ЖизньПроверьте свои предрассудки: Можно ли убить в себе скрытого сексиста
И нужны ли нам квоты в личной жизни
дмитрий куркин
Вопрос «А не расист ли я?» (сексист, ксенофоб, гомофоб — нужное подчеркнуть) идёт в неизбежной связке с сомнительной конструкцией «Я не расист, но…» (про обманчивую логику которой мы уже рассуждали). Люди склонны верить в то, что они объективнее, чем есть на самом деле. Но когда речь заходит о дискриминации, в поле зрения обычно попадают внешние, явные проявления предрассудков (эксплицитные), но не скрытые (имплицитные). Последние существуют в социологии почти как тёмная материя в теоретической физике: их трудно осознать и зафиксировать, но что-то подсказывает, что они влияют на то, как мы воспринимаем окружающее нас многообразие людей. Что делать, если вы и правда чувствуете, что для вас все равны, но некоторые равнее?
Проверьте свои привилегии — и список контактов
Republic со ссылкой на The Wall Street Journal рассказывает, как, следуя обычному в таких случаях совету «начать с себя», Рик Клау, работавший продакт-менеджером в YouTube и Blogger, проверил собственный список контактов и подписки в соцсетях и выяснил, что и там и там никакого гендерного равенства нет и в помине. В обоих случаях Клау упирался в одну и ту же пропорцию: восемьдесят процентов мужчин на двадцать процентов женщин.
Клау задался целью выровнять её (стоит уточнить, что двигал им не только мотив «стать лучше», но и профессиональная нужда: продакт-менеджер, который видит только часть своей целевой аудитории, — плохой продакт-менеджер), для чего расширил базу контактов, добавив в неё больше женщин, стал чаще подписываться на женщин в соцсетях (заодно разнообразив и этнический состав) и взял за правило игнорировать панельные дискуссии, если в них участвовали только мужчины. Таким образом, считает Клау, он расширил собственную перспективу — и сделать то же предлагает свои читателям: «Подписывайтесь на людей, которые не похожи на вас».
Ваш маленький внутренний сексист и ксенофоб
Существуют ли методики оценки собственных внутренних предубеждений? Одной из такой считается гарвардский тест, разработанный двадцать лет назад (его, в числе прочего, рекомендует Клау). Предлагаемая им оценка сводится к определению быстроты интуитивной реакции. Чем быстрее при ответе на вопросы респондент проводит параллель между «хорошим» и «плохим» с одной стороны и двумя группами людей, одна из которых считается дискриминируемой (например, пара «люди с инвалидностью» и «люди без инвалидности»), — с другой, тем более прочной считается ассоциативная связь. Говоря проще: если дискриминируемая группа у вас чаще ассоциируется с чем-то «плохим», вы неосознанно (имплицитно) поддерживаете предрассудок против неё.
Это довольно топорный способ исследования подсознания, и его погрешности понимают, прежде всего, сами авторы теста, предупреждающие, что его результаты дают только очень приблизительную оценку. Но какое-то представление о том, что внутри каждого из нас может сидеть маленький сексист и ксенофоб, из них всё же можно получить. Имплицитные предрассудки зашиты глубже, чем хочется думать. И хотя связь между ними и предрассудками эксплицитными не доказана, не доказано и то, что этой связи не существует вовсе.
Говоря проще: если дискриминируемая группа
у вас чаще ассоциируется
с чем-то «плохим», вы неосознанно поддерживаете предрассудок против неё
«Неосознанные предпочтения могут влиять на поведения. [Они] связаны с дискриминацией, проявляющейся при найме на работу, повышении сотрудников, оказании медицинской помощи и вынесении решений по уголовным делам», — сообщает объяснительная после теста, и слово «могут» снимает ненаучную категоричность. Другими словами, цель теста не столько в том, чтобы навесить ярлык (это вообще вредное и малоэффективное занятие в деле психологической самооценки), а в том, чтобы испытуемый мог задуматься, насколько его внутренние настройки влияют на жизнь, прямо или косвенно зависимых от него людей.
Борьба или имитация борьбы?
Можно ли бороться со скрытыми предрассудками? Мнения на этот счёт разнятся. На одном конце спектра находятся авторы всё того же гарвардского теста, которые требуют подтверждённых методов — и признают, что прямо сейчас их не существует: «У нас слишком мало данных, чтобы утверждать наверняка, что уровень имплицитных предубеждений может быть снижен, не говоря уже об их полном уничтожении. „Тренинги, направленные на поддержку разнообразия“, как правило, не используют научно доказанных методов уменьшения предрассудков. По этой причине мы советуем сосредоточиться на стратегиях, которые в принципе убирают возможность проявления имплицитных предрассудков, таких как „слепые“ собеседования и хорошо проработанные, „структурированные“ процессы принятия решений».
На другом конце — люди вроде Рика Клау и Долли Чу, социопсихолога Школы бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете, автора недавно вышедшей книги «Человек, которым вы хотите стать: Как хорошие люди борются с предрассудками». Анализируя «психологию хороших людей», она выявляет слепые пятна, которые приводят к тому, что люди, считающие себя прогрессивными, предпочитают не замечать собственные скрытые предрассудки. И предлагает программу борьбы с ними: признать, что идеальных «хороших людей» на самом деле не бывает, но есть те, кто хотят быть хорошими — их отличает умение развиваться и работать над своими недостатками. Кроме того, Чу рекомендует оценить «обычные привилегии» — преимущества над другими людьми, которые человек получил просто по факту своей принадлежности к той или иной группе («белые», «мужчины», «гетеросексуалы» и далее со всеми остановками), — и использовать их как инструмент влияния для уменьшения предубеждений и социального неравенства — дома, на работе, среди друзей и соседей.
Как круг интересов человека не сводится к набору предрассудков, так и установка квот в личной жизни отдаёт подозрительным догматизмом
Благое намерение, впрочем, не избавляет от резонного вопроса: насколько далеко должна заходить борьба с собственными предрассудками? Принципы разнообразия (этнического и гендерного в том числе) направлены в первую очередь на изживание дискриминации в общественных институтах и в профессиональной среде — но правильно ли перекраивать по этим лекалам личную жизнь? Можно ли победить внутренние предрассудки, просто обновив круг общения и подписки в соцсетях? Или не это не более чем самовнушение — и в конечном счёте такое же заблуждение, как считать, что вы-то уж точно не склонны к дискриминации?
В контроле за собственными скрытыми предрассудками нет ничего вредного — до тех пор, пока он не возводится в абсолют и не превращается в обязательное требование для «хорошего человека» (или, наоборот, человек с имплицитной предвзятостью получает чёрную метку за «мыслепреступления»). С этим, кажется, согласны даже те, кто, как Долли Чу, считает, что голос живущего внутри маленького сексиста и ксенофоба можно активно подавлять.
Как круг интересов человека не сводится к набору предрассудков, так и установка квот в личной жизни отдаёт подозрительным догматизмом: «Сделайте так — и вы перейдёте на новую ступень прогрессивного мышления». А этот догматизм как раз и порождает категоричные утверждения формата «Я-то уж точно не!..» — и это та самая слепота, с противостоянием которой работа над собой обычно начинается. И уж конечно, проблема не решается одной только облицовкой списка контактов или успешным прохождением теста на предрассудки. О, если бы всё было так просто.
Фотографии: vege — stock.adobe.com, Проект 111, La Petite Brique