Секс«Не знаю, какие ещё сюрпризы мне готовит тело»: Трансгендерные люди о своём сексе

 Я трансмаскулинный человек — это значит, что при рождении мне был приписан женский пол. Довольно долго я пытался отыгрывать женскую гендерную роль, но в итоге понял, что жить так не могу. Поскольку в качестве романтических и сексуальных партнёров я всегда предпочитал мужчин, то выбор у меня был специфический: либо остаться «нормальным человеком» — гетеросексуальной женщиной, либо стать «дважды извращенцем» — трансмужчиной и геем. В итоге я начал переход одиннадцать лет назад.

До перехода я жил как будто вне своего тела, а когда занимался сексом — то будто наблюдал за процессом со стороны, при этом представляя себя на месте партнёра-мужчины. Собственное же тело, тогда ещё с женскими анатомическими признаками, казалось мне каким-то объектом.

В начале перехода я хотел сделать своё тело максимально мужским, но в ходе гормональной терапии понял, что ограничусь мастэктомией, а генитальные операции мне не нужны: меня вполне устраивает то, что есть. При этом, думаю, отношения с цисгендерными геями были для меня чем-то вроде признания, они валидировали меня как мужчину. Наверное, поэтому же я выбирал в сексе ведущую роль — согласно стереотипу о том, что она более маскулинная.

Но чем больше я принимал себя, тем больше допускал экспериментов в сексе. Я начал исследовать свою сексуальность, у меня впервые появились партнёрши-женщины. До перехода они меня не интересовали: видимо, взаимодействовать с феминностью мне было больно. На данный момент я нахожусь в длительных отношениях с трансгендерным мужчиной, и мне кажется, только в этом контакте я приблизился к своей личной сексуальности, которая уже не про то, чтобы кому-то что-то доказать, а про внимание к своим индивидуальным потребностям.

Для меня секс — это диалог, игра и живой процесс, в котором всё может меняться. Мне сложно определить свои запросы перед сексом, и обсуждать практики заранее мне не нравится. Принцип согласия для меня важен, но в виде «можно всё, а если что-то нельзя — я сообщу в процессе». Хотя я понимаю, что такой формат — это привилегия физически сильного человека.

Могу сказать, что мне часто нравится оральный секс в обе стороны, стимуляция сосков, проникновение, в том числе с использованием секс-игрушек. Просто обниматься и гладить друг друга я тоже люблю. Какое-то время назад меня привлекали БДСМ-практики, и мы включали их в секс, а сейчас интерес спал. Мне кажется, теперь мне больше подходит принимающая роль, но это тоже непостоянно.

Сексуальное здоровье для трансчеловека — это целая история. Например, у венерологов гендерно-сегрегированные кабинеты, куда тебя отправляют по паспорту. И в мужском кабинете мне приходится долго объяснять, что у меня вагина и вульва, а врачи паникуют и не знают, что делать. Попасть к гинекологу с мужским документами тоже проблематично. Конечно, всё можно разрулить, но психологически это очень тяжело, требуется много самообладания. Легко понять, почему многие транслюди просто отказываются от хождения по врачам.

Предохранение также организовать непросто: для некоторых практик средств защиты просто нет. На гормонах у трансмаскулинных людей вырастает «мини-член», обычно 3–5 сантиметров длиной: презерватив на него не наденешь, латексной салфеткой не обернёшь, вдобавок не у всех он эрегирует достаточно крепко. Как предохраняться — не понятно. При этом слизистая вагины под воздействием тестостерона становится более хрупкой, и поймать инфекцию становится значительно проще.

Сейчас я сам консультирую трансгендерных людей по вопросам сексуального здоровья и секса, информацию беру из англоязычных научных публикаций, езжу на профильные конференции по трансздоровью. Широкодоступных ресурсов по теме пока не существует, но они очень нужны. А ещё очень нужна видимость. Необходимость постоянно объясняться из-за своего тела унизительна. Когда я встречался с цисгендерными мужчинами, приходилось делать транс-каминг-ауты: цисгендерное тело считается «нормальным», а о моём, трансгендерном, почему-то надо «предупреждать». Почему-то нет изначального допущения, что у человека может быть транстело, что это один из вариантов нормы. Мне бы хотелось, чтобы это допущение было. У людей бывают разные тела, и мы не должны за них извиняться.

  Гендерная дисфория у меня началась, когда стала расти грудь, а около двух лет назад я осознал себя как небинарную трансмаскулинную персону. Пока об этом знают только мои близкие друзья, партнёры и партнёрши. Выгляжу я при этом очень феминно, у меня волосы ниже пояса и грудь шестого размера — и это добавляет дисфории. Бывают периоды, когда я просто стараюсь не смотреть вниз, очень мучаюсь и строю планы, как начну переход, буду принимать гормоны и делать операции. Но иногда мне вполне хватает биндера, чтобы чувствовать себя комфортно. Про биндер говорю всем, что он нужен мне, чтобы грудь не мешала, но о трансгендерности умалчиваю. Из-за нестабильности дисфории я не могу принять окончательного решения по переходу, плюс меня не устраивает, что в документах я не смогу выбрать небинарный гендерный маркер. Но с грудью в любом случае буду что-то делать — либо уменьшать, либо мастэктомию.

Сексуальную жизнь я начал около года назад, встречаюсь преимущественно с цисгендерными девушками, хотя я и пансексуал. В сексе предпочитаю подающую позицию, не снимаю футболки и биндера. Обычно использую фингеринг, хотя страпон был бы просто идеальным решением. В принимающей позиции я пробовал быть, она мне тоже нравится, но я обращаюсь к ней только в «низкодисфоричные» периоды: тогда я представляю, что я в игре и играю за девушку. Как правило, оргазма от секса я не испытываю, но это в принципе меня устраивает, поскольку мне доставляет удовольствие сам процесс и эмоции, а кончить я могу и от мастурбации. Также для меня очень важен петтинг: поцелуи и поглаживания выше пояса. Единственная практика, которой я боюсь, — это пенисовагинальный секс с цисмужчиной, потому что риск забеременеть всегда есть, а беременность для меня — это однозначно проблемы и дисфория.

Мне кажется, что если бы не трансгендерность, мне было бы гораздо удобнее искать партнёрш и партнёров и не было бы чувства вины после секса. Вина возникает из-за того, что мне кажется, я мог бы сделать партнёру приятнее, будь я цисмужчиной. Также есть некоторые проблемы, связанные со стереотипами: например, после вагинального секса в принимающей позиции у меня возникает мысль, что я «ненастоящий» трансгендер с «ненастоящей» дисфорией, что я вообще запутался, потому что «настоящие» трансмаскулинные люди не получают удовольствие при вагинальном сексе в принимающей позиции, и тем более от взаимодействий с их грудью. Мне кажется, таких мыслей и вины не возникало бы, если бы в обществе не было гомофобных и трансфобных предрассудков.

Основную информацию о предохранении и культуре согласия я получаю из разных сексблогов, но там не всегда хватает трансинклюзивности и вообще упоминания секса именно трансгендерных персон. Если я решусь на гормональный переход, то не знаю, как изменится влагалище на тестостероне и опасно ли будет практиковать проникающий секс. Плюс увеличится клитор, и я не знаю, какие средства предохранения мне подойдут. Я не буду знать, как не навредить трансгендерным партнёршам и партнёрам, если у меня такие будут, и как лучше завести разговор о дисфории во время секса. Проблема секспросвета для трансперсон, как мне кажется, стоит очень остро, и с этим нужно что-то делать. Пока я ищу информацию и, возможно, сам стану заниматься секспросветом.

 Я всегда любила исследовать своё тело, экспериментировать с разными ощущениями и получать сексуальное удовольствие, но испытывала сильную телесную дисфорию, в том числе в отношении гениталий. Одно время я вебкамила, мастурбировала на камеру в интернете. Делала это не ради денег (у меня хорошая работа с высокой зарплатой) — думаю, это был способ борьбы с дисфорией, довольно странный, но действенный. Комментарии зрителей и сам факт того, что на меня смотрят и дрочат, заводили и отвлекали от переживаний о теле. Тем не менее дисфория в итоге победила: в тридцать пять лет, ровно в день моего рождения, я сделала вагинопластику.

Я понятия не имела, как сложится моя сексуальная жизнь после, но результат превзошёл все ожидания: таких ярких, длительных и мозговыносящих ощущений я никогда раньше не испытывала. Обычно говорят, что на феминизирующей гормонотерапии либидо снижается, но даже в период пубертата я не занималась соло-сексом так много, как после операции: свой первый новый оргазм я получила уже на десятый послеоперационный день. Сейчас это сверхлибидо уже подутихло, и я обнаружила забавную особенность: чем чаще я занимаюсь сексом, тем меньше мне его нужно. Получать оргазмы я могу не дольше 3-4 дней подряд, потом устраиваю перерыв. Не знаю, какие ещё сюрпризы мне готовит тело, поживём — увидим.

Я не могу похвастать богатым опытом отношений: до перехода у меня была единственная партнёрша — моя жена, теперь уже бывшая. Сейчас у меня отношения с трансгендерным мужчиной. Мои предпочтения в сексе меняются от раза к разу и зависят от ситуации, настроения, желаний партнёра. Я очень люблю проникающий секс, а также игры с болью, асфиксией и принуждением, но это совсем не значит, что мне хочется этого всё время. Что точно убивает во мне любое желание, так это обсуждение практик перед сексом: ну не могу я сказать, где и как меня надо трогать, покусывать, пошлёпывать и ласкать. Я лучше сама скажу «нет», если что-то пойдёт не так, а если не скажу — это мои проблемы.

Мой муж говорит, что я сексуализирую отношения: я никогда не понимала концепта измены и не считала секс чем-то таинственным, сверхинтимным и привязанным к одному человеку. При этом в сексе мне гораздо важнее эмоциональная близость, чем телесные ощущения, и хотя я придерживаюсь свободных взглядов, секс на одну ночь — точно не мой формат.

Я консультирую транслюдей, часто общаюсь с ними и вижу, что у многих есть пробелы в знаниях не только о сексе, но и о физиологии, а задавать вопросы людям почему-то стыдно. Мне бы хотелось изменить отношение общества к теме сексуальности, чтобы секс перестал быть табуированной темой с представлениями о том, как «правильно» и «неправильно». Трансгендерным людям и так весьма непросто разбираться со своей телесностью, а всякий скрепно-духовный морализм лишь добавляет проблем.

 Я небинарная девушка, трансгендерный переход начала в подростковом возрасте. Трансгендерность влияла на мою сексуальную жизнь довольно долго и сильно — я даже написала об этом большой пост у себя в блоге. Несмотря на то что я люблю секс, занимаюсь им с тринадцати лет и у меня хватает опыта, до перехода я испытывала телесную дисфорию, почти не использовала свои гениталии в сексе, ограничиваясь оральным сексом и фингерингом. С началом перехода мне стало легче: телесная дисфория поубавилась, к гениталиям я стала относиться спокойнее и теперь принимаю все части своего тела, раз уж они есть. Я не сталкивалась с проблемами сексуального здоровья, но знаю, что в случае чего найти компетентного врача трансгендерному человеку очень сложно — и мне просто повезло, что я ничем не заболела.

Раньше мне было непросто заводить отношения в трансфобном обществе, но со временем я полностью сменила своё окружение и стала жить открытой жизнью. Сейчас люди, которые находят меня привлекательной, ценят мою харизматичность, чувство юмора и обаяние, а не возможность лишний раз размусолить тему трансгендерности.

Моя жена тоже небинарная трансперсона. Мы обе полиаморны, но сейчас ведём сексуальную жизнь только друг с другом. Для нас обеих очень важно разговаривать о сексе «словами через рот», обсуждать каждую мелочь, которая может беспокоить, и говорить о том, чего хочется каждой. Если люди не рассказывают о своих предпочтениях перед сексом — мне это не подходит.

В сексе мне особенно нравятся форматы, в которых задействованы оба партнёра, например, поза «69» или взаимная мастурбация. Сейчас мы с женой используем полный спектр органов и практик: рот, пальцы, гениталии (у меня по-прежнему член, а у жены вагина); раббинг, фингеринг, анилингус — всё, что только можно придумать. Главное, чтобы было приятно и удобно.

Мне кажется, что трансгендерных людей зачастую воспринимают либо как бедных котят, которые не то что сексом, а даже мастурбацией не могут заняться без слёз и ненависти, либо представляют какого-то волосатого мужчину в парике, который насилует всех подряд. При этом, как я понимаю, порно с трансдевушками очень популярно, но напичкано стереотипами, а небинарные люди и транспарни вообще невидимы для общества.

Думаю, если мир привыкнет, что у девушек, парней и небинарных людей бывают самые разные гениталии, все станут куда более принимающими. Я бы хотела, чтобы из сексуального дискурса ушли циснормативность и шаблоны: мне кажется, если знать, что секс может быть каким угодно, заниматься им куда приятнее. И, конечно, нам очень нужно сексуальное просвещение в школе.

 Я осознал себя как транспарня около года назад — и сейчас, после длительного периода сомнений, диагностики и ожидания, нахожусь на пороге гормонального перехода, то есть скоро начну принимать тестостерон. Хочу пояснить, что я не рождён в «неправильном» или «чужом» теле, а просто хочу изменить своё. Так же, как некоторые люди хотят сбросить вес или набрать мышечную массу, покрасить волосы, сделать пирсинг или тату. Это единственный максимально комфортный и удобный способ существования для меня.

Трансгендерность влияет на мою уверенность в себе и ощущение себя сексуальным — последнее большую часть жизни было мне недоступно. Мешковатые кофты и свободные джинсы были моими постоянными спутниками, а всё, что хоть как-то выделяло моё тело как женское, вводило меня в замешательство. Мне было тяжело принимать комплименты от окружающих и считать себя привлекательным. Естественно, это осложняло личную жизнь. Например, мой первый партнёр хотел, чтобы мы иногда обменивались откровенными фотографиями. Сама идея мне нравилась, но на практике всё оказалось гораздо сложнее: мне хотелось отстраниться от своего тела.

После осознания трансгендерности всё стало проще. Во-первых, я наконец смог признаться себе в том, что я гей. Парни мне нравились всегда, но отношения с ними казались мне чем-то неправильным, я даже скрывал их от семьи по непонятной мне самому причине — и называть себя гетеросексуалом тоже не мог. Трансгендерность же открыла мне глаза и внесла ясность. Я начал менять свой образ, делать его маскулиннее: мужская стрижка, одежда, утяжка и имя помогли мне почувствовать себя сексуальным, хотя я по-прежнему оставался недоволен своим телом.

Знакомлюсь я в основном через приложения для знакомств, в редких случаях на каких-нибудь мероприятиях. Люди редко бывают в теме, и поэтому даже когда я открыто говорю, что я транспарень, всё равно возникают неуместные вопросы типа «Так ты всё-таки мальчик или девочка?», «Какое твоё настоящее имя?» и «Что у тебя в штанах?». Конечно, никто не обязан знать все тонкости и детали трансгендерного перехода, но хотя бы от людей в том же ЛГБТ-сообществе ожидаешь большего. В результате, сам того не ожидая, я снова и снова оказываюсь в кругу нецисгендерных персон, среди которых можно по крайней мере найти понимание.

Просто пойти к врачу и проконсультироваться для трансчеловека проблематично: компетентных специалистов мало, поэтому мы делимся опытом друг с другом. Ещё полезно читать блоги — из русскоязычных могу посоветовать «Фуко в трико» в телеграме и «T Time» на YouTube. Я живу в Австрии, и в моём городе есть отделение гинекологии, работающее исключительно с трансмужчинами, но это скорее исключение из правил, чаще всего поход трансмужчины к гинекологу оказывается сложной и унизительной процедурой. Многие транспарни идут на гистерэктомию в том числе для того, чтобы решить проблему раз и навсегда.

Я считаю, что нам важна видимость и сексуальная репрезентация — не только для окружающих, но и для нас самих. К примеру, откровенный контент с трансгендерными моделями или просто открытыми трансмужчинами сыграл далеко не последнюю роль в моём осознании и принятии себя. Идеалом в обществе считается тело цисгендерного человека, но для транслюдей он недостижим. Это порой заставляет нас переживать и испытывать сильную неуверенность в своём теле, мешает сближаться с людьми. Мы боимся разочаровать потенциального партнёра и испытываем вину за то, что не соответствуем возможным ожиданиям. Думаю, обществу пора уже привыкнуть, что люди бывают самые разные, транслюди тоже могут быть красивыми и сексуальными, а стесняться заводить отношения с нами совершенно не стоит.

 Я трансфеминная персона, применяю гормонотерапию уже два года. Внутри себя я не чувствую никакого гендера и поэтому считаю себя агендерной, но у меня есть телесная дисфория, и мне больше подходит феминная репрезентация.

С раннего детства, я пыталась перебороть свою трансгендерность, считала её чем-то очень плохим, стыдным и грязным. У меня не было информации о том, что это такое, а крайне негативная реакция родителей — была. Тем не менее в итоге у меня получилось принять себя, я начала представляться в женском гендере и сейчас чувствую себя гораздо лучше и естественнее.

Секс я тоже долго воспринимала как что-то грязное и постыдное — от родителей я усвоила мысль, что им можно заниматься исключительно ради зачатия детей. Сексуальные сцены и даже просто поцелуи в фильмах мама проматывала, мне их нельзя было видеть. При этом кино мы смотрели на семейном ноутбуке, а телевизора у нас не было.

Первые мои отношения начались, когда мне было девятнадцать лет. Я была очень зажата физически, и когда партнёрка целовала, обнимала и трогала меня — мне становилось неприятно. Со временем тактильные контакты стали мне нравиться, но секса у нас так и не было. В то же время я не испытывала сексуального влечения ни к каким другим людям кроме неё, считала себя асексуальной или аутосексуальной.

Но первый раз я занялась сексом с другим человеком. Это произошло чуть больше года назад — и опыт оказался очень классным. После этого я три месяца много занималась сексом с разными людьми, у меня был секс втроём и вчетвером, я была на оргии. Затем у меня начались новые отношения, и сексом я занималась только с партнёром (разве что один раз был секс втроём — с ним и другой его партнёркой). Потом я полгода не занималась сексом совсем, а сейчас он у меня бывает эпизодически.

Я ни разу не получала оргазма от секса, но мне хорошо и без него. Я люблю взаимодействовать с гениталиями партнёра, но мои гениталии в процессе никак не участвуют. И хотя на гормонотерапии телесной дисфории стало гораздо меньше, она всё равно остаётся, и нормально принять свои гениталии у меня пока не получается — по крайней мере в процессе взаимодействия с другим человеком, даже самым близким. Сама я могу довести себя до оргазма, мастурбируя, но делаю это редко — почему-то мне не очень приятно.

Я не знаю точно, какая у меня ориентация, но чаще всего называю себя пансексуальной. Я могу влюбиться и испытывать романтические чувства к человеку любого гендера, но именно сексуальное влечение гораздо чаще чувствую к мужчинам. Я почти не занималась сексом с людьми с вагиной.

При этом я знаю, что если цисгендерный гетеромужчина будет заниматься сексом со мной — у него могут возникнуть сложности с принятием своей сексуальности: в нашем обществе его всё равно могут отнести к ЛГБТ даже несмотря на то, что он встречается с женщиной — просто трансгендерной. Ему может потребоваться делать каминг-аут, а его сложности с принятием своей сексуальности могут в итоге бить и по мне — у меня могут возникать проблемы с принятием своего тела, усиливаться телесная дисфория, я могу становиться очень зажатой в тактильном и сексуальном плане. Мне бы хотелось, чтобы в обществе было больше принятия и свободы для всех говорить о себе открыто, не боясь осуждения, травли и дискриминации.

 Я осознала себя как трансгендерную женщину год назад и сейчас чувствую себя такой живой и счастливой, как никогда раньше. Я начинаю жить насыщенной жизнью, а ещё — наслаждаться своей сексуальностью, принимать своё тело и получать удовольствие. Пока я подавляла в себе трансгендерность, мои попытки заниматься сексом были похожи на облизывание закрытой банки с мёдом: вроде бы вот он, мёд — но что-то не так. Мой первый секс в классическом гетеронормативном бинарном смысле случился два года назад, в двадцать семь лет.

Я определяю себя как полисексуалку: мне нравятся и мужчины, и женщины; в первую очередь в человеке мне важна личность. В сексе мне хочется получать ласку, чувствовать себя желанной и чтобы мной «овладевали» — но пока я часто на автомате ухожу в ведущую роль. Мне нравится наблюдать, как партнёры кайфуют от моих действий, но так я не даю им делать что-то для меня. Надеюсь, со временем мне удастся это скорректировать. Информацию о сексе я, как и многие, беру в интернете — но, к сожалению, сейчас почти нет централизованных безопасных ресурсов и целостных систем знаний по сексуальности трансженщин, которые бы формировали чувство собственного достоинства и культуру здоровой трансгендерности с человеческим лицом.

Недавно мы расстались с девушкой, последние пару месяцев я хожу на свидания и мечтаю, чтобы мои следующие отношения были с парнем. Возможно, поиск партнёра окажется сложным: я хочу, чтобы он видел, что я женщина, но при этом учитывал мою лёгкую небинарность. Тем не менее, если бы мне предложили выбрать только одни отношения на всю жизнь, я бы выбрала всё-таки отношения с девушкой: так я ощущаю себя безопаснее. В будущем я бы хотела иметь полиаморную семью, чтобы в ней были как минимум парень и девушка. Из-за необычности моей репрезентации мне стало сложнее находить партнёрок и партнёров, приходится искать свой путь. И хотя я не унываю, подчас мне кажется, что для меня нет места — от этого становится неприятно и даже страшно.

Если бы я могла вернуться в прошлое — я бы вычеркнула пятнадцать лет метаний и начала переход в подростковом возрасте. Я стала гордиться собой и хотеть жить, именно когда наконец поняла и приняла, что я женщина, несмотря на пенис и мужиковатую внешность. Я рада, что родилась женщиной с пенисом, я не испытываю к нему отвращения и не мечтаю от него избавиться — хотя с детства мне не нравится, что он выпирает в промежности; я бы предпочла, чтобы всё было гладко. Но ещё больше меня бесит привитая трансженщинам культура самоуничижения: заклеивать пенисы, носить адское калечащее бельё для сокрытия очертаний, называть свои пенисы «секретом», «подвохом», «изъяном». К сожалению, феминизм ещё только добирается до сообщества трансженщин, а пока многие из нас придирчиво относятся к внешности, пытаются вписаться в «стандарты» и желают друг другу «папиков». Я бы хотела, чтобы люди приняли, что женщины бывают разными и выглядят так, как выглядят.

 Я нахожусь в процессе трансмаскулинного перехода где-то примерно на середине — ещё не прошел официальную комиссию, но уже больше года принимаю гормональные препараты. Для моих коллег по работе и случайных знакомых я цисгендерный бисексуальный парень в отношениях с другим цис-би-парнем, и порой меня спрашивают о нашей сексуальной жизни что-то вроде «Кто из вас пассив?» и «Было ли в первый раз больно?» — так что отвечать на вопросы я привык.

Я начал вести сексуальную жизнь в пятнадцать лет и был подкован в теории, но не знал своё тело и не горел желанием разбираться в нём, мне было некомфортно от прикосновений. Поэтому обычно в сексе я играл активную роль, для меня всегда было важно, чтобы партнёры или партнёрки получали удовольствие со мной. Сейчас у меня есть постоянный сексуальный партнёр, который научил меня ценить своё тело, с ним я впервые получил оргазм. Он показал мне много разных практик: проникновение (которое я не практиковал до этого), связывание, новые позы.

Дисфория, разумеется, у меня присутствует: мне не нравится, если ко мне или моему партнёру применяют слова, обозначающие женские половые признаки. Мне физически неприятны прикосновения к соскам, а ведь практик с ними уйма — но мне приходится их избегать. Хорошо, что мне попадаются понимающие и внимательные партнёры, с которыми можно обсудить всё словами как до, так и во время секса, сказать «Нет, мне так не нравится, давай по-другому» и не словить на это обидку.

На данный момент я использую много практик, связанных с секс-игрушками. Вместе с партнёром мы выбираем подходящие девайсы, учитывая особенности наших тел. Пока что ни разу не ошибались: даже если одному не игрушка не зашла, зайдёт другому. Мы находимся в закрытых отношениях, поэтому нам очень важно сохранять понимание и гибкость в таких вещах.

Поскольку прямого контакта половых органов у нас нет, я просто проверяюсь на ВИЧ раз в год — используя бесплатные тесты. Мне повезло, что у меня много знакомых, через которых я могу найти френдли-гинеколога, но посещение врачей не всегда мне по карману. Было бы намного лучше иметь доступную базу бесплатных или недорогих специалистов для всех трансгендерных людей. Ещё я думаю, для персон с дисфорией должны проходить встречи и создаваться чаты, куда могли бы приходить как те, кто готов общаться, так и те, кто просто хочет послушать о чужом опыте. Сейчас такие мероприятия и ресурсы есть, но их крайне мало, а несовершеннолетним трансподросткам получить информацию особенно сложно из-за закона «о пропаганде».

ФОТОГРАФИИ: Katia — stock.adobe.com