ЖизньЕсть ли «женские» и «мужские» способности: 5 вопросов о нейросексизме
Отрывок из книги «Homo Mutabilis» Насти Травкиной
Убеждённость в недостатке ума создаёт девочкам дополнительный стресс в обучении, а людей, от которых зависит научная карьера женщин, толкает на завышенные требования к кандидаткам. Публикуем главу из «Homo Mutabilis» — книги нашей авторки и ведущей канала «Настигло» Насти Травкиной, которая скоро выйдет в издательстве «Альпина Паблишер». Почему мнение, что у женщин меньше интеллектуальных способностей, с научной точки зрения бездоказательно — и к чему приводит его тиражируемость?
Текст: Настя Травкина
Статистика показывает, что в точных науках мальчики и девочки в школе достигают одинаковых успехов. Хайсберт Стут и Дэвид Гири в 2018 году опубликовали своё исследование, для которого они в течение трёх лет собирали в 67 странах данные о школьниках, обучающихся точным наукам. Они выяснили, что разница в школьных оценках по физике и математике у мальчиков и девочек ничтожно мала. В разных странах цифры немного отличались. В Иордании, например, девочки чуть лучше учились физике, в Австрии у мальчиков были выше оценки по математике, но даже в этих странах, показавших максимальную статистическую разницу, 80 % детей обоего пола учились на равных. Согласно результатам международного сравнительного исследования PISA (Programme for International Student Assessment), во всех странах, включая Россию, уровень математической грамотности мальчиков и девочек практически не отличается.
Отличаются ли математические способности у мужчин и женщин?
Вопрос о различиях способностей к математике и другим наукам у людей разного пола не так уж прост. Чтобы корректно на него ответить, нужно учитывать разные факторы: какие именно математические и научные достижения мы изучаем, каковы критерии их оценки, в какой период жизни людей мы проводим тесты, изучаем ли мы только выдающиеся результаты или средние и низкие тоже, в каком контексте проводится исследование.
Чаще всего при изучении математических способностей мужчин и женщин рассматривают три категории качеств: речевые (или вербальные), зрительно-пространственную ориентацию и способность к счёту. Все они связаны, поскольку обычно используются вместе и иногда компенсируют друг друга. Все они необходимы для занятий математикой и другими науками.
Обнаружены различия в способностях мужчин и женщин к решению пространственно-временных задач (связанных с перемещением вращающихся объектов) и в речевых способностях. Например, мужчины точнее предсказывают время столкновения объектов, но вот насколько точнее — пока непонятно.
С вербальными задачами, как и с устной речью, школьницы справляются лучше (как в начальных, так и в старших классах) — проведено достаточно исследований, чтобы говорить о значимой разнице. Превосходство женщин в развитии речевых способностей подтверждено международным исследованием, проведённым в 2001 году, которое показало, что четвероклассницы читают лучше, чем их сверстники. Институт педагогических наук Министерства образования США подтвердил этот результат, проведя исследования с участием пятнадцатилетних подростков из 25 стран. Вербальные способности нужны не только в литературе, но и в математике и математической логике.
Серия исследований, проведённых Энн Галлахер и Ричардом Ди Лизи, показала, что мужчины справляются лучше женщин с пространственными задачами. А вот при решении вербально ориентированных задач разницы не было. Также исследователи обнаружили, что одинаковые способности люди обоих полов проявляют при решении задач, в которых используется последовательность алгоритмических шагов (исключение — задачи, которые можно решить разными способами).
То есть некоторые различия в способностях мужчин и женщин зависят от способа решения задачи и могут нивелироваться в зависимости от того, какой тип когнитивных усилий требуется для её решения.
Это половые отличия или гендерные?
Действительно, уже в возрасте четырёх-пяти лет у некоторых девочек хуже развито пространственное мышление, чем у мальчиков, что может приводить к их дальнейшему отставанию в решении пространственных задач. Именно это «доказанно врождённое» отставание приводится в качестве веского аргумента в пользу врождённых различий интеллектуальных способностей мужчин и женщин! А вот то, что от рождения до этого возраста несколько лет проходит в процессе интенсивного обучения, не учитывается.
По традиционным представлениям мальчики должны играть в машинки и компьютерные гонки, шутеры (в докомпьютерную эпоху — игры с рогатками или луком, развивающие глазомер), футбол и другие игры с мячом, лазать по заборам и деревьям. Всё это предполагает активное взаимодействие с пространством и объектами, ориентирование на местности и моделирование взаимодействия разных объектов.
Девочкам как бы положено играть с пупсами и куклами, в игрушечную кухню или визажиста-парикмахера
Девочкам как бы положено играть с пупсами (имитация родительского поведения) и куклами типа Барби (наряжать их, красить), в игрушечную кухню или визажиста-парикмахера. При этом лазать через заборы или стрелять из рогатки может считаться для девочек неприличным. В моём детстве, например, играть с конструктором (особенно из металлических частей, требующих использования отвёртки) тоже считалось мальчишеским занятием, поэтому лично я в дошкольном возрасте чувствовала себя бунтаркой, откопав на даче коробку с таким конструктором.
А ведь доказано, что пространственные навыки закрепляются в процессе обучения.
Исследовательницы Мелисса Терлеки и Нора Ньюкомб в 2005 году доказали, что некоторые компьютерные игры и видеоигры развивают пространственное мышление. А психолог Ричард Хайер с коллегами в 2009 году обнаружил, что если в течение трёх месяцев играть по полтора часа в неделю в тетрис, то увеличится часть коры, отвечающая за обработку зрительной и пространственной информации, причём у девочек так же, как и у мальчиков.
Получается, традиционное деление детских игр и игрушек по гендерному принципу может приводить к тому, что мальчики уже к четырём-пяти годам лучше справляются с задачами на пространственное воображение — не вследствие врождённых способностей, а потому, что их этому учили.
Но тогда выходит, что это не половое отличие — связанное с биологией, а гендерное — обусловленное культурой, которая социализирует и обучает девочек и мальчиков по-разному.
К сожалению, пока не представляется возможным проверить, будут ли проявляться эти отличия так же, если воспитывать детей в гендерно нейтральной среде (её пока не существует). Говорят, что если тренд размывания гендера сохранится, то поколение «Альфа» будет мыслить вне гендерных стереотипов. Но того момента, когда появятся результаты их научной деятельности, нужно ещё дождаться!
В чём проблема исследований половых различий мозга?
Исследования половых отличий и способностей связаны со значительными трудностями. Нельзя утверждать, что пол вообще не влияет на мозг: как минимум мы знаем о существовании половых различий в гипоталамусе, связанных с необходимостью контролировать беременность и лактацию. Однако доподлинно неизвестно, влияют ли эти особенности на исполнение высших психических функций и как.
И нет никаких доказательств, что у людей из одних групп мозг лучше справляется со сложными интеллектуальными задачами, чем у людей из других.
Мы даже не можем договориться о том, что такое интеллект, как его измерять и каким образом он функционирует.
Есть и другая проблема исследований, нацеленных на поиск половых и гендерных различий: если различия не обнаружены, то результаты исследований, как правило, не публикуются, — а если учёные находят хотя бы что-то незначительное, то их работу с большой вероятностью опубликуют в научном журнале. В результате происходит перекос в количестве увидевших свет научных статей, подтверждающих и опровергающих существование различий.
Почему стереотипы вредны, даже если ошибочны?
Идея о том, что большинство женщин обладают менее развитыми интеллектуальными способностями, чем мужчины, хотя и ничем не доказана, но всё же плохо отражается на самих женщинах, попадающих под её влияние, и работает как самосбывающееся пророчество. Женщина предполагает, что у неё недостаточно способностей, и эта установка снижает её эффективность, она убеждается в обоснованности заниженной самооценки, и её показатели становятся ещё хуже.
В психологии состояние человека, при котором он неосознанно начинает стараться соответствовать клише, называется угрозой подтверждения стереотипа. Функциональная магнитно-резонансная томография показывает, что столкновение со стереотипом заставляет наш мозг работать иначе.
В 2008 году исследователи Энн Крендл и Дженнифер Ричсон давали испытуемым задания по математике, сопровождаемые инструкциями. У членов групп, которым учёные представили гендерно нейтральные объяснения, при решении задач активировались стандартные для таких занятий зоны — теменная и префронтальная кора. Но если в инструкциях содержались гендерные стереотипы (например, «как известно, женщины показывают себя в математических задачах хуже»), то при решении задач у женщин активизировалась другая зона — передняя поясная кора. А она больше связана вовсе не с математикой, а с эмоциями и социальными задачами. Разумеется, в этом случае испытуемые хуже справлялись с математикой.
Ещё в 1999 году исследовательница Маргарет Ши показала, как можно изменить работу мозга у людей, принадлежащих к каким-либо группам, подчёркивая те или иные стереотипы об этих группах. Она исследовала живущих в Америке женщин азиатского происхождения. Одним при решении задач сообщалось, что «у женщин меньше способностей к математике, чем у мужчин», другим навязывался стереотип: «Азиаты более способны к математике, чем белые». Женщины из первой группы показали худший результат, чем мужчины, а из второй справились с задачами лучше их.
Выходит, контекст значительно влияет не только на наше мышление, но и на поведение и результативность.
Но стереотипы влияют не только на самих женщин, но и на тех, от кого может зависеть их дальнейшая карьера.
Парадокс гендерного равенства: почему женщин меньше в науке
Некоторое время назад стало известно, что в одной из пермских гимназий проходной балл для девочек был значительно выше, чем для мальчиков. Директор гимназии, не смущаясь, объяснил, что считает девочек более прилежными и завышает для них требования, потому что в будущем лидерами станут не они, а мальчики.
Это парадоксальное, но, к сожалению, типичное отношение к представительницам женского пола. Оказывается, что, даже если девочка успешно оканчивает школу, в дальнейшем она сталкивается с ещё большими трудностями.
Согласно данным Росстата, среди студентов специалитетов, бакалавриатов и магистратур, а также среди проходящих подготовку в докторантуру женщины составляют большинство, 54 %. При этом среди людей, имеющих кандидатскую степень, уже 41 % женщин, а защитивших докторскую — только 26 % (а в 2000 году было всего 19 %!).
Оказывается, подобная ситуация не только в России. Более того, женщины крайне мало представлены в науке в странах, в которых у них формально более-менее равные с мужчинами права.
Это называют парадоксом гендерного равенства. Его часто используют как аргумент в пользу того, что у женщин нет не только способностей к интеллектуальным занятиям, но и потребности заниматься ими, ведь если у них есть все возможности заниматься наукой и они этого не делают, значит, не хотят.
Парадокс гендерного равенства стал известен после статьи Хайсберта Стута и Дэвида Гири, опубликованной в 2018 году. В течение трёх лет они исследовали учащихся в сфере точных наук в 67 странах и обнаружили, что распределение женщин-учёных в разных странах очень неравномерно: от 12,4 % в Макао до 40,7 % в Алжире. Для сравнения: в России в 2020 году, по данным Института статистических исследований и экономики знаний ВШЭ, почти 40 % исследователей — женщины: в Молдове — 48,5 %, в Казахстане — 52,3 %, в Азербайджане — 59 %. Страны с наибольшим гендерным равенством в целом продемонстрировали наибольшее гендерное неравенство в науке: в Финляндии женщин-учёных оказалось 20 %, в Норвегии 20,3 %, в Швеции 23,4 %, а в США — 24,6 %.
Выходит, чтобы получить ту же оценку, женщинам приходится работать в пять раз больше
Чем выше научная степень, тем меньше женщин. Например, в Швеции 44 % кандидатских работ в биомедицине приходится на женщин. При этом докторские диссертации защищают 25 % женщин, а профессорские должности получают только 7 %.
Можно было бы сказать, что женщины в демократической Швеции выбирают семью вместо карьеры, если бы исследования не показывали, что люди, от которых зависит научная карьера, в Швеции к женщинам относятся так же предвзято, как директор пермской гимназии.
Исследование Кристины Веннерас и Агнес Вольд показало, что при подаче заявок на докторскую степень в сфере биомедицины женщинам сильно занижают оценки. Исследовательницы собрали в женскую и мужскую группы кандидатов с одинаковым количеством научных публикаций и индексом цитирования. Однако рецензенты оценили мужчин и женщин очень по-разному: самую продуктивную группу женщин, набравших по шкале исследовательниц по 100 баллов, посчитали столь же компетентной, как группу мужчин, набравших всего 20 баллов.
Выходит, чтобы получить ту же оценку, женщинам приходится работать в пять раз больше.
Исследовательницы подумали, что, вероятно, могло иметь значение, о каких именно публикациях идёт речь, и снова разделили испытуемых на группы, учтя, насколько престижны их публикации. Оказалось, чтобы получить ту же оценку, что и мужчина, кандидаткам нужно было иметь на три публикации в самых престижных научных журналах больше или на 20 публикаций больше во второстепенных журналах. В среднем получилось, что с новыми уточнениями за ту же оценку женщине придётся трудиться в два с половиной раза продуктивнее, чем мужчине.
Это значит, что огромное количество женщин постоянно работают в условиях стереотипов, умаляющих их достижения, а окружение требует от них показывать результаты в несколько раз лучше, чем у мужчин-коллег, чтобы добиться такого же признания.
Это, конечно, прекрасно — осознавать, что при прочих равных условиях ты компетентнее, чем многие коллеги с таким же статусом. Но постоянное эмоциональное напряжение и борьба со стереотипами могут привести к хроническому стрессу.
Кроме того, не стоит забывать, что помимо повышенных требований при работе в интеллектуальных сферах многие общества требуют от женщин труда в так называемую вторую смену — исполнения хозяйственных обязанностей после работы. И даже в «третью смену» — эмоциональной заботы о супругах, детях и пожилых родственниках в свободное от работы и хозяйства время.
Принято считать, что уверенность в себе и слегка завышенная самооценка помогают нам добиваться успеха. Однако печальные данные, собранные по разным странам, показывают, что мальчики переоценивали свои способности в 34 из 67 стран, девочки — только в пяти. И вовсе не в результате присущей девочкам от природы скромности, а потому, что окружающий мир транслирует им чёткое послание: «Вы от рождения недостаточно одарённые — сколько бы вы ни трудились».
Фотографии: jolygon — stock.adobe.com (1, 2)