. И я думаю, что мода будет снова тесно связана с музыкой: молодежная культура довольно отзывчивая, а дизайнеры смотрят, прежде всего, на тех, кто является их конечными потребителями. Меня не удивляет, что Hood by Air может быть таким дорогим, а Раф Симонс одевает в свою одежду Zebra Katz и ASAP Rocky. Это люди, на которых ориентируются. Конечно, эта одежда не всем доступна, но знание все более доступно. Люди могут выбирать себе иконы стиля и получать к ним доступ. Я могу написать твит Рианне, если захочу. Я могу посмотреть, что знаменитости носят каждый день. Если я подписана на тумблер Рианны, я могу носить ту же одежду, что и она (может быть, не в точности такую же, но похожую), и, может быть, я не так уж сильно от нее отличаюсь? Вот такое ощущение создается у людей. Раньше как-то уважали артистов, а сейчас смотрят, что она носит, какие ногти, серьги. Я думала, что это сумасшествие прекратится, но цифровую революцию невозможно остановить. Подразделений рекорд-лейблов A&R, которые отвечали за поиск артистов, больше не существует, потому что теперь это делает YouTube.
Когда я смотрю на то, что происходит в искусстве, моде, я понимаю, что люди хотят быть чем-то известны. Это полное безумие: речь больше не идет о качестве, речь идет о том, чтобы казаться крутым и все чаще мелькать, а не быть уважаемым артистом. Мы никогда не повернем время вспять и совершенно не представляем, что случится с нами в будущем, потому что сейчас мы находимся в такой переходной фазе.
Фотограф: Kristin Lee Moolman