Так можно?Суп, нефть и искусство: Можно ли обливать супом Ван Гога

«Что дороже, искусство или жизнь? — спросила активистка Just Stop Oil Фиби Пламмер после того, как вылила банку супа на «Подсолнухи» Винсента Ван Гога в Национальной галерее в Лондоне, а затем вместе со второй активисткой Анной Холланд приклеила руки к стене: — Стоит ли оно больше, чем еда? Стоит больше, чем справедливость? Вас больше волнует защита картины или защита нашей планеты и людей? Кризис стоимости жизни является частью нефтяного кризиса. Топливо недоступно миллионам замёрзших и голодных семей. Они даже не могут позволить себе разогреть банку супа».

Полотно, находившееся под защитным стеклом, не пострадало, а акция, призванная обратить внимание на недавние решения правительства Великобритании и призвать к немедленным действиям, вызвала большой резонанс — как похвалу, так и значительную критику. Мы решили исследовать цели и последствия этой акции, её освещение в медиа, связи искусства и политического протеста, а также реакции людей на громкие акции. И понять, можно ли считать эту акцию успешной.

После самой акции в соцсетях стало распространяться видео, где Фиби Пламмер подробнее рассказывает о целях протеста, а также его предпосылках. Накануне, в начале октября, правительство Лиз Трасс выдало новые лицензии, позволяющие нефтегазовым компаниям вести разведку ископаемых видов топлива в Северном море — несмотря на критику этого решения и заявления активистов и оппозиции, что это не решит краткосрочных проблем: высоких счетов за отопление и нехватки газа. В 2020 году нефтеразведку остановили, однако, заняв пост премьер-министра Великобритании, Лиз Трасс вновь обратилась к лицензированию и противостояла призывам лейбористов облагать нефтегазовые компании дополнительными налогами. Это стало одной из причин для резонансной акции, устроенной Just Stop Oil, которые, собственно, критикуют субсидирование нефтегазовых компаний и призывают к использованию возобновляемых источников энергии. Сейчас их кампания призывает именно отозвать новые лицензии, а не «перекрыть кран» за один день, уточняют активисты.

Сама акция вызвала большой резонанс, и в первую очередь негативную реакцию: активисток раскритиковали за нападение на картину, которая не имеет прямого отношения к проблеме. Однако Пламмер позднее объяснила, что активистки знали, что «Подсолнухи» не пострадают, так как защищены стеклом, и не стали бы обливать картину, не будучи уверенными, что не испортят её. Активистка даже признала «абсурдность» акции, но пояснила её цели. «Я понимаю, что эта акция кажется немного нелепой. Да, она абсурдна. Но мы не задаёмся вопросом: „Стоит ли всем лить супы на картины?“ Мы занимаемся тем, что начинаем дискуссию и задаём вопросы, которые имеют значение», — сказала Пламмер и напомнила о более чем сотне лицензий на ископаемое топливо, проблеме субсидирования нефтегазовых компаний, хотя морская ветроэнергетика обходится гораздо дешевле, и так далее. Она пояснила, что цель акции была в том, чтобы привлечь внимание прессы и начать важные дискуссии о будущем, судьба которого может решиться в ближайшие годы.

Внимание медиа

Безусловно, внимание прессы акция привлекла. И здесь стоит отметить предыдущие протесты экоактивистов, которые такой широкой огласки не получили. В пример приводят акцию в Кембридже: 10 октября группа активистов разбила все окна исследовательского центра Schlumberger, поставщика технологий для нефтегазовых компаний, который находится на территории Кембриджского университета. Причиной они назвали наводнения в Пакистане, которые они связывают с изменениями климата вследствие добычи нефти и газа, а также сотрудничество университета с нефтегазовыми компаниями. В соцсетях ячейки движения против изменения климата Extinction Rebellion, которое использует методы ненасильственного прямого действия, заметили, что та «более подходящая» по смыслу акция такого ажиотажа в прессе не вызвала и в этом проблема.

Активисты немецкого движения Letzte Generation (в переводе «Последнее поколение») атаковали более 30 топливопроводов по всей Германии, однако, несмотря на публичность акций, медиа неактивно писали об этом, а сами корпорации не дали публичных комментариев. По мнению активистов, из-за этого правительство игнорировало их акции и требования, поэтому они вернулись к тактике блокировки дорог. На прошлой неделе вслед за активистками Just Stop Oil представители Letzte Generation вылили пюре на картину Клода Моне, которая также была под защитным стеклом.

Вне зависимости от того, получали акции широкую огласку или нет, многие пользователи соцсетей считают, что это прежде всего вандализм, который не приводит к нужным результатам и отталкивает людей. Некоторые активисты отвечают, что исчерпали «спокойные» методы борьбы вроде петиций и плакатов, но в целом говорят, что важны разные методы активизма с их разными целями — и акции для привлечения внимания медиа одни из них.

Искусство и протест

В интервью после акции Фиби Пламмер заявила, что гражданское сопротивление работает и что она, будучи квир-женщиной, не могла бы голосовать, учиться в университете или заключить брак с человеком, которого полюбит, если бы кто-то до неё не участвовал в гражданском сопротивлении. Стратегии некоторых движений порой сравнивают с протестами британских суфражисток, которые начали прибегать к прямым действиям, разочаровавшись в безрезультатности мирных стратегий. А к разрушению витрин они обратились после «Чёрной пятницы» 1910 года, когда протест против очередного откладывания законопроекта о женском избирательном праве жестоко подавили, — впрочем, консенсуса о результативности этих действий суфражисток нет. Акцию с супом и «Подсолнухами» сейчас сопоставляют с другим известным — и настоящим — нападением на картину: в 1914 году суфражистка Мэри Ричардсон порезала ножом «Венеру перед зеркалом» Диего Веласкеса в знак протеста против ареста активистки Эммелин Панкхёрст. Она сравнила разрушение картины с самой красивой женщиной с тем, как государство разрушает Панкхёрст, «самого прекрасного человека новой истории».

Из-за того, что акции проходят в пространстве музея, некоторые критики оценивают их с точки зрения художественного высказывания, но по сути анализируют, удалось ли активисткам донести свою идею. Издание Jezebel опубликовало ироничный рейтинг нападений на картины, а в колонке для The Guardian писатель Стивен Данкомб, исследующий искусство и активизм, не осудил тактику Just Stop Oil, но усомнился в том, что акция донесла мысль активисток до зрителей. В качестве более убедительного протеста он привёл акцию коллектива Liberate Tate против сотрудничества музея с British Petroleum, во время которой они легли на пол и облили себя нефтью — продемонстрировав «токсичную связь» институции с нефтедобывающей компанией.

Правда, «символизм» акции Just Stop Oil вызвал у многих вопросы и критику. В своей речи активистки рассказали о проблеме так называемой топливной бедности, при которой людям приходится выбирать, на что потратить дорогостоящую энергию, на отопление или приготовление еды (Фиби Пламмер привела в пример банку супа, которую надо подогреть). Так, многие пользователи соцсетей возмутились тем, что еду выбросили, хотя могли накормить этим супом нуждающихся. Стоит сказать, что в отличие от Liberate Tate экоактивистки не занимаются искусством, хотя до этого Just Stop Oil и провели более «художественную» акцию: активисты завесили картину «Телега для сена» Джона Констебла альтернативной версией пейзажа — однако такого же ажиотажа в прессе та акция не вызвала.

Пожалуй, символизм акции с супом в том, что у людей климатический кризис должен вызывать такое же возмущение, как нападение на всемирно признанное произведение искусства, но этого не происходит. Колумнистка Vox Эйджа Романо также отметила значение того факта, что картина Винсента Ван Гога не пострадала. По её мнению, реальная утрата «Подсолнухов» могла бы привести к коллективному горю такого масштаба, которого проблеме климатического кризиса никогда не достигнуть. (Так порой сравнивают, как разнились репортажи и реакция на лесные пожары в Австралии и в Амазонии и пожар в соборе Парижской Богоматери — последний оказался в новостях сразу же и привлёк гораздо больше пожертвований.) «Перспектива предотвращения этой потери позволяет нам серьёзно осознать, до какой степени мы как общество коллективно отвергаем и преуменьшаем изменение климата», — заключила Романо.

Но можно ли утверждать, что эта мысль дошла до широкой публики?

Подействовала ли акция на людей?

Just Stop Oil возникло из движения Extinction Rebellion, которое последние годы сталкивалось с критикой, в частности, из-за заявлений его сооснователя Роджера Халлама и обвинений в сходстве движения с культом — сооснователи движения при этом признавали, что совершали множество ошибок, но призвали к коллективному действию. Халлам позднее создал коалицию разных движений, в которые и входят Just Stop Oil и Letzte Generation — они целенаправленно борются против нефтегазовой отрасли. Самих Just Stop Oil если не критикуют, то привлекают внимание к тому, что их финансировала Climate Emergency Fund грантом Айлин Гетти, наследницы Getty Oil, и что они принимают пожертвования в криптовалюте — но, как отмечают в Smithsonian Magazine, Айлин Гетти сама не была связана с нефтедобычей, а криптовалюту активисты принимают только через Etherium, который сократил углеродный след. Активисток порой критикуют за привилегированное положение — хотя это отдельная тема для исследования, об активизме и положении людей, о разных уровнях риска и так далее.

Все упомянутые движения занимаются очень разнообразной деятельностью, но схожи в акциях, которые призваны привлечь внимание медиа. Так Extinction Rebellion часто перекрывали дороги — вызывая гнев обычных людей, спешащих по делам, — с одной стороны, привлекая внимание прессы, а с другой — стремясь, чтобы как можно больше людей задержала полиция, которая бы не смогла справляться с нагрузкой и обращалась бы к властям, которым приходилось бы прислушаться к протестующим. По мнению блогерки Джорджины Тейлор, известной на YouTube как Münecat, такие акции начинают «культурную войну» в самое неподходящее время. Во многом из-за того, что их негативно освещают консервативные каналы. То есть раздражающие публику протесты играют на руку медийным личностям и СМИ, которые зачастую отрицают проблему глобального потепления и дезинформируют людей. И всё же блогерка призывает прислушиваться и присоединяться к протестующим, хоть и предлагает активистам пересматривать свои тактики, чтобы привлекать, а не отталкивать людей.

Представитель Just Stop Oil Алекс Де Конинг после акции в Национальной галерее заявил, что переживает, что она могла оттолкнуть, но отметил: «Мы не пытаемся завести здесь друзей, мы пытаемся внести изменения, и, к сожалению, именно так происходят перемены». То есть цели привлечь новых участников движения у акции не было, но всё же стоит посмотреть, как радикальные протесты влияют на широкую публику. И ответ есть у исследователей.

В материале для The Conversation профессор кафедры когнитивной психологии Бристольского университета Колин Дэвис рассказал о «дилемме активиста»: «Активисты должны выбирать между умеренными действиями, которые в основном игнорируются, и более экстремальными действиями, которые успешно привлекают внимание, но могут быть контрпродуктивными для их целей, поскольку они, как правило, заставляют людей хуже относиться к протестующим». По данным исследований Дэвиса при этом, неприязнь респондентов к действиям протестующих не влияла на поддержку самих целей экоактивистов.

«Когда люди говорят: „Я согласен с вашей целью, мне просто не нравятся ваши методы“, нам стоит верить им на слово», — заключил Дэвис. Кстати, в ответ на критику методов Just Stop Oil представительница движения призвала всех протестовать так, как они считают правильным. Здесь значение приобретает так называемый эффект «радикального фланга», при котором люди начинают охотнее участвовать в более умеренных активностях социальных движений (вроде подписания петиций и мирных маршей) — потому что они кажутся более приемлемыми по сравнению с радикальными акциями, освещёнными в медиа. К слову, Just Stop Oil теперь проводят встречи с «кидательницами супа», на которых активистки рассказывают о проблемах и призывают к действию. Можно поспорить, что и видео, где Фиби Пламмер «адекватно» рассказывает о целях протеста, само по себе без виральности акции не охватило бы стольких пользователей соцсетей.

Благодаря супу на картине Ван Гога о Just Stop Oil узнали по всему миру — но есть ли от этого польза, если кажется, что обсуждают люди чаще именно суп, а не требования прекратить лицензии на нефтеразработку? Отчасти это так, пишет Дэвис, но всё же протесты способны диктовать повестку. Так, после акций — в том числе перекрытия дорог — движения Insulate Britain, также сооснованного Роджером Халламом и говорящего о проблеме теплоизоляции домов в Великобритании, медиа стали чаще писать о теплоизоляции, привлекая внимание читателей к вопросу. «Люди могут „стрелять в посланника“, но они — по крайней мере иногда — слышат послание», — подытожил Колин Дэвис. И Just Stop Oil удалось успешно озвучить свои требования, считают в The Guardian и приводят новую статистику из Великобритании, где 66 % людей поддерживают ненасильственные прямые действия, а 75 % поддерживают установку солнечной энергии на сельскохозяйственных угодьях.

К сожалению, у активизма прямого действия есть и другие последствия — так, в Великобритании депутаты проголосовали за законопроект «об общественном порядке», который сможет существенно ограничить права британцев на протесты. Хотя активистов Just Stop Oil это, по их словам, не остановит, поскольку речь идёт об их будущем. Сейчас в Великобритании проходит всё больше акций: активисты перекрывают движение, обливают краской салоны дорогих автомобилей, а во время арестов говорят о важных проблемах, связанных с изменением климата, — и кажется, что не прислушиваться к ним будет всё сложнее.

фотографии: Just Stop Oil