Жизнь«Между полами»:
Как живут интерсекс-люди в России
«Нас столько же, сколько рыжих»
Текст: Ксюша Петрова
Интервью: Ксюша Петрова, Дарья Киселёва
Иллюстрации: Катя Дорохина
О тех, кто скрывается за пятой буквой в расширенной аббревиатуре ЛГБТИ, большинству людей известно почти ничего: слово «интерсекс» редко всплывает в публичном пространстве и не вызывает никаких ассоциаций. К сожалению, невидимость интерсекс-людей, самим своим существованием бросающих вызов разделению на «прекрасную» и «сильную» половины человечества, имеет печальные последствия: они подвергаются ненужным калечащим операциям, насилию и дискриминации. Мы поговорили с интерсексами, живущими в России, и выяснили, как ощущают себя люди, живущие «между полами».
Ни мальчик, ни девочка, и это ок
Вспомните сцену родов из любого массового фильма: раскрасневшаяся женщина тяжело дышит, вокруг суетятся акушеры, напряжение достигает предела — и наконец раздаётся первый вопль младенца, а счастливой роженице говорят: «У вас мальчик» или «У вас девочка». Мы привыкли, что вариантов по умолчанию два, и чаще всего пол ребёнка перестаёт быть секретом задолго до рождения — уже на 11-й неделе на УЗИ опытный врач может разглядеть его первые признаки, а к 25-й пол определяют практически со 100%-ной вероятностью. Хорошо, допустим, что при УЗИ и других тестах возникли сомнения. Тогда вы узнаете пол сразу после родов — если по какой-то причине вы сами не поймёте, мальчик это или девочка, акушеры и врачи всегда дадут правильный ответ. Или нет?
Это звучит абсурдно, однако при рождении судьбу человека определяет буквально пара миллиметров плоти: те дети, у кого акушеры обнаруживают пенис длиной не менее 2,5 сантиметра, называются мальчиками, а те, у кого нашли клитор длиной не более 1 сантиметра, — девочками. И пенис, и клитор формируются из одной и той же эмбриональной ткани — так называемого полового бугорка: с 9-й недели беременности эмбрионы мужского и женского пола, прежде неразличимые, начинают развиваться по-разному, и к моменту рождения внешние половые органы плода чаще всего выглядят как «женские» или «мужские». Но есть и младенцы, чьи половые органы находятся в том самом промежутке от 1 до 2,5 сантиметра и явно не вписываются в бинарную норму. Эти и многие другие дети, не так сильно отличающиеся от «нормальных» мальчиков и девочек внешне, признаются интерсексами — людьми, чьи половые характеристики не соответствуют устоявшимся представлениям о «мужском» и «женском» теле.
В справочном материале ООН сказано, что с нетипичными половыми признаками рождаются от 0,05 до 1,7 % детей, однако эти данные можно считать приблизительными и, скорее всего, заниженными, так как достоверной статистики о количестве людей с интерсекс-вариациями не существует. Верхняя граница этого диапазона соответствует количеству людей, родившихся с рыжими волосами, — это значит, что вы наверняка не раз видели интерсекс-людей или общались с ними лично.
В школьных учебниках по анатомии не пишут о том, что набор хромосом не ограничивается «женским» XX и «мужским» XY: у людей могут быть генотипы XXY, XXXY, X0, XYY, XXYY и другие
В школьных учебниках по анатомии не пишут о том, что набор хромосом не ограничивается «женским» XX и «мужским» XY: у людей могут быть генотипы XXY, XXXY, X0, XYY, XXYY и другие, причём ни одна из этих комбинаций не гарантирует, что человек будет иметь «типично женское» или «типично мужское» строение тела. Внешность человека и его внутреннее строение зависят от множества факторов: кроме наружного генитального пола, на признаки которого в первую очередь обращают внимание акушеры, и хромосомного пола, чаще всего выраженного наборами XX или XY, у человека есть пол гонадный (яички, яичники, гонадные тяжи, овотестис или отсутствие всего перечисленного), внутренний генитальный (простата или матка) и гормональный, а также пол вторичных половых признаков — к таким относятся распределение волос на теле, тип фигуры, тембр голоса и строение скелета. На самом деле никто не может быть уверен в том, что является мужчиной или женщиной, пока не сдаст специальный анализ на хромосомный пол: только так можно узнать, соответствуют ли гены записи в свидетельстве о рождении.
В большинстве случаев интерсекс-люди узнают о своей особенности гораздо позже, чем хотелось бы им самим. Некоторые вариации, незаметные при рождении, могут проявиться в период пубертата, когда подросток замечает, что его тело не меняется вовсе или развивается совсем не так, как у сверстников. Например, многие девочки с вариацией Тёрнера переживают, что у них не развивается грудь и не наступают месячные; родители отводят дочерей к гинекологу, не подозревая, какой их ждёт сюрприз.
Иногда интерсексы узнают о своём статусе в зрелом возрасте — например, когда не могут забеременеть, или когда просто приходят к врачу проверить желудок или почки. Американский активист Дэвид Кэмерон Страчан узнал, что он интерсекс, когда ему было 48 лет, и таких случаев немало: большинство людей старшего поколения узнали о своей особенности уже в эпоху доступного интернета, а некоторые остаются в неведении всю жизнь. Миллениалам повезло чуть больше, однако и они сегодня сталкиваются с множеством проблем: интерсекс-вариации настолько стигматизированы, что родители и врачи идут на всё, чтобы избавиться от «ненормальных» черт ребёнка, часто не рассказывают ему о диагнозе и без нужды ставят под угрозу его физическое здоровье и психику.
Саша
Москва
Мне «повезло» родиться в маленькой деревушке в Казахстане — глушь и никакого медицинского обслуживания. Местный фельдшер объявил родителям, что родился мальчик. Когда мне исполнилось десять, в деревню приехал врач, который, осмотрев меня, заявил родителям, что мои внешние половые органы немного не соответствуют «норме». К сожалению, в течение последующих семи лет меня никто больше не осматривал, до медкомиссии от военкомата. Первым делом мне удалось попасть к лору, который признал меня негодным к службе. Я отнёс в военкомат справку от него, а на остальных врачей забил.
Я и раньше понимал, что со мной что-то не так: мой пенис явно отличался от пениса моего брата, при мочеиспускании часто бывало больно, уретра находилась чуть ниже, чем у остальных мальчиков, в переходном возрасте часто болела нижняя часть живота справа. Также меня беспокоили моя сексуальная ориентация и мой характер. Я понимал, что мне больше нравятся мальчики, чем девочки, и моё социальное поведение было больше характерно для девочек. Я с этим боролся, мне хотелось стать «нормальным пацаном». К одиннадцати годам я усомнился в существовании бога, потому что он не хотел мне помочь стать более мужественным, а в тринадцать я решил, что я гей или бисексуал. Это сейчас я уже понимаю, что не могу быть ни геем, ни лесбиянкой, потому что мой пол не является в полной мере ни мужским, ни женским. Для удобства я называю себя пансексуальным интерсексом.
Дарья
Москва
Любопытно, что я знала о существовании интерсекс-людей до того, как поняла, что сама к ним отношусь. Посмотрела по СТС какую-то документалку из серии про «странные тела», и там была женщина-интерсекс — не знаю, почему она мне запомнилась, может быть, я что-то почувствовала интуитивно, а может, это отозвалось во мне, потому что в двенадцать я переживала, что у меня грудь не растёт. Через пару лет у нас в школе был плановый осмотр, куда повели всем классом. Я пожаловалась врачу, что подростковый возраст меня пока как-то не настигает. Пришла потом отдельно, сдала анализы, и мне назначили гормональную терапию, а в четырнадцать лет сделали операцию — удалили гонады из-за возможного риска рака, хотя на самом деле стопроцентных показаний для хирургического вмешательства не было. Согласие подписала моя мама: врачи ей посоветовали ничего мне не рассказывать, так что я толком и не знала, какую операцию мне сделали.
В итоге о своей особенности я узнала уже в восемнадцать или в девятнадцать — когда посмотрела серию «Доктора Хауса» о девушке, которая оказалась интерсексом. Я подумала, что история героини подозрительно похожа на мою, и решила проверить свои медицинские записи. Было очень обидно, что мне, уже взрослой, до сих пор никто не рассказал, что я интерсекс. Но вообще я восприняла эту информацию спокойно — один раз сходила к психологу, поговорила с ней и убедилась, что статус интерсекса никак не повлияет на мои жизненные планы.
Ирина
Москва
До 22 лет я была уверена, что по биологическому полу я девушка, а о принадлежности к интерсекс-людям узнала совершенно случайно. В подростковом возрасте у меня вообще не было полового созревания. Я чувствовала себя ужасно, дико комплексовала из-за того, что я не развивалась, как другие девушки. Врачи на Украине, к которым я обращалась, не знали, что делать, и советовали ждать. В четырнадцать лет меня наконец отправили на УЗИ. Один яичник на УЗИ вообще не нашли, второй, по их словам, выглядел как-то странно. На этой почве мне назначили прогревания, чтобы заставить яичники работать. Результатов не было, но в тот же год у меня случился приступ аппендицита — возможно, он был спровоцирован прогреваниями. Так как местные врачи не знали, что делать, меня отвели к врачам в Москве. Врачи говорили только с моим отцом, меня всегда оставляли ждать в коридоре. От отца мне доставались лишь отрывки информации: «У тебя что-то не так с яичниками, есть риск возникновения рака, нужна операция, начнёшь принимать гормоны». В итоге мне сделали операцию по удалению гонад (я на тот момент даже не подозревала, что мне всё удалят полностью) и назначили гормоны. Со временем у меня появились месячные, но грудь так расти и не начала.
Пару лет спустя с посмотрела ту самую серию «Доктора Хауса», где у пациентки в брюшной полости нашли яички. Когда я как-то упомянула эту серию в разговоре с отцом, он сказал: «У тебя что-то вроде того и было». Я была так поражена этими словами, что даже ничего ему ответить не смогла.
Когда мне было 22 года, я от скуки посмотрела видео BuzzFeed «What It’s Like To Be Intersex» и поняла, что это очень похоже на меня. Я попросила у отца все свои медицинские справки, из которых узнала, что у меня мужские XY-хромосомы и что у меня никогда не было яичников, вместо них с одной стороны было яичко, с другой — гонадный тяж (просто кусок ткани с элементами ткани яичника в нём). Позже я позвонила своему врачу, и она всё подтвердила.
Когда я спросила у отца, почему он никогда не рассказывал мне правду о моём теле, он уходил от ответа: якобы думал, что я всё знала. Когда я надавила и спросила снова, он сказал: «Я правильно поступил, что ничего не рассказал, извиняться не собираюсь. Мне два детских психолога так посоветовали сделать. И никогда я не видел, что ты грустишь», — хотя у меня была явная депрессия, о чём я с ним не раз говорила. После моих обвинений он перестал отвечать на мои сообщения. Отец и от мамы всё тоже скрывал, и когда она всё узнала, для неё это был шок, но она отнеслась ко всему с пониманием и во всём меня поддерживает до сих пор. Отца же я полностью вычеркнула из своей жизни.
Уникальные и уязвимые
Интерсексы бывают очень разными: одни во всём похожи на «обычных» женщин, но у них нет матки и яичников, другие имеют женственное строение тела и гениталии, больше напоминающие мужские, некоторые обладают андрогинной внешностью. Но ни у кого из них нет «двойного набора гениталий» — существование в одном человеке двух полноценных половых систем возможно только в мифах, откуда к нам и пришло слово «гермафродит».
Большинство интерсексов считаются бесплодными, но некоторые могут зачать ребёнка самостоятельно или с помощью ЭКО. Гендерная идентичность интерсексов тоже разнообразна: одни определяют себя как интерсекс-женщины или как интерсекс-мужчины, другие называют себя небинарными людьми или агендерами, третьи считают себя женщинами или мужчинами без приставки «интерсекс».
Существует несколько десятков интерсекс-вариаций, и каждая из них требует бережного индивидуального подхода: к наиболее распространённым относятся синдром нечувствительности к андрогенам, врождённая гиперплазия коры надпочечников, гипоспадия, синдром Клайнфельтера, синдром Свайера, смешанная дисгенезия гонад, овотестис, синдром Тёрнера, дефицит 5-альфа-редуктазы и синдром Майера — Рокитанского — Кюстера — Хаузера.
Помимо нетипичного строения половых органов, интерсексы могут обладать множеством других особенностей. Активистка Эмили Квинн отмечает, что вместе с синдромом нечувствительности к андрогенам получила своеобразные «бонусы» вроде полного отсутствия волос на теле и «детского» пота, не имеющего запаха. В своём блоге Квинн рассказывала, что не пользуется дезодорантом, а однажды ради эксперимента не мыла волосы целый месяц — и выглядела вполне нормально. Дело во врождённой нечувствительности к «мужским» гормонам, ответственным за образование кожного сала: тело Квинн практически не имеет запаха и долго остаётся чистым, как у детей до наступления пубертата.
В бедных странах вроде Непала или Уганды практикуют селективные аборты и убийства новорождённых с двойственными половыми признаками
Хотя большинство интерсексов могут вырасти абсолютно здоровыми без хирургических вмешательств и сложного «лечения», в большинстве случаев их общение с врачами превращается в настоящий кошмар, причём начинается он ещё до рождения. Современные технологии позволяют определить риск генетических заболеваний у эмбриона — и это здорово, но не для интерсексов: отбор эмбрионов при ЭКО в числе других хромосомных аномалий исключает эмбрионы с интерсекс-вариациями, хотя из них получились бы вполне здоровые дети.
В бедных странах вроде Непала или Уганды и вовсе практикуют селективные аборты и убийства новорождённых с двойственными половыми признаками. Но и в развитых государствах интерсексы не могут чувствовать себя в безопасности: врачи, зачастую не имеющие никаких знаний о вариациях полового развития, рекомендуют родителям новорождённых с нетипичными гениталиями как можно скорее провести «корректирующие» операции, чтобы их ребёнок стал «нормальным», а также назначают младенцам гормональную терапию, небезопасную даже для взрослых. Вопреки рекомендациям ООН, врачи часто не сообщают ни самому ребёнку, ни его родителям всю правду, принимая решение об операции самостоятельно.
В России людям с «нарушениями формирования пола» присваивают инвалидность. С одной стороны, она даёт интерсексам возможность получать необходимое лечение и бесплатно сдавать анализы, с другой — ухудшает их положение на рынке труда: не секрет, что человеку с инвалидностью устроиться на работу сложнее, чем официально здоровому. Есть и другие проблемы юридического толка: например, люди с диагнозом «псевдогермафродитизм» не могут сменить гражданский пол — это значит, что интерсексы вынуждены жить с тем полом, который им приписали при рождении, и не могут привести его в соответствие со своей идентичностью. С особыми трудностями сталкиваются интерсексы, выбравшие спортивную карьеру: история южноафриканской легкоатлетки Кастер Семени, чью половую принадлежность в самых оскорбительных выражениях обсуждал весь мир, тому пример.
Сегодня единственная страна, где права интерсексов полностью защищены законом, — Мальта: там в 2015 году приняли первый в мире закон, запрещающий проведение операций и процедур по изменению половых характеристик несовершеннолетних без их осознанного согласия.
Даже безукоризненно проведённая операция — большой стресс для организма, а многие хирургические вмешательства приводят к осложнениям, из-за чего приходится оперировать снова и снова
Осознанное, или информированное, согласие — очень важный термин в контексте интерсекс-сообщества: некоторые интерсексы добровольно делают операции (например, вагинопластику) и довольны результатами, но в большинстве случаев ни родители, дающие согласие на хирургическую «коррекцию» половых признаков своего ребёнка, ни сами пациенты не знают обо всех возможных последствиях или альтернативах. Даже безукоризненно проведённая операция — большой стресс для организма, а многие хирургические вмешательства приводят к осложнениям, из-за чего приходится оперировать снова и снова. «Исправление» нетипичных гениталий и внутреннего строения половых органов зачастую приводит к целому букету неприятный последствий: от потери репродуктивных способностей, болезненных рубцов и невозможности заниматься сексом до депрессии и ПТСР, вызванного «лечением» и напряжённой обстановкой в семье, где родители изо всех сил стараются скрыть «ненормальность» своего ребёнка. Операции на интерсекс-детях, проведённые без осознанного согласия пациента и без медицинской необходимости, признаются пытками: в рекомендациях ООН используется термин «калечащие операции на гениталиях интерсекс-людей» (IGM), что ставит эти процедуры на один уровень с варварским «женским обрезанием» (FGM).
«Прежде чем мне исполнилось шестнадцать лет, мои гениталии постоянно осматривали, и часто врач звал своих коллег, чтобы те тоже могли потрогать и изучить мои гениталии. В то время я ещё не осознавала, что так не должно быть», — рассказывает одна из героинь сборника «Intersex Genital Mutilations. Human Rights Violations Of Children With Variations Of Sex Anatomy». Подобный травматичный опыт общения с медиками имеют многие интерсексы: жутко звучат даже сами термины, которые используются по отношению к их половым органам — например, «слепой мешок» (о влагалище, не заканчивающемся маткой) и «пенетрабельность» (чтобы влагалище было «пенетрабельным», то есть чтобы в него поместился пенис, интерсекс-женщинам рекомендуют использовать вагинальные расширители).
«Меня очень печалит, что система здравоохранения сделала всё, чтобы я никогда не смог_ла наслаждаться и исследовать мир, особенно сферу интимных отношений, с тем прекрасным интерсекс-телом, которое у меня было при рождении, — рассказывает интерсекс-активист_ка Pidgeon, котор_ая в детстве перенес_ла операции по удалению гонад, уменьшению клитора и реконструкции вагины. — Врачи провели хирургические вмешательства, навсегда повредившие мои нервные окончания, без медицинских показаний и без моего согласия. Всё это было сделано якобы для предотвращения гендерной дисфории, однако привело к противоположному результату».
Ирина
Москва
Вспоминается эпизод. Мне семнадцать лет, пришла на УЗИ. В кабинете три врача. Рассказываю, что комплексую, потому что грудь не растёт, чувствую себя недостаточно девушкой. Они почему-то решили, что я говорю, я трансгендер, ужасно испугались и начали спрашивать: «А тебе мальчики нравятся? А кем ты себя ощущаешь?» Я говорила о своих комплексах, а они начали задавать бредовые вопросы.
В своих выступлениях на интерсекс-тему я часто задаю людям вопрос: «Вам когда-нибудь делали операции без вашего согласия?» Все обычно мотают головой, понимая, какое это безумие. А для интерсекс-людей это реальность, особенно для детей, рождённых с нетипичными гениталиями: врачи не задумываются и делают операции, и люди на всю жизнь получают шрамы, нечувствительность гениталий или пожизненную боль, часто — бесплодие, заместительную гормональную терапию на всю жизнь, проблемы с мочеиспусканием. Также пол ребёнка нередко выбирают ошибочный. Но о ребёнке никто не задумывается. Сейчас много говорят о «женском обрезании» — калечащие «операции» на гениталиях девочек признаются нарушением прав человека. С интерсекс-детьми происходит то же самое, но об этом почти не говорят.
Саша
Москва
В девятнадцать я узнал, что у меня смешанная дисгенезия гонад, но, в отличие от большинства людей с таким диагнозом, которых чаще всего «признают» девочками, гонады (яичко и гонадальный тяж) у меня были опущены в мошонку, потому при рождении мой пол был определён как мужской. Мне сделали операцию — удалили яичко. После мой гражданский пол в документах изменили на женский, как трансгендеру.
К сожалению, только по прошествии некоторого времени мне стало ясно, что подтолкнуло меня к смене гражданского пола: социальные установки и бинарная система общества. Осмысление этого факта, к сожалению, пришло ко мне слишком поздно.
Сейчас я думаю над тем, чтобы изменить своё официальное имя на небинарное, чтобы оно отражало мой психологический гендер.
Важно отметить, что удаление гонады обернулось проблемами со здоровьем — в первую очередь с суставами. Врач сказал, что при моём диагнозе существует большой риск онкологического заболевания, но я считаю, что проведение хирургического вмешательства без действительной угрозы (а у меня она была исключительно гипотетической) не требуется. Родителям девочек с таким диагнозом советую не торопиться с калечащими операциями.
Взаимопомощь
Если до каминг-аута модели Ханны Габи Одиль или до прочтения этого текста вы вообще ничего не слышали об интерсекс-людях, в этом нет ничего удивительного: хотя интерсекс входит в расширенную аббревиатуру ЛГБТКИА (лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендеры, квир, интерсекс, асексуалы), даже внутри сообщества информации об интерсекс немного.
Все герои, с которыми мы пообщались во время подготовки этого материала, отметили, что интерсекс-людям важно поддерживать контакт друг с другом. Особенно это важно для родителей, которые могут дать согласие на необратимую операцию под давлением врачей и навредить своему интерсекс-ребёнку из-за собственной растерянности и отсутствия информации. В Ассоциации русскоговорящих интерсекс-людей (ARSI), основанной активистом Александром Берёзкиным, недавно появилась ценная для родителей возможность пообщаться с мамой интерсекс-ребёнка. Найти материалы об интерсекс на русском языке можно на сайте и в социальных сетях ARSI, в тематическом паблике «ВКонтакте» и других сообществах в социальных сетях, а также на форуме для интерсекс-людей. На Украине существует организация Egalite Intersex Ukraine, которая, как и ARSI, консультирует интерсексов и их близких по юридическим, медицинским и другим вопросам. Героини этой статьи Ирина и Дарья недавно создали собственную организацию «Интерсекс Россия» (Intersex Russia), связаться с ними можно по e-mail (intersexrussia@gmail.com).
Зачастую интерсексы вынуждены сами рассказывать врачам, как правильно их лечить и какие особенности стоит учитывать. По понятным причинам многие интерсексы вообще не доверяют медикам. Один из способов найти понимающего и дружественно настроенного специалиста — обратиться к транс-сообществу и узнать, какие врачи хорошо проявили себя в работе с трансгендерами.
Как водится, англоговорящим интерсексам повезло больше: они могут читать статьи в зарубежных СМИ, подписаться на аккаунты интерсекс-организаций и блогеров — например, на Pidgeon, о котором_ой мы недавно писали. Публичных интерсекс-активистов немного, и все они относятся друг к другу с большой теплотой: как говорит Эмили Квинн, «мы готовы заключить вас в наши чудесные, нежные интерсекс-объятия».
Саша
Москва
Публично заявить о себе мне пока мешает то, что я учусь в университете, где много гомофобно настроенных преподавателей, а также консервативные родители — и мои, и моего любимого человека, интерсекса с синдромом нечувствительности к андрогенам. Родители, как и все люди советской формации, принимают только бинарную систему: к примеру, они чётко разграничили наши социальные роли — меня как «жены», моего партнёра как «мужа», несмотря на то, что моё восприятие себя и самопрезентация обществу небинарны.
Ирина
Москва
Интерсекс — это не болезнь и не уродство. Если вдруг люди узнают, что я интерсекс, бесит, когда они относятся ко мне с жалостью, как к больной. Интерсекс — обычная вещь, и в этом нет ничего страшного. Тяжело и страшно лишь то, что с нами делает медицинское сообщество.
Для меня узнать о том, что я интерсекс, было самым лучшим событием в моей жизни. После стольких лет ненависти к себе я вдруг узнала, что я не одна такая на свете, я не «недодевочка», впервые в жизни почувствовала себя нормальной, привлекательной, а также потом познакомилась со многими замечательными интерсекс-людьми благодаря этому.
Дарья
Москва
Часто врачи говорят, что вы один такой, что вы никогда не встретите никого похожего на вас. Это неправда: есть группы в социальных сетях и мероприятия, где вы познакомитесь с другими интерсексами, при желании вы можете найти и людей с такой же вариацией, как у вас.
Я сама пока что не хочу рассказывать всем о себе, но не потому что чего-то боюсь, а потому что жаль своего времени: если ты, как говорят мои друзья, «аутишься», тебе приходится каждому встречному читать целую лекцию о том, что такое интерсекс, а это довольно утомительно. Я позитивно отношусь к своей особенности. Все люди отличаются друг от друга — возможно, я чуть больше, но это не повод сильно переживать.
Что нужно запомнить
В своём выступлении на TED активистка Сесилия Макдональд подчёркивает, что интерсекс-люди не вещи, которые нужно «починить». К 2017 году общество более-менее усвоило, что в «починке» не нуждаются геи и трансгендеры — точно так же когда-то поменялось отношение к представителям коренных народов и к людям с инвалидностью (а в Средние века в опале были рыжеволосые). Сейчас активисты борются за то, чтобы интерсекс-вариации были официально признаны проявлениями здорового разнообразия человеческого тела: в новой, 11-й редакции МКБ уже не будет таких однозначно негативных понятий, как «гермафродитизм» и «врождённые аномалии развития половых органов», а компромиссный термин «нарушения формирования пола» продолжает обсуждаться.
О том, какую именно лексику лучше использовать в отношении интерсекс-людей, чтобы никого не обидеть, можно почитать здесь. Основное правило — не говорить об интерсекс-вариациях как о патологиях и не использовать термин «интерсексуальность», чтобы не возникало путаницы (такой перевод слова intersexuality на русский вызывает ассоциации с сексуальной ориентацией или сексуальными практиками, к чему intersex, где «sex» означает всего лишь «пол», не имеет отношения). Естественно, по отношению к интерсекс-людям нужно использовать то местоимение, которое применяют они сами: если вы не уверены, определяет ли ваш собеседник себя как «он» или «она», просто вежливо спросите. В идеальном мире при знакомстве люди не только обмениваются именами, но и сообщают друг другу, какие местоимения предпочитают — попробуйте так делать ради эксперимента и сразу почувствуете, что постгендерное будущее не за горами.
Формальные аспекты и корректная лексика очень важны — ведь только законы могут гарантировать защиту интерсекс-людей от дискриминации и обеспечить их право на физическую неприкосновенность. Однако для счастливой жизни интерсекс-людей нужны не только правила, документы и декларации, но и большой сдвиг в коллективном сознании: чем шире представления людей о «норме», тем меньше детей с небинарными половыми признаками будут подвержены «нормализации» и пострадают из-за этого.
Когда-нибудь мы все научимся воспринимать пол не как систему с двумя полюсами, а как спектр, внутри которого возможны самые разные восхитительные вариации — в таком обществе будут хорошо себя чувствовать и интерсексы, и женщины, и мужчины, и те, кто не относит себя ни к одной из этих условных категорий.