Star Views + Comments Previous Next Search Wonderzine

ЖизньКвартирный вопрос:
Как отсутствие личного пространства влияет
на психику

И на отношения с окружающими

Квартирный вопрос:
Как отсутствие личного пространства влияет
на психику — Жизнь на Wonderzine

дмитрий куркин

Шесть квадратных метров на человека — такова минимальная санитарная норма жилплощади, установленная действующим российским законом. Норма социальная предусматривает чуть больше, от 18 до 42 квадратных метров, в зависимости от числа жильцов, но трудно представить, что кому-то этого клочка пространства может хватить для комфортной жизни. Однако для многих россиян — будь то многодетная семья или компания, снимающая квартиру в складчину — это не фантазия, а каждодневная реальность.

С фактическим отсутствием личного пространства и минимумом квадратных метров, где в буквальном смысле не развернуться, каждый справляется по-своему, но это почти всегда отражается на привычках человека и его отношениях с окружающими.

Влад О.

(имя изменено)

Я приехал в Москву в одиннадцать лет, до этого жил в Париже в классном районе, в своей комнате. 2001 год, Медведково, до школы ехать сорок минут, в комнате со мной живут бабушка и дедушка, в соседней — мама, кухни фактически нет. Это обычная квартира в девятиэтажном доме, существующая, кажется, только для того, чтобы в ней выживать. По крайней мере, это мне пытается навязать мама.

Жить в одной комнате с бабушкой и дедушкой оказалось несложно. Утром я в школе, днём с друзьями — или в маминой комнате с приставкой и друзьями, пока мама на работе. Вечером я в своём углу — раскладушка и шкаф рядом с ней. Получается немного уголок, как будто я в домике.

С каждым годом становилось тяжелее — всё больше бесил телевизор, который бабушка и дедушка смотрят. Всё больше хочется как-то откомментировать происходящее там. Потом, лет в четырнадцать, накатывает обида: ничего себе, у всех друзей есть комната своя, а у меня нет. Где опять же с девочками целоваться и трогать их.

Но это лишь маленькие эпизоды — в рутине об этом редко задумываешься. Странным образом испытываешь парадоксальные чувства. С одной стороны, учишься жить отдельно: ночуешь у друзей, у девочек, на улице, если не хватает денег на такси. С другой — больше привязан к дому. Знаешь всё о бабушке и дедушке. А когда дома по какой-то причине никого нет, становится даже не по себе.

Обрастаешь привычками. Начинаешь постоянно что-то смотреть в наушниках, читать или внимательно слушать каждый свой компакт-диск. Я вообще человек довольно закрытый и люблю уходить в себя — так вот, учишься делать это, будучи не один. Личным пространством, таким образом, становится твоя поза. Сижу в наушниках — значит нельзя беспокоить.

 

Семеро по лавкам 

Трудно оценить, когда именно человек стал задумываться о нехватке личного пространства (не говоря уже о том, что само представление о необходимой жилплощади сильно зависело от классовой принадлежности: ситуация «семеро по лавкам» для крестьянской избы была такой же обыденной нормой, как и десяток комнат разного назначения в дворянском доме). Но очевидно, что XX век, за время которого население планеты выросло почти в четыре раза, с 1,6 до 6 миллиардов, а процесс перетекания людей из деревень в города приобрёл новый размах (в начале века в городах жило лишь 15 % населения, в 2007 году эта цифра наконец достигла 50 %), усилил это ощущение многократно. Особенно у жителей «развитых стран», где житьё под одной крышей с родителями после совершеннолетия не традиция, а социальная стигма.

«Отношение к личному пространству стоит рассматривать в том числе и с учётом социокультурных особенностей, — уточняет гештальт-терапевт Владимир Басков. — Во многих странах Азии поколения одной семьи живут на небольшой площади, и это не вызывает ни у кого отторжения. Так что ситуация, когда где-нибудь в очереди в Гонконге вам в ухо в прямом смысле дышит китаянка, совершенно обычная, и никакие возмущённые взгляды не помогут — она привыкла к толпе. В странах Северной Европы ситуация другая: часом пик в стокгольмском метро чуть ли не называется ситуация, когда люди сидят не через одно пустое сиденье, а рядом».

Высокая плотность населения почти всегда означает пренебрежение личными границами, хотя и из этого правила есть заметные исключения: в Японии бесконечное уважение к персональному пространству превратилось в отдельный социальный культ (и, соответственно, нехватка пространства переживается тяжело).

Руслан Карболсунов

заместитель руководителя пресс-службы «ВКонтакте»

Первые восемнадцать лет я провёл в двух комнатах хрущёвки на окраине Москвы вместе с пятью другими членами семьи: мамой, тётей, бабушкой, дедушкой и братцем. И пуделем Тобби. Естественно, как и любой подросток, я мечтал о своей комнате — чтобы завешать её плакатами, запираться в ней в порыве гнева и слушать там музыку на будущем музыкальном центре (для которого в старой квартире банально не хватало места). Но по факту для уединения вполне хватало столика с компьютером в углу, так что какого-то вселенского дискомфорта я не ощущал. Даже всегда удавалось поделить три телевизора — главный предмет в доме для подростка-домоседа до появления компьютера и интернета. В детстве в какой-то момент я решил, что всегда буду уступать телевизор бабушке и дедушке (мол, я ещё насмотрюсь). Не уверен, что я действительно всегда поступал именно так, но эта история мне запомнилась.

На самом деле сейчас об этом времени я вспоминаю с улыбкой, потому что в большой семье действительно весело жить. Не уверен, что было бы комфортно продолжать так жить уже взрослым, но я рад, что детство и юность прошли именно так. Конечно, мы иногда ссорились по мелочам, но счастливых моментов было гораздо больше. И с тех пор для меня семья — это не классический набор «мама + папа», а большая команда.

 

Покровские ворота

СССР, в полной мере прочувствовавший на себе урбанизацию в послереволюционные годы (тогда же возникли первые коммунальные квартиры), в этом ряду расположился где-то посередине. Несмотря на целевые программы и обещание выдать каждой семье по квартире к 2000 году, побороть дефицит жилья, частью уничтоженного во время Второй мировой войны, в Союзе так и не удалось: к концу 90-х в России всё ещё насчитывалось 746 тысяч коммунальных квартир.

Теснота коммуналок, пусть и приобретших романтический флёр благодаря фильмам вроде «Покровских ворот», для многих советских граждан так и осталась кошмаром наяву. По сравнению с ними даже скромный метраж в «хрущобах» и панельных домах более поздней постройки ощущался как глоток свежего воздуха. Прочувствовать прелесть личного пространства, впрочем, советский человек не успел: по иронии, переселение в новые дома в 50-е и 60-е годы в СССР спровоцировало демографический бум, так что даже в собственной квартире члены семьи часто вынуждены были «сидеть друг у друга на головах».

Вероятно, именно в этом и следует искать корни нынешнего противоречивого отношения к личному пространству в России: с одной стороны, острая потребность в собственном угле (а лучше отдельной комнате), с другой — унаследованное понимание, что на всех жилья хватать не должно, а значит, потесниться — это нормально.

Марта Сахарова

PR-директор

Я довольно долго жила в маленьких пространствах, так как я училась в школе в другом городе. Прожила в общагах с седьмого класса по последний курс универа — в общей сложности десять лет. После этого я жила в Москве в крошечной квартире на проспекте Мира ещё лет семь.

Общага — это что-то другое, вынужденное, там очень много людей рядом с тобой в одинаковых условиях. А когда живёшь в квартире, ты можешь жить один, и часто люди сами выбирают маленькие пространства.

У меня никаких проблем с личным пространством никогда не было, потому что есть опыт. Я в принципе терпеливый человек, и привычки того, кто рядом со мной в ограниченном пространстве, меня не раздражают. К тому же я не реагирую на внешние раздражители: если мне нужно что-то писать, я могу сесть в комнате, где орёт музыка, пришли гости или кто-то смотрит кино, и делать свои дела. Многие говорят, что нужно своё спокойное пространство, где можно закрыться. У меня такой тяги нет.

Отдельные приколы — про организацию пространства. Свою маленькую квартиру я называла «дом-тетрис»: чтобы из одного угла комнаты в другой перейти, нужно обязательно передвигать какие-то вещи.

Сейчас мы живем в «трёшке», и поначалу было ощущение, что приходится очень много ходить. Раньше как? Руку протянул — уже шкаф открыть можно. А сейчас нужно куда-то идти. Когда мы только заселились в большую квартиру, то первые месяца два жили в спальне, а залом и кухней не пользовались. Зачем эти комнаты нужны? Вот зал — он для чего? Чтобы просто сидеть? Встречать гостей? Не очень понятно — это же всё можно делать в спальне. Отдельная комната для того, чтобы есть, — это, конечно, роскошь.

 

Личное пространство

Сейчас уже не вызывает сомнений, что отсутствие возможности побыть наедине может быть крайне травматичным — особенно в детские и подростковые годы. Привычка всё время быть на людях, часто под родительским надзором, и необходимость вовлекаться в чужую жизнь искажает представление человека о личных границах (как своих, так и чужих). «Нарушение границ может приводить к конфликтам. У человека может развиться привычка: любое нарушение границ уже после накопленного травмирующего опыта может вызывать агрессию или замкнутость», — считает Владимир Басков.

По его словам, «в условиях, когда люди вчетвером живут в одной комнате, у каждого из них очень мало пространства, у человека могут практически полностью подавиться его реакции из-за постоянной ретравматизации, так как его границы постоянно подвергаются внешним воздействиям. Человек привыкает к тому, что своего пространства нет, и начинает подчиняться внешним факторам очень и очень сильно. И это нельзя сравнить с постоянными поездками в метро в час пик, потому что из вагона ты выходишь — и личное пространство снова появляется. К тому же ты знаешь, что в транспорте находишься временно».

Потребность в уединении психологи объясняют по-разному (в том числе и трансформировавшимся животным инстинктом борьбы за «свою территорию»), но в любом случае стоит помнить, что это не каприз, а простая необходимость даже для самого коммуникативного человека.

Даша Чертанова

старший дизайнер Wonderzine

Мы жили вшестером в трёхкомнатной квартире: в двух, достаточно больших комнатах — по два парня, в третьей, не очень большой (метров тринадцать, наверное) — мы с соседкой. Было очень круто: постоянно с кем-то общаешься, кто-то приходит, кто-то уходит, кто-то приводит гостей, кто-то свою девушку. Никто не работал в офисе, поэтому всё было довольно расслабленно. Очередей в ванную не было, если кто-то сильно торопился, его без проблем пропускали. Каждую среду в комнате, где был телевизор, устраивали киноночь — смотрели фильмы все вместе, — и к нам на неё приезжали гости.

Мы всегда очень подчёркивали, что у нас не коммуналка, никто не запирается у себя в комнате, все готовят вместе и едят вместе. Всё общее. Понимаю, что не все смогли бы такое выдержать, и мне первые две недели было очень непривычно и тяжело. Но потом я безумно полюбила всех ребят и очень сблизилась с ними всеми. Моя бывшая соседка теперь мне как старшая сестра, которой у меня никогда не было. И она точно так же по-сестрински начала относиться ко мне.

Были, конечно, и минусы: «шесть человек в квартире» означает много грязи, и убирай не убирай — засоряется всё за один день в лучшем случае. Уединиться дома в такой ситуации тоже очень сложно. Поэтому я, когда хотела побыть одна, шла на прогулку или в бар. Но иногда этого не хватало — что на улице, что в баре ты всё равно не остаёшься совсем одна.

В такой квартире я прожила девять месяцев и съехала только потому, что всё резко начало разваливаться: соседка решила съезжаться со своим молодым человеком, ещё один сосед съехал, потому что ему вдруг подарили квартиру родители. Честно говоря, жила бы дальше, если бы не это.

Сейчас я в трёхкомнатной квартире, где кроме меня всего две девочки. Первые пару дней было непривычно и даже одиноко, но день на третий уже привыкла к этому. Появились силы делать что-то для себя: читать книги, рисовать. Когда постоянно с кем-то общаешься, на подобные вещи уже не хватает эмоций, хочется просто полежать с телефоном и ни о чём не думать.

 

Меньше значит больше

На взрослого человека нехватка квадратных метров, впрочем, влияет не меньше. Если коммунальное жильё просто опаснее для здоровья (для примера: в книге Губернского и Лицкевича «Жилище для человека» сообщается, что туберкулёз в странах Латинской Америки занимает второе место по распространённости среди инфекционных заболеваний как раз по причине компактного проживания), то потребность в уединении может не выражаться явно.

К нехватке пространства люди адаптируются и далеко не всегда чувствуют себя заложниками обстоятельств. Курс на минималистичный дизайн интерьеров и стремление не обзаводиться лишними вещами, по большому счёту, не что иное как борьба современного человека за личное пространство. Не все могут позволить себе расселиться или переехать в более просторные хоромы. Но даже генеральная уборка в квартире способна заметно поправить ощущение от пребывания в ней.

Фотографии: shooarts — stock.adobe.com, shooarts — stock.adobe.com

Рассказать друзьям
26 комментариевпожаловаться