ЖизньОт «Женского марша»
до ареста Серебренникова: 12 событий этого года, изменивших жизнь

александра савина

2017 год подходит к концу — и пусть многие события были нерадостными, отрицать, что они сильно на нас повлияли, бессмысленно. Мы составили собственный список главных происшествий в России и мире — от «Женских маршей» и вспышек антипрививочного движения до ареста Кирилла Серебренникова и выдвижения Ксении Собчак в президенты.

Акция #MeToo

Главной мировой темой этого года, безусловно, стало насилие. Началось всё с обвинений Харви Вайнштейна: в октябре в The New York Times вышло расследование о том, что продюсер на протяжении тридцати лет приставал к актрисам и сотрудницам. Затем вышло ещё одно — уже в The New Yorker, а ещё позже — материал об «армии шпионов» и методах, которыми Вайнштейн пытался остановить публикацию. С тех пор в насилии и домогательствах продюсера обвинили десятки женщин, в том числе Роуз Макгоуэн, Эшли Джадд, Азия Ардженто, Анджелина Джоли, Гвинет Пэлтроу, Люпита Нионго, Дэрил Ханна, Кара Делевинь и многие другие. Журнал Time назвал «человеком года» «нарушивших молчание» — тех, кто не побоялся рассказать о насилии и харассменте. Их истории помогли движению против насилия #MeToo, начатому активисткой Тараной Бёрк, стать по-настоящему масштабным.

Ситуация запустила волну обвинений в харассменте, насилии и педофилии — она затронула Кевина Спейси, Луи Си Кея, Эда Вествика, Джеффри Тэмбора, Бретта Рэтнера, Дастина Хоффмана и других. В отличие от многих случаев, когда словам жертв насилия не придавали значения (вспомните ситуации вокруг Вуди Аллена или съёмок «Последнего танго в Париже»), обвинения в этом году привели к реальным и серьёзным последствиям: готовый фильм Луи Си Кея «Я люблю тебя, папочка» так и не вышел в прокат; Кевина Спейси отстранили от участия в «Карточном домике», а его сцены в готовом фильме Ридли Скотта решили переснять с другим актёром; Джеффри Тэмбор ушёл из сериала «Transparent», а Бретт Рэтнер оставил съёмки байопика Фредди Меркьюри.

Очевидно, обвинения продолжатся: новые громкие истории появляются почти каждую неделю. В этом году наконец стало понятно, что насилие — системная проблема (и не только в Голливуде), а многие жертвы наконец получили возможность рассказать о произошедшем, не опасаясь за себя и свою карьеру. Хочется верить, что это начало больших перемен.

История Дианы Шурыгиной

В России в этом году был ещё один повод поговорить о насилии и об отношении к его жертвам — и до победы над привычкой осуждать жертву пока далеко. Вся страна обсуждала историю Дианы Шурыгиной: в апреле 2016 года семнадцатилетняя девушка обвинила двадцатиоднолетнего Сергея Семёнова в изнасиловании — суд приговорил его к восьми годам колонии строгого режима; позднее приговор смягчили до трёх лет. Шурыгина стала героиней нескольких программ «Пусть говорят», которые и сделали её историю известной. После этого девушка столкнулась с виктимблеймингом и травлей: многие посчитали, что Семёнова несправедливо осудили, а Диана ведёт себя не так, как якобы подобает жертве — она призналась, что пила в день изнасилования алкоголь, на первой передаче появилась с яркой укладкой и макияжем, не выглядела подавленной и резко отвечала тем, кто был в студии.

Вопрос, почему доказывать свою невиновность приходится жертвам насилия, возник в этом году ещё раз, при обсуждении документального фильма «Дело Андреевой». Фильм рассказывает историю Татьяны Андреевой, чемпионки России по пауэрлифтингу, которая, защищаясь от домогательств, ударила мужчину ножом — позднее он скончался из-за полученной раны, а Андрееву осудили на шесть лет за убийство. За три года работы над лентой режиссёр Елена Погребижская поменяла отношение к героине: если в 2014 году она говорила, что, оказавшись на месте Татьяны, поступила бы так же, то в итоговом варианте фильма отметила, что Андреева проявляла агрессию и раньше и не сопротивлялась, как могла бы.

Из-за системности и повсеместности насилия в России и трудностей с юридическими границами самообороны жертвам по-прежнему трудно обращаться в полицию и бороться за свои права в суде — хочется надеяться, что в 2018 году это изменится. 

Выдвижение Ксении Собчак в президенты

До 2017 года в истории России было всего две женщины, баллотировавшихся на пост президента: Элла Памфилова и Ирина Хакамада. В октябре ситуация изменилась: о желании участвовать в выборах объявила Ксения Собчак — и хотя ей ещё предстоит сбор подписей и официальная регистрация, кандидатуру обсуждают всерьёз уже сейчас.

К позиции Собчак можно относиться по-разному. Одним нравится идея её выступления «Против всех» и то, что кандидат использует эфирное время на федеральных каналах, чтобы рассказать о нарушениях прав разных людей в России. Другие подозревают её в контактах с администрацией президента и в том, что она участвует в договорном матче, который снижает популярность другого кандидата от оппозиции Алексея Навального (его на выборы не пускают), и вообще распыляет голоса недовольного властью электората. В этой кампании есть и женский аспект: с одной стороны, Собчак проводит публичные дискуссии о дискриминации женщин или инклюзивном обществе, с другой — известна фэтфобными высказываниями и аутингом. После выдвижения Собчак о своём желании поучаствовать в выборах объявили ещё несколько женщин — включая радио- и телеведущих Катю Гордон и Анфису Чехову. Впрочем, реального участия в выборах у Ксении Собчак может и не случиться — неизвестно, рискнёт ли Кремль допустить ситуацию, при которой в бюллетени вписана фамилия Собчак. 

Флешмоб #faceofdepression

16 сентября Талида Беннингтон, вдова солиста Linkin Park Честера Беннингтона, который покончил с собой летом, выложила в твиттере видео, снятое за тридцать шесть часов до его смерти. В нём Честер на спор вместе с сыном ест мармелад с отвратительным вкусом, выплёвывает его и смеётся. «У депрессии нет определённого лица или настроения», — написала Талида.

Этот твит вдохновил пользователей соцсетей на флешмоб #faceofdepression: участники выкладывали фотографии, на которых выглядят счастливыми, хотя на самом деле борются с депрессией и другими психическими расстройствами или думают о суициде. Для нас было особенно важно то, что многие участники акции из России — обсуждать вопросы психического здоровья здесь по-прежнему не принято, многие не видят смысла в обращении к психотерапевту, пытаются справиться с проблемами самостоятельно или боятся осуждения окружающих.

#faceofdepression стал поводом поговорить и о стереотипах, окружающих психические расстройства. Увы, многие по-прежнему уверены, что человек, столкнувшийся с депрессией, должен выглядеть определённым образом, не может смеяться и получать удовольствие от общения с друзьями и родными — а если он не вписывается в стереотипный образ, это якобы означает, что ему «недостаточно плохо». Единственный путь к решению этой проблемы — бороться со стигмой и распространять адекватную информацию о психических заболеваниях и особенностях. 

Арест Серебренникова

Самым громким культурным событием года стало преследование Кирилла Серебренникова и его последующий арест. В конце мая сотрудники правоохранительных органов провели обыски в «Гоголь-центре» и в квартире руководителя театра Кирилла Серебренникова. По словам анонимных источников в министерстве культуры, они оказались результатом следственной проверки после жалобы фонда «Искусство без границ», увидевшего в спектаклях режиссёра «нецензурную брань, пропаганду аморального поведения и порнографию» — хотя позднее ему предъявили экономические обвинения. С августа Кирилл Серебренников находится под домашним арестом: его обвиняют  в мошенничестве в особо крупном размере — хищении 68 миллионов рублей, выделенных на проект «Платформа». 9 и 10 декабря в Большом театре состоялись премьерные показы балета «Нуреев», режиссёром и сценографом которых был Серебренников — он не смог присутствовать ни на премьере, ни на репетициях.

Аресту и судебному разбирательству не уделяли бы столько внимания, если бы многие не увидели в «деле „Седьмой студии“» нечто большее, чем экономический процесс — попытку цензуры и давления на режиссёра, постановки которого расходятся с официальной государственной риторикой. Против ареста режиссёра выступили и в России (здесь прошёл флешмоб #мойдругкириллсеребренников), и за границей — немецкий театральный режиссёр Томас Остермайер запустил петицию в поддержку Серебренникова, которую подписали многие деятели культуры, в том числе Кейт Бланшетт и Эльфрида Елинек.

Власти отрицают эту идею: «Мейерхольда арестовали по политическим причинам и расстреляли. Серебренникова же отправили под домашний арест по экономическим причинам. Сейчас есть такие, кто вспоминает даже преследование [поэта Александра] Пушкина. Конечно, фантазии творческих людей нет предела, но надо понимать разницу», — сказал министр культуры Владимир Мединский. Тем не менее история далека от завершения, и мы ещё услышим о ней в 2018 году: в октябре арест Серебренникова и других фигурантов «дела „Седьмой студии“» продлили до 19 января.

Декриминализация побоев

В начале года в России был принят закон о декриминализации побоев в семье. Согласно ему, побои — то есть действия, «причинившие физическую боль, но не повлёкшие последствий», как синяки или ссадины — в отношении близких лиц теперь рассматриваются как административные правонарушения; уголовное наказание наступает только при повторном нарушении.

Побои, как и преступления по некоторым другим статьям, были признаны административными правонарушениями ещё летом 2016 года — правда, это не касалось тех, что были нанесены близким лицам, для них сделали исключение. Сторонники новой нормы настаивали на том, что нужно ликвидировать «разрыв» в законодательстве: по словам депутата Ольги Баталиной, общественность возмутило, что «внутрисемейные побои становятся более общественно опасными, чем побои чужих людей». Многие считали, что законодательство запрещало родителям использовать «традиционные» физические методы воспитания детей.

В России до сих пор нет отдельного закона о домашнем насилии. Многие активисты считают, что изменение нормы в первую очередь ударит именно по его жертвам. Новости уходящего года только подтверждают это мнение: в декабре возбудили уголовное дело против мужчины, который отрубил жене кисти рук «на почве ревности». Как сообщают СМИ, ранее мужчина уже применял к жене физическое насилие — но всё ограничилось «воспитательной беседой» с участковым.

Кроме того, закон 2016 года считал побои в отношении близких делами не частного, а частно-публичного обвинения — а значит, обвинение должен был поддерживать прокурор. Нынешний закон вернул их в рамки частного обвинения: теперь пострадавшим приходится самостоятельно обращаться в суд и доказывать факт насилия — что, конечно, гораздо труднее и морально, и финансово.

Феминистские акции

В этом году внимание общества было приковано к защите прав женщин — это было бы невозможно представить без январских «Женских маршей», которые прошли в США и других странах. Акции состоялись в субботу, 21 января — на следующий день после инаугурации Дональда Трампа. Их участницы и участники хотели показать, что не согласны с консервативным поворотом и новой американской политикой. «Женские марши» получились по-настоящему масштабными: по всему миру прошло 673 акции — и только в городах США на них пришло более трёх миллионов человек. Самый большой марш был в Лос-Анджелесе — там на улицы вышло более 600 тысяч человек. В Вашингтоне, с которого и началась идея марша, было более 500 тысяч участников. Розовая шапка «pussy hat» (связанная с высказыванием Трампа «Grab them by the pussy…» о том, что он может делать с женщинами всё, что угодно) стала одним из главных символов года и появилась на обложке Time.

В России в этом году тоже была громкая феминистская акция. 8 марта московские и петербургские феминистки «захватили Кремль»: активистки прошли на территорию и развернули несколько транспарантов — в том числе «200 лет мужчины у власти. Долой!». Чуть позже выяснилось, что одна из фотографий — с транспарантом с надписью «Национальная идея — феминизм» на Арсенальной башне — на самом деле смонтирована. Одна из участниц акции, Леда Гарина, призналась, что фотошоп был её идеей. К сожалению, это отразилось и на восприятии самой акции — обсуждение от феминистских вопросов сместилось к вычислению виновных и этичности таких действий: о планирующемся монтаже не знали некоторые участницы акции и журналисты, снимавшие её.

Насилие над детьми

Одним из самых громких событий 2016 года стал скандал московской 57-й школы — в этом году волна обвинений в насилии над детьми продолжилась. В январе «Медуза» опубликовала расследование о «Лиге школ», учебном заведении для талантливых детей: многие его выпускники рассказали, что директор школы Сергей Бебчук и его заместитель Николай Изюмов больше двадцати лет домогались учениц. В конце апреля в Санкт-Петербурге по подозрению в изнасилованиях бывших воспитанников детских домов задержали пять человек — среди них бывшие ученики и педагоги, в том числе заслуженный учитель России.

Конечно, проблема насилия над детьми существует не только в нашей стране. В декабре Австралийская королевская комиссия по расследованию сексуального домогательства детей опубликовала отчёт по итогам пяти лет работы. Комиссию создали после скандала: в 2012 году стало известно, что католическая церковь скрывала улики, разоблачающие священников-педофилов. Расследование касалось насилия не только в католических организациях и церкви, но и в школах, спортивных клубах и других учреждениях — и показало, насколько масштабна проблема и как много ошибок совершают полицейские, занимающиеся подобными преступлениями.

Все эти истории объединяет то, что жертвы находились в закрытых сообществах с чёткой иерархией: «элитарной» школе, воспитательном учреждении или религиозной организации. Традиция «не выносить сор из избы» и решать вопросы «за закрытыми дверями», не устраивая громких разбирательств, приводит к тому, что жертвы насилия и домогательств молчат о них годами. Очевидно, что волна разоблачений и расследований случаев насилия над детьми в 2018 году не остановится (похожие процессы, например, начинаются в Голливуде) — остаётся надеяться, что она поможет решить проблему и перестать считать такие вопросы чем-то, о чём нельзя говорить открыто.

Победа над «Аэрофлотом»

История бортпроводниц Евгении Магуриной и Ирины Иерусалимской — одно из самых громких дел о дискриминации этого года в России, к тому же увенчавшееся победой. Ещё в начале года стюардессы «Аэрофлота» пожаловались на то, что компания давит на сотрудниц старше сорока лет и с размером одежды больше сорок восьмого: по их словам, авиаперевозчик лишал их ежемесячной надбавки к зарплатам и возможности летать на международных рейсах. Авиакомпания настаивала, что дело не в дискриминации: требования к внешности сотрудниц якобы объективно необходимы, чтобы стюардессы могли быстро перемещаться по салону и свободно проходить между креслами, а снятие надбавки связано с тем, что каждый «лишний» килограмм увеличивает расходы компании на 759 рублей в год.

Первая попытка женщин обратиться в суд не увенчалась успехом: Пресненский суд не увидел в действиях «Аэрофлота» дискриминации. Тем не менее спустя несколько месяцев Мосгорсуд отменил это решение и признал требования к размеру одежды сотрудниц незаконными. Евгения Магурина, подавшая иск, получила пять тысяч рублей компенсации; суд также постановил погасить задолженность по надбавке к зарплате — правда, после этого Евгения Магурина всё же покинула «Аэрофлот».

Дискриминация ЛГБТ

Во всём мире брак постепенно перестает восприниматься исключительно как союз мужчины и женщины, а гомосексуальные пары получают те же права, что и гетеросексуальные. В 2017 году к списку стран, одобривших гей-браки, присоединились ещё три. В декабре легализацию однополых браков поддержал парламент Австралии. В июне на такой же шаг пошла Германия — хотя Ангела Меркель выступила против этой идеи, она призвала депутатов голосовать так, как им кажется верным. В октябре в Берлине поженилась первая гей-пара. В июле однополые браки разрешила католическая Мальта.

В России ситуация с правами представителей ЛГБТ-сообщества по-прежнему остаётся тяжёлой, и 2017-й доказал это ещё раз. В апреле «Новая газета» опубликовала расследование о том, что в Чечне преследуют, пытают и убивают представителей ЛГБТ-сообщества. Чеченские власти отрицают нарушения — а сам Разман Кадыров заявил, что в республике в принципе нет геев.

Тем не менее появляются новые свидетельства преследований и насилия. Осенью свидетель пыток впервые открыто выступил в Москве: Максим Лапунов рассказал, что его держали в подвале двенадцать суток и заставили раскрыть имя другого гея. Многие представители сообщества не видят другого выхода, кроме побега. Ещё весной «Российская ЛГБТ-сеть» организовала эвакуацию геев с Северного Кавказа. Несколько десятков человек бежали из страны: двое жителей Чечни получили убежище в Литве, один — в Турции, а ещё 35 геям активисты помогли перебраться в Канаду.

Отстранение российской сборной от Олимпиады

Главное спортивное событие года в России тоже было нерадостным. Российскую сборную отстранили от участия в Олимпиаде-2018 из-за нарушения антидопинговых правил: МОК посчитал, что систему употребления допинга в России поддерживают на государственном уровне. Хорошая новость в том, что некоторые спортсмены, не заподозренные в употреблении допинга и получившие специальное разрешение, всё-таки смогут поехать на соревнования — правда, выступать они будут под нейтральным флагом, не как участники сборной, а как «спортсмены из России».

Здесь важно даже не то, чем именно закончится ситуация и сколько спортсменов поедет в Южную Корею, а то, какие вопросы поднимает эта ситуация. Важно ли выступать на соревнованиях именно под национальным флагом — или личные достижения спортсмена важнее? Нужен ли нам спорт в его нынешнем виде — или это бессмысленная трата денег и ресурсов? Как быть с тем, что на смену запрещённым препаратам постоянно возникают новые? И возможно ли сделать спорт «чистым», полностью победив допинг — или это закроет доступ к соревнованиям тем, кому определённые препараты нужны по медицинским показаниям? На все эти вопросы пока нет ответа. 

Вспышки кори

В начале декабря Роспотребнадзор предупредил россиян о вспышках кори в Европе. По его данным, во Франции стало известно о 433 случаях заболевания, в Бельгии — о 368. Вспышки кори также отмечают в других государствах, в том числе Австрии, Болгарии, Боснии, Чехии, Греции, Польше и Португалии. Не так давно Великобритания объявила о нескольких десятках заболевших в пяти английских графствах.

По мнению специалистов, рост заболевания часто наблюдается в странах, где вакцинация ниже рекомендуемого ВОЗ уровня (организация считает, что для защиты от заболевания минимум 95 % жителей страны должны делать прививки) — например, во Франции, Германии, Италии, Польше, Румынии, Швейцарии и Украине. В некоторых случаях это связано с бюрократией (во Франции, например, для того, чтобы поставить прививку, нужно обратиться к врачу за рецептом, получить вакцину в аптеке, а затем ещё раз обратиться к врачу), в некоторых — с недостатком вакцин.

Ещё один опасный фактор — антипрививочное движение, которое вновь набирает популярность. Сейчас благодаря массовой вакцинации болеть начали гораздо реже и польза прививок для многих неочевидна. К тому же их окружает много мифов (например, о связи прививок и аутизма), которые никак не подтверждены научно — но многие по-прежнему в них верят. Например, у певицы Юлии Самойловой, которая должна была представлять Россию на Евровидении, первая группа инвалидности по причине спинальной мышечной атрофии — она говорила, что считает его причиной осложнение вакцинации, хотя на самом деле заболевание генетическое.

Власти некоторых стран пытаются бороться с антипрививочным движением: в этом году Италия, где только за январь этого года стало известно о более чем 200 случаях кори, запретила поступать в государственные школы детям, у которых нет прививок от двенадцати распространённых заболеваний — в том числе от коклюша, дифтерии, полиомиелита и других. Родителей детей, которые к шести годам (возрасту поступления в школу) не прошли вакцинацию, ждут штрафы. С 2018 года вакцинация станет обязательной во Франции. В России пока не предпринимают такие радикальные меры — но необходимость просвещения и борьбы за прививки уже очевидна.