ЖизньЖенщины и кроссовки:
Революция
в маскулинной культуре

В середине июля в Бруклинском музее открылась выставка «Вне рамок: Подъем сникер-культуры», почти полностью посвященная мужской обуви. В апрельском номере New York Magazine куратор выставки Элизабет Семмельхак объясняет свой интерес к связи между кроссовками и маскулинностью. Будучи старшим куратором музея обуви Бата в Торонто, Семмельхак отлично знает, о чём говорит, хотя знание сникер-культуры обычно упорно считается мужским уделом (особенно это заметно на мужской Нью-Йоркской неделе моды). Она утверждает, что «темой интересуется множество женщин, но их мнение не особо учитывается по ряду причин — начиная с нехватки кроссовок в женских размерах до сложившейся маскулинной атмосферы вокруг уличной моды. Отчасти корни этой ситуации уходят в давнишнее нежелание открывать женщинам широкую дорогу в спорт и вечные дебаты о женственности, когда речь заходит про женщин-атлетов». При этом Семмельхак не отрицает факта существования женщин среди коллекционеров кроссовок, но говорит в первую очередь о традиции сексизма в спорте, в позиции спортивных брендов и магазинов и в итоге во всей сникер-культуре.

Текст: Mike Sheffield,
Alexandra Mossa, Hopes&Fears

Фотографии: Julie Jamora

↑ Движение сникерхедов Семмельхак называет «связующим звеном между дворовыми видами спорта, городской культурой, баскетболом, бравадой, маскулинной идентичностью, бескомпромиссной индивидуальностью и модой»

По ее словам, первоначально кроссовки разрабатывались и для мужчин, и для женщин, особенно благодаря теннису, вошедшему в моду в середине XIX века: для этого породистого вида активного досуга была необходима комфортная обувь. Но с подъемом баскетбола на первый план вышли именно мужчины-звёзды: Карим Абдул-Джаббар, Уолт Фрейзер, Майкл Джордан. Продажи кроссовок стали строиться на образах этих невероятно талантливых спортсменов и восхищении их недосягаемыми результатами, а спортивные бренды начали активно разыгрывать эту карту. «Баскетбол, безусловно, командный спорт, но в каждом великом игроке есть индивидуальность и неповторимая манера игры, образ, который и выделяет его из толпы», — говорит Семмельхак. Хотя женские кроссовки составляют всего 10 % этого рынка, движение сникерхедов Семмельхак называет «связующим звеном между дворовыми видами спорта, городской культурой, баскетболом, маскулинной идентичностью, бескомпромиссной индивидуальностью и модой».

На стене музея висит огромный портрет Майкла Джордана: роль баскетбольной иконы в сникер-культуре невозможно отрицать, одноименная модель кроссовок при нем же. В числе других ярких экспонатов — золотые слипоны Louboutin, украшенные шипами, которые в самый раз было бы носить на показах в дистопической вселенной Безумного Макса. В рамках экспозиции также крутят закольцованную документалку 1989 года «Voguing: The Message» (аннотация описывает вогинг как «атлетичный и соревновательный танцевальный стиль, который зародился в Нью-Йорке в среде финансово несостоятельной молодежи как один из способов самореализации и демонстрации их групповой идентичности»). Здесь также присутствует маскулинный ракурс: «Несмотря на то, что вогеры-женщины и те, кто выступал в женском образе, как правило, не носили кроссовок, участники вогинг-конкурсов в категориях, построенных на демонстрации мужской гетеросексуальной „сущности“, чаще всего выступали в кроссовках для аутентичности образа. В который раз кроссовки играли решающую роль в конструировании концепта мужественности».

Табличка на выставке, озаглавленная «Женщины и сникер-культура», анализирует вопрос так: «Интерес женщин к этой теме преимущественно ограничивается обувью, которая отсылает к кроссовкам, однако по сути не является ими — как, например, кеды на танкетке. Это лишь один сегмент в безбрежном и разнообразном океане женской обуви, корни которой уходят в 1920-е годы, он подыгрывает женскому интересу к кроссовкам, но в полной мере не пускает женщин в игру на этом поле». Увы, досадные подтверждения этого тезиса мы видим кругом. Достаточно взглянуть на название крупной американской сети спортивной обуви — Lady Foot Locker, ведь женщинам нужна только леди-обувь для их леди-ножек.

Впрочем, хотя многие спортивные бренды и ретейлеры не прислушиваются к голосу девушек-сникерхедов, их голос отчетливо слышен в сообществе поклонников кроссовок. К примеру, популярный блог о кроссовках Kicks On Fire недавно запустил в соцсетях кампанию #ChicksOnFire. Ее цель — рассказать о женской сникер-культуре, коллекционерках кроссовок и помочь им объединиться. Это не просто помогает закрепить статус явления и сделать его более привлекательным: посты в Instagram и Twitter с этим хэштегом делают видимым целое женское сникер-движение (правда, время от времени хэштег пытаются дискредитировать порнотролли).

↑ Хотя многие спортивные бренды и ретейлеры не прислушиваются к голосу девушек-сникерхедов, их голос отчетливо слышен в сообществе поклонников кроссовок

Огромный вклад в формирование культа высоких каблуков и восприятия их как синонима женственности внесло гетеросексуальное порно

В то же время на выставке есть говорящее фото Хэнка Уиллиса Томаса «Встать с той ноги» — портрет женщины, целующей носок кроссовка. Красная помада на ее губах подходит по цвету к подошве и деталям обуви. Между правом распоряжаться собственной сексуальностью и препятствиями на пути женщин к сникер-культуре есть определенная связь: женская сексуальность в основном используется мужчинами для продажи товаров мужской аудитории. Когда я задаю Семмельхак вопрос об эротическом подтексте сникер-культуры, ей есть что сказать.

«Я также изучаю историю каблуков в рамках своей научной работы. Огромный вклад в формирование культа высоких каблуков и восприятия их как синонима женственности внесло гетеросексуальное порно, — объясняет она. — Даже когда высокие каблуки выходили из женской моды, они всё равно не сдавали своих позиций в эротических фильмах, ориентированных на мужчин. Но понемногу в порнофильмах начинают появляться и женщины в кроссовках. На мой взгляд, проникновение кроссовок в мир порно может говорить о переменах в восприятии красоты, однако эти изменения нельзя оценивать однозначно положительно, потому что они всё равно остаются завязанными на объективации. Мы всего лишь являемся свидетелями появления нового стандарта женской сексуальности». Так к чему же в итоге приводят эротизированные рекламные кампании кроссовок? К очередному витку объективации женщин? Или же за этим стоит попытка интегрировать женщин в сникер-сообщество и призыв к ним задействовать свою сексуальность и чувство стиля для формирования той самой «бескомпромиссной индивидуальности»?

↑ Многие женщины решают проблему недостаточного ассортимента женских кроссовок тем, что покупают мужские

На другой табличке на выставке приведены слова ассистента отдела моды журнала Details Кэйтлин Червини: «Кроссовки уже давно являются важным трендом в мужской моде, но постепенно стали и ключевым сегментом рынка товаров для женщин — начиная преимущественно с классической модели Stan Smith. Будучи женщиной, работающей в индустрии мужской моды, я вижу, что кроссовки становятся тем самым мостиком через пропасть между мужской и женской одеждой. Кроссовки стали частью моего ежедневного образа, в некотором смысле униформой».

Исчезновение «пропасти», о котором говорит Червини, свидетельствует в первую очередь о том, что сами концепции мужественности и женственности стали более гибкими. Многие женщины решают проблему недостаточного ассортимента женских кроссовок тем, что покупают мужские: даже если модель названа в честь мужчины, ее аудитория унисексуальна. Видео Мисси Эллиотт «Lose Control» крутится на экране рядом с показом коллекции Рика Оуэнса Vicious, где степ-танцовщицы выступают в adidas. На выставке я вижу и мужчин, и женщин — о дискриминации говорят только аннотации к ней, таблички, реклама и пресс-релизы. Подъем женского сникер-движения и появление суперспортсменок уже происходит — здесь и сейчас. Но борьба всё еще продолжается — на территории языка, понятий и определений.

«Мужецентричная» выставка, по сути, отлично демонстрирует проблему, которую необходимо решить, и в этом ее большой плюс, пусть ее создатели и не планировали брать на себя подобную миссию. Нам осталось искоренить снисходительное отношение к женщинам, которое постоянно проскальзывает в речи. Это война против бытового сексизма, которому давно пора на свалку. В мире миллионы женщин, носящих кроссовки, многие их коллекционируют, у каждой своя история. Мы поговорили с тремя энтузиастками сникер-движения, каждая из которых уникальна.

Нанди Лоаф — бруклинская художница и выпускница арт-колледжа Cooper Union — воспринимает кроссовки и одежду в целом как один из способов самовыражения. Она появляется на пороге нашей редакции в винтажном комбинезоне Gucci небесно-голубого цвета, который она обрезала как шорты, с украшением в виде Губки Боба на шее. «Мой образ настолько же завершен и открыт к интерпретации, как картина на стене», — говорит она. Гордость ее коллекции — классические белые Nike Air Force 1, которые она раскрасила пастельно-розовой акриловой краской, и еще одна пара, которую она нашла, — с Губкой Бобом, нарисованным маркером. Когда она в них, ее постоянно останавливают на улице и расспрашивают, где она их взяла. Для Нанди это не вопрос лояльности к бренду, а скорее тот факт, что они «жгут».

В детстве она тащилась по «джорданам», украшавшим ноги прохожих: «Мама отказывалась покупать их, пока мне не исполнилось двенадцать — тогда у меня должна была перестать расти нога. Но даже до этого момента я всегда относилась к кроссовкам как к части моей коллекции, помню, что даже ставила их на полки вместо книжек. Я родом из Нью-Йорка. Сникер-культура играет здесь важную роль, особенно в старших классах. Что у тебя на ногах — своего рода социальный сертификат». Ее слова подтверждает еще одна аннотация на выставке «Rise of Sneaker Culture». Эйприл Уокер, основательница бренда уличной одежды Walker Wear, вспоминает свое детство: «Еще ребенком, живя в сердце Бруклина, я рано усвоила, что кроссовки — это не просто обувь. Это был статусный символ, ассоциирующийся с уровнем крутизны… А ведь я даже еще не была тинейджером».

Я люблю, когда одежда говорит
за меня. Вы можете забыть мое имя,
но никогда не забудете, что было
на мне надето

Нанди Лоаф

Уроженка Ист-Виллиджа Анна Сиан всю свою бытность подростком играла с парнями в баскетбол и тач-регби на школьном дворе и в одежде всегда в первую очередь ценила комфорт. Она признаёт, что расти томбоем было не всегда просто — она по-своему искала баланс между напористостью и изяществом, но в итоге нашла свой путь. У нее масса кроссовок, от ярких «джорданов» для игры в баскетбол до более нейтральных на каждый день: «Я обожаю повседневные черно-белые беговые кроссовки, которые можно носить круглые сутки». На вопрос, какая модель была для нее определяющей, она отвечает, что всё началось с Nike Blazer. Для нее, как для музыканта и художницы, стиль является выражением ее внутреннего мира и фонтанирующей креативности.

Номер один в ее списке — пара белых конверсов, которые явно нескоро выйдут из ее обихода. Она шутит, что «не планирует тратить деньги на новую пару, пока не заносит эту до дыр». Вопрос о сексистских приемах для продажи кроссовок ее ни капли не удивляет: «В сникер-культуре всегда доминировали мужчины, это не новость. Не могу с уверенностью говорить обо всех „сексуальных“ рекламных кампаниях, но в большинстве из них точно используются двойные стандарты на грани мизогинии и поддержки женщин. Я предпочитаю рекламе модные съемки, в которых больше глубины и контекста».

Мне нравятся фэшн-съемки
с более серьезным подтекстом

Анна Сиан

Надя Каанан, в свою очередь, сейчас живет между двумя городами — она в процессе переезда из Нью-Йорка в Берлин. В отличие от двух других героинь она росла в Саудовской Аравии, где ее «единственным окном в западный мир были музыкальные клипы, видеопрокаты, книжки и упаковки овсяных хлопьев». Она тоже росла активным подростком: играла в волейбол, баскетбол и в старшей школе была президентом класса. Обсессия белыми кедами привела ее в итоге к работе в модной индустрии, а точнее, с самими кроссовками. Она занимает должность PR-специалиста и тренд-аналитика в adidas: именно ее команда ответственна за люксовые коллаборации с дизайнерами вроде Рика Оуэнса или Йоджи Ямамото, прославившими компанию за пределами ее традиционной аудитории. В то же время она не бросает активный образ жизни — диджеит, играет в баскетбол, ездит на велосипеде. «Я активный человек по своей природе, мне важен комфорт и сочетание этих двух факторов обусловливает, что я ношу».

Надя считает, что принятие собственной сексуальности никак не противоречит сникер-культуре: «Сексуально уверенные в себе женщины с четкой позицией, — это шаг в верном направлении. Я имею в виду не инстаграм-звезд, чей имидж на 97 % — задница, и лишь на 3 % — кроссовки. Но в общем и целом нет ничего плохого в том, чтобы женщины брали свою сексуальность в свои руки». Надя называет обувью своей мечты текущую коллаборацию adidas с Рафом Симонсом — кроссовки на ажурной платформе. Такая обувь радует, и эта радость базируется на сексуальности, спорте, искусстве и вере в себя.

Нет ничего плохого
в том, чтобы женщины брали свою сексуальность в свои руки

Надя Каанан