Жизнь«На карандаше у товарища майора»: Что мы знаем о деле Олеси Кривцовой
Студентку обвиняют в «оправдании терроризма» за пост в соцсетях
В России 2023 год ожидаемо начался с новых репрессий. Во время новогодних праздников архангельский суд отправил под домашний арест девятнадцатилетнюю второкурсницу САФУ Олесю Кривцову. Студентку обвиняют в повторной «дискредитации» армии и публичном «оправдании терроризма» из-за антивоенных сториз в соцсетях, ей грозит до 10 лет лишения свободы. Более того, 10 января девушку внесли в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга.
Рассказываем, что нам известно о деле Олеси Кривцовой, в котором не обошлось без провластных доносов, травли и безнаказанности силовиков.
«Пришла в веганство из-за этических взглядов»
Олеся Кривцова родилась в Белгородской области, где у неё до сих пор живут папа, бабушка с дедушкой, братья и сёстры. В четыре года Олеся переехала вместе с матерью в Северодвинск, а в 17 лет — в Архангельск.
В Архангельске Олеся поступила в Северный (Арктический) федеральный университет (САФУ) на направление «реклама и связи с общественностью». Изначально Олеся собиралась поступать на истфак, но её отговорила мама. «Утверждала, что у историка потом не будет работы как таковой. Я поверила ей, согласилась и пошла на рекламу. Я в последний день приёма подала заявление на рекламу, до этого оно было на истории», — рассказывает Кривцова. Впоследствии именно провластные студенты истфака сыграли не последнюю роль в уголовном деле против Олеси.
25 октября Кривцова вышла замуж, до преследования силовиков жила с мужем в Приморском районе города. Помимо этого, на протяжении последних месяцев Олеся придерживалась веганства и не употребляла продукты животного происхождения. Ранее она со знакомым вела маленький канал, в котором рассказывала о веганстве и особенностях подобного образа жизни. «Веганю я около года. Полтора года я в принципе не ем мяса. Первые полгода я была просто вегетарианкой, — поясняет девушка. — Я пришла в веганство из-за этических взглядов. Я считаю, что человек не должен вмешиваться в жизнь любого животного».
«Донос — долг патриота»
«24 февраля этого года я была в ужасе. Но этот ужас перерос в какую-то очень непонятную истерику, что ото всего хотелось смеяться. Я разговаривала с кем-то по телефону, и мы смеялись. Сейчас я думаю: что? А тогда было ощущение, что я в каком-то фильме, наблюдаю за этим со стороны», — отмечает Олеся.
В мае девушку оштрафовали на 30 тысяч рублей из-за расклейки листовок о том, что в Украине тоже живут ветераны Великой Отечественной, — полиция сочла акцию «дискредитацией» армии. При этом силовики, возможно, не преследовали бы Олесю, если бы на неё не написали донос. Так, во время беседы с сотрудником Центра «Э» девушка увидела на его столе распечатку своей переписки со студентом САФУ — после этого Олеся стала предполагать, что за ней следят. «Я была на карандаше у товарища майора, потому что уже с мая этого года, скорее всего, за моими социальными сетями следили», — заявила Кривцова в интервью Sota.Vision.
На фоне репрессий студентка стала реже заниматься активизмом. «Антивоенной деятельностью Олеся занималась ровно до того момента, как на неё составили административный протокол по 20.3 КоАП РФ за „дискредитацию“. С этого момента она полностью исчезла из информационного пространства, то есть никакие акции она не проводила и листовки не расклеивала. Она занималась только выкладыванием сториз, — рассказывает в беседе с журналисткой Валерией Ратниковой архангельский активист Илья Лешуков. — Больше ничего она не делала».
Однако слежка за девушкой продолжилась. Впоследствии в медиа всплыла октябрьская переписка провоенных студентов истфака САФУ. Они обсуждали политику и своих знакомых — в том числе скриншоты историй Олеси, в которых она выкладывала фотографии погибших людей из-за военных действий в Украине, а также рассказывала о взрыве на Крымском мосту и о том, как правильно сдаться в плен на фоне объявления «частичной» мобилизации.
«Вообще, под статью попадает. Может, раскрутить это дело?» — спросил участник беседы под ником Roman Ironhead. «Под административную разве что. Да и не раскрутить. Просто передать полиции. Ибо это уже конкретный случай», — предложил студент под ником Владислав. «Я командиру написал. У него друзья в органах, сейчас поспрашивает, — ответил Roman Ironhead. — Тут просто противозаконный акт, поэтому я нахожу, что сказать надо. К тому же зная, что с нашими ребятами в плену делают». «Донос — долг патриота. А ещё лучше — освещение в медиа. Травля всё сделает лучше, чем МВД», — резюмировал Milosh R.
«Оперуполномоченный с кувалдой в руке»
Вероятно, именно донос стал толчком для нового уголовного дела. В декабре против студентки возбудили два уголовных дела: о повторной «дискредитации российской армии» (ч. 1 ст. 280.3 УК РФ) и об «оправдании терроризма» (ст. 205.2 УК РФ).
В качестве повторной «дискредитации» девушке вменили репост записи архангельского активиста Ильи Лешукова, в которой говорилось, что студентов заставили участвовать в митинге в поддержку «референдумов». «[В посте] было что-то про международный трибунал над Путиным, про то, что война уже заведомо проиграна, — скорее всего, это и было посчитано за повторную „дискредитацию“», — поясняет Лешуков. За «оправдание терроризма» силовики сочли сториз о взрыве на Крымском мосту, которая сопровождалась словом «пожалеешь» в никнейме аккаунта Кривцовой. «Они её никнейм в инстаграме интерпретировали как комментарий новости про Крымский мост», — говорит активист.
Тогда же, 26 декабря, силовики пришли с обыском к мужу Олеси, с которым она жила. «Ложусь я на пол, — рассказала Олеся. — Там стоит мужик либо из ФСБ, либо оперуполномоченный с кувалдой в руке. Я вижу это, у меня начинается истерика. <…> Меня пустили в туалет. А потом один из сотрудников Центра „Э“ сказал мне, что „кувалда — привет от ЧВК „Вагнера“».
Вскоре фото из перерытой силовиками квартиры опубликовали в «патриотических» каналах, а студентку увезли в отделение полиции. В ИВС Олеся провела две ночи в ожидании суда. По её словам, в камере было очень холодно: она спала на втором ярусе, где сильно дуло из пластикового окна.
На суде по избранию меры пресечения зачитали показания свидетеля со стороны обвинения, студента истфака Романа Гусейна. По его словам, Олеся заявила ему, что если он напишет на неё донос, то она «пойдёт ва-банк», что он воспринял как угрозу. «История странная, — прокомментировала Олеся. — Когда я узнала, что он хочет на меня написать заявление, я сказала, это прямая моя цитата, что „пойду ва-банк“. Я имела в виду, что тоже напишу на него заявление. Но это законно, это не является угрозой. Мне когда говорили, что я кому-то угрожала, было тяжело. Я не угрожала никому».
В конце декабря в деле Кривцовой также появился известный петербургский «гееборец» Тимур Булатов, заявивший, что это он обратился в Центр «Э» Архангельска с заявлением на Олесю. Вдобавок на своей странице «ВКонтакте» Булатов начал выкладывать оскорбительные и дискриминационные посты в адрес студентки. При этом в суде по избранию меры пресечения имя Булатова не фигурировало.
«Подозреваю, что на самом деле никакого доноса Булатов на меня не писал, — рассуждает Олеся. — Я думаю, его просто сейчас попросили сказать это ввиду того, что каким-то образом — я, правда, не знаю как — имена ребят из той беседы [где обсуждали донос на Кривцову] всплыли по всем пабликам». В свою очередь журналисты «Новой газеты Европа» предполагают, что таким образом Булатов может стремиться сделать себе рекламу в потенциально громком деле.
Тем временем к уголовному делу приобщили университетскую характеристику на Кривцову, подписанную директором Высшей школы социально-гуманитарных наук и международной коммуникации САФУ Артёмом Макулиным. «Мотивация к учёбе низкая, есть задолженности, занятия часто пропускает без уважительной причины, интереса к профессии нет. Использует тактику защиты любыми средствами», — говорится в документе. Также в САФУ написали экспертное заключение по поводу наличия признаков экстремизма в сториз Кривцовой.
Так или иначе защите удалось парировать аргументы стороны обвинения. Хотя прокуратура настаивала на заключении второкурсницы в СИЗО, суд назначил Олесе запрет определённых действий. Так, студентке запретили получать и отправлять почту, а также пользоваться интернетом и телефоном, за исключением учебной необходимости.
Однако уже 3 января Олесю Кривцову вновь задержали прямо на улице. «Я отправилась на встречу со своим мужем. Предварительно моя мама договорилась с ним об этом по телефону. Когда я переходила дорогу к торговому центру, меня задержали и увезли в Следственный комитет. Там узнала, что я, оказывается, объявлена в розыск», — рассказывает Олеся.
По словам следователя, 3 января на имя девушки были взяты билеты «в сторону границы РФ», поскольку она якобы собиралась бежать в Грузию. «Никаких билетов Олеся не покупала. Узнала она о них, только когда её вызвали на допрос к следователю, якобы потому что она объявлена в розыск», — отметила мама Олеси Наталья. «Никуда уезжать я не собиралась, я ехала погулять с моим мужем и передать подарок своему другу», — говорит активистка.
Тем не менее суд принял компромиссное решение и постановил поместить Кривцову под домашний арест до 13 февраля. Спустя несколько дней после судебного заседания Росфинмониторинг внёс Кривцову в перечень террористов и экстремистов. Добавление в реестр подразумевает блокировку всех банковских счетов и другие финансовые ограничения: в частности, Олеся сможет снимать со счетов не более 10 тысяч рублей в месяц.
«Я была ошарашена, когда узнала, что внесена в список экстремистов и террористов, и всю ночь об этом думала. Сначала пришло угнетение: я поняла, что в одном списке с пермским и казанским стрелком, игиловцами. А потом я поняла, что не одна попала туда за посты в социальных сетях. И немножко стало легче», — сказала Олеся.
«В оправдательный приговор Олеся не верит»
На фоне происходящего Олеся и её близкие не верят в возможность оправдательного приговора. «Если дать по потолку по обеим статьям, то может выйти до 10 лет лишения свободы, — рассуждает о перспективах уголовного процесса Лешуков. — Но при разговоре с адвокатами выяснилось, что, учитывая, насколько вилами на воде писано обвинение, Олесе можно рассчитывать на штраф. Штраф, конечно, будет тоже очень большой — больше миллиона рублей. Но это всяко лучше, чем условный срок либо лишение свободы».
Уголовный процесс Лешуков рассматривает как акт запугивания антивоенных активистов и активисток Архангельска. «Это дело — акт запугивания конкретных архангельских активистов, которые ещё остались в Архангельске. До Олеси тоже трогали людей, ушедших из протеста. [Силовики] сейчас, видимо, максимально берут таких ушедших людей, чтобы запугать тех, кто ещё что-то пытается предпринять: какие-то партизанские действия, какие-то митинги, акции. [Хотят] полностью запугать, подавить архангельский протест. Скорее всего, в отместку за всем известный протест в Шиесе против свалки московского мусора», — считает он.
«В оправдательный приговор Олеся не верит. Мысли о больших сроках Олесю посещают, и она с ними не борется, ко всему надо быть готовым, — говорит мама активистки Наталья Кривцова. — Олеся не делала ничего плохого и ни в чём не виновата, сожалеть ей не о чем». «Каждый день об этом думаю, каждый день представляю, что я буду делать, как жить, если бы меня посадили в тюрьму, чем я буду там заниматься, и таким образом пытаюсь подготовить свою психику к худшему раскладу», — отмечает сама девушка.
После уголовного дела некоторые близкие из страха и опасений отвернулись от Олеси, оборвав связь. Другие, несмотря ни на что, продолжают её поддерживать. «Моя мать — героиня. Все эти дни ей было очень плохо, но из-за того, что её много кто поддерживал, она держалась, у неё было боевое настроение, — заявила Кривцова. — Я не перестану никогда благодарить тех, кто сейчас меня поддерживает, потому что этой поддержки очень-очень-очень большое количество. Я не знаю иного законного способа поблагодарить всех за поддержку, которая мне оказана за все эти дни. Спасибо каждому. Очень многие пишут, что мы не одни, а теперь я в этом уверена».
ФОТОГРАФИИ: Скриншот из видео, Олеся Кривцова / соцсети
