Жизнь«Считайте меня мачо»: Как чествование Алена Делона обернулось скандалом

дмитрий куркин

В Каннах стартовал ежегодный кинофестиваль, и как минимум одно решение его организаторов уже вызвало вспышку критики: активисты убеждают фестивального директора Тьерри Фремо отказаться от чествования Алена Делона (соответствующую петицию в Сети подписали более двадцати тысяч человек). В этом году в Каннах 83-летнему актёру должны вручить почётную «Золотую пальмовую ветвь». Об инициативе было объявлено в середине апреля, и уже тогда она возмутила организацию Women and Hollywood, выступающую за гендерное разнообразие в киноиндустрии.

Основательница Women and Hollywood Мелисса Силверстайн припомнила Делону его гомофобные и мизогинические высказывания, а также поддержку ультраправой французской партии «Национальный фронт». В своих интервью актёр действительно неоднократно заявлял, что гомосексуальность «противоречит природе», а также защищал агрессивный мачизм: «Смотря кого мы называем мачо: если влепить пощёчину — это [поведение] мачо, то да, меня можно назвать мачо. Но учтите, что я тоже получал пощёчины, даже от женщин!»

Кроме того, Делона обвиняют в домашнем насилии: шесть лет назад его сын, 18-летний Ален-Фабьян, рассказал, что отец избивал его мать, голландскую модель и телеведущую Розали Ван Бремен (ей Делон-старший сломал восемь рёбер и — дважды — нос) и постоянно терроризировал его и его сводного брата Антони («не бил», но «мог наорать, оттаскать за волосы, кидать посуду и бить окна»). Сам актёр тогда от обвинений отмахнулся, заявив, что его сын «не в себе» и торгует сенсационными интервью.

На вопросы о репутации Делона Тьерри Фремо на пресс-конференции отвечал с заметным раздражением: «Мы ведь не Нобелевскую премию мира ему вручаем. Мы награждаем его „Золотой пальмовой ветвью“ за его актёрскую работу». Призвав отделять искусство от человека и его взглядов, директор фестиваля отметил, что у Делона есть право на свободу мнения, и — видимо, для убедительности — добавил, что выступления актёра в поддержку французских националистов меркнут на фоне миграционной политики Дональда Трампа в США.

«Стало очень трудно награждать или чествовать кого-либо, за тобой тут же придёт политическая полиция», — пожаловался Фремо. И действительно, в непростом вопросе отделения искусства от творцов Канны по крайней мере последовательны. Руководствуйся организаторы фестиваля общественной репутацией лауреатов, чуть ли не треть почётных «пальмовых ветвей», вручённых с начала двухтысячных, пришлось бы отобрать: в разные годы их успели получить Вуди Аллен (обвинённый в изнасиловании приёмной дочери), Катрин Денёв (публично выступившая с критикой движения #MeToo), Бернардо Бертолуччи (при жизни обвинённый в бесчеловечной манипуляции актёрами на съёмках «Последнего танго в Париже») и Клинт Иствуд (чья переменчивая политическая риторика в США вызывала и вызывает множество вопросов).

Делон на их фоне едва ли выделяется. Притом что его заслуги перед французским кинематографом никто не оспаривает, на исторической родине (в 2000 году Делон получил швейцарское гражданство и обосновался в Женеве) к нему относятся весьма неоднозначно. Ещё в шестидесятых ему приписывали связи с корсиканской мафией и даже подозревали в организации убийства своего бывшего телохранителя Стевана Марковича. Последний незадолго до смерти в письме брату заявил, что если его убьют, в этом «на сто процентов будут виновны Ален Делон и его крёстный отец Франсуа Маркантони» (дело об убийстве Марковича остаётся нераскрытым). Поддержку «Национального фронта» и «Движения граждан Женевы» (популистская партия, выступающая за предельное ужесточение миграционного законодательства Швейцарии) актёру тоже припоминают регулярно. Делон, чей характер принято отчасти объяснять трудным детством и воспитанием в семье приёмных родителей, в свою очередь тоже не старается поддерживать реноме всеобщего любимца: «Такой уж я есть, я творю глупости. Я был в тюрьме. Я был мелким бандитом. У меня ничего не было, кроме моего лица».

Всё это, однако, не очень волнует Фремо и его коллег, которые в последние годы пытаются усидеть на двух стульях: с одной стороны, не игнорировать запросы времени, касающиеся гендерного баланса в индустрии (в жюри нынешнего года — четыре женщины и пятеро мужчин), с другой — сохранять независимость. Получается с трудом. И хотя Каннский фестиваль мало-помалу перестаёт быть местом, где женщин пускают на ковровую дорожку только на каблуках, Фремо приходится объяснять не только казус с Делоном, но и то, почему из девятнадцати фильмов, отобранных для основного конкурса, только четыре сняты режиссёрами-женщинами — притом что для Канн это рекордные цифры.

Фотографии: The Criterion Collection