ЖизньКак пропаганда пытается навязать российским женщинам образ «ждущей Катюши»
А главное зачем
В начале недели уже несколько российских регионов объявили о получении «нового мобилизационного задания», тем самым планируя в полную силу возобновить массовый призыв. В других местах так называемая «частичная» мобилизация мужчин и вовсе не приостанавливалась, в том числе в Москве. При этом российские власти не забывают и про россиянок, попутно пытаясь навязать им образ «ждущей Катюши». Разбираемся, как это делает пропаганда — а главное, зачем.
«Катюша, с влюблённым и печальным взглядом ждущая своего возлюбленного солдата на вокзале, — так наши пропагандисты хотят видят российских женщин», — отмечает политикесса Юлия Галямина (названа иноагентом. — Прим. ред.) в своём шоу «Яблоко от яблони», которое она ведёт с дочерью Дуней.
Подобный образ в первую очередь транслируется через центральное телевидение. На прокремлёвских каналах можно обратить внимание на множество репортажей, снятых по шаблону: женщины с детьми со слезами на глазах провожают мужчин, которые «идут в военкоматы, не дожидаясь повесток». «Людмила Мартынова с девятимесячным Мишей в ожидании [у военкомата] своего мужа и папы, который проходит медицинскую комиссию. Супруга переживает за главу семьи, но верит в лучшее: „Будем скучать, будем ждать. Верим, что вернётся с победой, мы гордимся своим папой“», — рассказывается в одном из репортажей «России 1» из Белгорода.
Также на телевидении показывают ролики, в которых пропагандисты пытаются воссоздать образ «тружениц тыла» при помощи образа «неравнодушных рукодельниц». Например, корреспонденты ВГТРК снимают, как около 30 жительниц Пермского края объединились в небольшое сообщество, чтобы обеспечить мобилизованных мужчин «всем необходимым» — от балаклав до носков. «Волонтёры вяжут носки и передают их тем, кто подлежит частичной мобилизации. Неравнодушные рукодельницы создают их в ретролавке „Находка“ или же приносят уже готовые изделия», — говорится в описании аналогичного репортажа, подготовленного в Тюменской области.
«Власти пытаются активно создать образ женщины, которая отправляет своего мужа на фронт. Образ женщины, которая мужественно берёт на себя все заботы о семье, о доме, об экономике и о стране, — комментируют ситуацию Юлия и Дуня Галямины. — При этом женщина продолжает трепетно ждать своего мужчину — в итоге вся её жизнь строится вокруг ожидания возвращения бойца».
При этом пропаганда — важный, но не единственный метод российских властей. Так, ещё в конце июля в Сети возникло женское движение «Катюша» в поддержку военных действий в Украине. В середине сентября сторонницы объединения нарисовали в центре Москвы милитаристское граффити и посвятили его «русскому воинству», а с началом «частичной» мобилизации запустили флешмоб с видеопосланиями солдатам. В опубликованных роликах девушки с улыбкой говорят, как они гордятся мужеством и благородством солдат и офицеров, которые «защищают свою Родину». Можно лишь догадываться, искренни ли слова участниц флешмоба или же они вдохновлены требованиями начальников бюджетных организаций.
«В России идёт частичная мобилизация. Самые разные люди самых разных профессий, разных взглядов и разных социальных слоёв объединяются для защиты Родины. Так было 200 лет назад. Так было 100 лет назад. Так было 80 лет назад. Мужчины уходили, а женщины оставались ждать, делать мужскую работу. И говорить. Именно в такие минуты голос женщин начинал звучать громче. Женщины говорили с женщинами и детьми. Убеждали. Успокаивали. Укрепляли веру в победу. В такие моменты всегда говорится самое важное. То, что казалось обычным, ничего не значащим ещё недавно, обретает особый смысл. В такие минуты остающиеся — мать, жена, подруга — должны сказать те слова, которые помогут преодолеть все трудности. Согреют. Обнадёжат. Поддержат. Любые слова поддержки и надежды важны в эти минуты. Даже от незнакомых людей», — заявляют представительницы «Катюши».
Между тем образ «ждущей Катюши» нужен российским властям сразу по нескольким причинам. По сути, образ «ждущей» лишает россиянок субъектности, ставит их в управляемую позицию «жертвы обстоятельств», лишая протестного потенциала. Успешно ли — вопрос риторический. «Женщины России не готовы ждать, гадая, приедут ли любимые живыми и здоровыми, или нездоровыми, или даже не живыми. Да и нет никакой единой для всех Катюши, есть матери Чечни, танцующие женщины Якутии, питерские художницы, калмычки, вывозящие мужчин на автобусах», — заявляет Юлия Галямина.
Вдобавок пропаганда старается обыграть романтическую составляющую мобилизации: массовый призыв представляется испытанием для влюблённых, которое должно «проверить на прочность» их отношения. Во-первых, такой метод очевидно сексуализирует женщин. Во-вторых, он намеренно искажает реальность и превращает войну в некую воодушевлённую борьбу за сердце прекрасной дамы — образ пожилой скорбящей матери явно не прибавит желания отправляться на фронт.
В-третьих, образы «ждущей Катюши» и «русского воина» крайне кинематографичны: вместе с «Прощанием славянки», под которое военкоматы нередко увозят мобилизованных, они отсылают к героическим кинолентам о Второй мировой войне и призывают россиян стать частью новой серии патриотического фильма. «Это абсолютно не соответствует реальности. В России полно людей, которые живут очень по-разному. У нас очень много вариантов, как люди проживают свои жизни и строят свои семьи, — отмечает Дуня Галямина. — А нам пытаются рассказать про то, что у каждого поколения должны быть свои 41-й и 45-й годы и все мы должны встроиться в эти роли из кинематографа».
Пожалуй, мотивация российских властей понятна. Им не удалось сохранить за жителями страны право наблюдать за войной по телевизору, так что теперь они вынуждены всеми правдами и неправдами выдавать происходящее за историческую реконструкцию. Однако пропаганда и провластные организации не уточняют, что играют в войну понарошку, а умирают — по-настоящему.
фотографии: Telegram-канал «Мягкая сила»