Хороший вопросЧто будет с российскими ЛГБТК-организациями после принятия нового закона о «гей-пропаганде»

О чём законопроекты

Проектами запрещается распространять информацию, в которой нетрадиционные отношения показаны в «положительном свете», как пишут авторы законопроектов. Сейчас «гей-пропаганду» запрещает только статья КоАП РФ 6.21, и применяли её нечасто: с 2013 года к ответственности привлекли несколько десятков человек. При этом статья стала инструментом для устрашения ЛГБТК-активистов и активисток — по ней, например, несколько раз привлекали Юлию Цветкову. Также статья использовалась для продвижения спорных инициатив: от просьбы главы Союза женщин России Лаховой проверить на пропаганду радужное мороженое до требований вырезать сцены гомосексуальной любви из фильмов.

Инициатор нового пакета законопроектов — глава комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Александр Хинштейн. По его мнению, новые ограничения «не являются актом цензуры и не запрещают упоминать ЛГБТ как явление».

Законопроекты вводят новые штрафы и повышают старые, которые уже предусмотрены существующей статьёй. Когда законы примут, за так называемую «гей-пропаганду» нужно будет платить до 400 тысяч рублей для физических лиц, до 800 тысяч рублей для должностных лиц и до 5 миллионов рублей либо приостановить деятельность на 90 суток для юрлиц.

За нарушение запрета на демонстрацию подросткам информации об ЛГБТК-людях и «информации, побуждающей к смене пола», что бы это ни значило, — до 200 тысяч рублей для физлиц, до 400 тысяч рублей для должностных лиц и до 4 миллионов рублей либо 90 дней приостановки деятельности для юрлиц.

Как всем некоммерческим организациям, которые помогают ЛГБТК-людям, продолжать работу, не нарываясь на постоянные штрафы, до конца не ясно. Об уходе в полное подполье говорить рано, но по нынешним текстам законопроектов можно судить, что власти начнут блокировать сайты и соцсети организаций. Поговорили с представителями правозащитных организаций и выяснили, как они планируют работу в будущем.

 Единственный честный ответ на вопрос о том, что поменяют нововведения: мы не знаем, никто не знает, правительство скрывает это от нас. Можем только предполагать.

Законопроект написан максимально широко: так, что теоретически под него может попасть любое не негативное, то есть даже нейтральное публичное высказывание на тему «нетрадиционных сексуальных отношений и предпочтений». На мой взгляд, единственное нетрадиционное во всей этой истории — интерес наших законодателей к личной жизни граждан, но они, кажется, имеют в виду что-то другое.

Могу предполагать, что обновлённая статья будет так же, как и раньше, использоваться точечно для давления на активистов, медиа, издательства и так далее. При этом в случае открытия дела и дохождения его до суда правоохранителям ещё придётся доказать, что это была именно пропаганда, что информация была направлена на формирование каких-то установок, и вместе с судом определять степень их нетрадиционности.

Эти изменения, конечно, совершеннейшая чушь, которая, скорее всего, ударит по многим сферам жизни, и прежде всего по культурной. Но ударит, как мне видится, скорее опосредованно: через самоограничения. Например, те, кто писал книги с ЛГБТК-персонажами, реже будут даже пытаться их нести в издательства; ещё меньше издательств согласится такие книги публиковать; ещё меньше магазинов — распространять и так далее в каждой сфере. Никто не хочет проблем, никто не хочет штрафов, а статья есть, вот она, так что кабы чего не вышло.

В случае же, если дойдёт до дел, то надо будет смотреть на практику в судах. Как будет развиваться ситуация там, предугадать в наши дни довольно сложно.

Новые законы никак не повлияют на работу группы «Выход». Мы продолжим рассказывать об ЛГБТК-людях, распространять информацию о разнообразии сексуальных ориентаций и гендерных идентичностей, продолжим оказывать услуги и помогать ЛГБТК-сообществам в России. Будем стараться делать то, что Госдума так стремится запретить.

Весной мы приняли решение перевезти команду за границу — как раз чтобы иметь возможность свободно говорить на важные для нас темы. Если закон будет принят и суд в России сочтёт, что мы его нарушаем, пусть хоть обштрафуются: ответственность, к счастью, будет только на мне, а я это переживу.

В наших коммуникациях ничего не изменится. Разве что снимем, наконец, отовсюду дурацкую плашку «18+». Прекращать вести соцсети мы не планируем, а частный фандрайзинг как раз планируем запустить в ближайшее время.

Нам могут заблокировать группу во «ВКонтакте» и сайт — к этому мы готовимся. В основном мы ведём коммуникацию через инстаграм (соцсеть принадлежит компании Meta, которую в России считают экстремистской и запрещают. — Прим. ред.), который и так заблокирован в России. При этом ни спада заявок на помощь, ни спада охватов мы не отмечаем.

Мы видим и интерес к нашей работе, и её важность. Если государство так старается запретить распространение информации, значит, это именно то, чем мы сейчас должны заниматься особенно активно. Мы видим, что мы нужны, и, пока в нас есть необходимость, мы будем продолжать работать и искать способы делать это эффективно, какие бы законы ни принимались. Даже наоборот, пожалуй: чем сильнее ужесточаются законы, тем активнее мы работаем.

 С введением законопроектов усилится цензура, будут всё проверять, блокировать, закрывать. Я не думаю, что конкретных ЛГБТК-людей будут искать, хотя не исключено, что будут блокировать личные профили в соцсетях, где люди пишут о себе и своей жизни.

Работа «Маяка» сильно изменится. Скорее всего, если законопроекты примут, полиция будет приезжать в наш офис и создавать максимальные условия для того, чтобы закрыли все свои организации. У нас также есть автономная некоммерческая организация «Лилит», которая тоже, скорее всего, будет ликвидирована, но не нами, а, возможно, Минюстом.

Сами мы не будем прекращать работу, закрывать организации. Мы, скорее всего, будем менять формат работы. Чтобы наши сайты не блокировали, может, будем убирать аббревиатуру «ЛГБТК+», какие-то упоминания, но так, чтобы люди понимали, о чём идет речь.

Скорее всего, большую часть работы мы перенесём в онлайн либо будем маскироваться и прятаться ещё сильнее, если будем проводить какие-то офлайн-мероприятия. К нам и так полиция постоянно приезжает, теперь придётся организовывать их таким образом, чтобы физическая безопасность выходила на первый план — и предупреждать людей, что мероприятие закрытое и анонимное.

Придётся менять свои паблики, не упоминать ЛГБТК+. Как они находят эти группы? По поиску через слова «ЛГБТ», «сексуальная ориентация», «гендерная идентичность». Нам придётся от этого уходить.

Сильно усложняется фандрайзинг. Если заблокируют наш сайт, мы не сможем собирать пожертвования. После начала войны фандрайзинг и так ухудшился. Но мы будем продолжать работать и искать возможности, может быть, откроем новый сайт, где будет всё понятно, но рассказано какими-то другими словами. К тому же мы создали канал в телеграме.

Ещё больше придётся помогать, ещё больше работать. Морально, физически и ресурсно мы готовы к принятию законопроектов. У нас есть методы реагирования. Но работать будет гораздо сложнее.

 Сложно представить, как новый законопроект будет работать, учитывая практику применения существующей статьи 6.21. Чаще всего её используют как такое «дополнительное наказание», если не к чему придраться. То есть если человек политически активен и если он как-то высказывался в поддержку ЛГБТ+, то ему вменяют «пропаганду» как дополнение.

Сейчас, возможно, и правда, все ЛГБТ-инициативы, все активисты и активистки находятся под большим риском, но, к сожалению, новые поправки коснутся не только их, а всех. Не только работы ЛГБТ-организаций, но и медиа, работы кинотеатров, работы библиотек, работы книжных магазинов, издательств и так далее. Потому что любое упоминание ЛГБТК-персон будет считываться как «пропаганда». На недавних слушаниях Хинштейн сделал отсылку к «Свинке Пеппе», то есть, возможно, даже мультфильмы тоже будут запрещены в любом контексте, который им заблагорассудится.

Законопроекты фактически прямое указание, что мы должны молчать. Нас в том числе пытаются заставить не вести соцсети и сайты организаций. Мне кажется, что мы сейчас живём в тот век, когда без соцсетей о тебе особо никто не узнает, поэтому, скорее всего, не будет видимости людей. Деятельность если и будет вестись, то она будет незаметна, все могут сделать вид, как в Чечне, что «геев тут нет».

«Сфера» планомерно борется с гомофобными законопроектами. Уже давно мы боремся со статьёй 6.21 с помощью петиций, круглых столов, разговоров с депутатами. Вот недавно мы запустили дополнение к нашей кампании по борьбе с государственной гомофобией, в которой призываем писать депутатам и требовать не голосовать за законопроект.

 Я так понимаю, что основное изменение будет касаться возраста. Есть статья, которая предполагает административную ответственность за пропаганду среди несовершеннолетних. Теперь предлагают снять возрастной ценз и сделать для всего населения. Но нашу работу новый законопроект никак не изменит. Никакого плана у нас нет, мы просто будем игнорировать бредовые изменения в законодательстве.

В 2013 году уже был принят такой закон в Калининградской области на уровне региона. Он как раз был без возрастного ценза. Но он не применялся так же, как и все законодательные инициативы. Применение было минимальное, так что можно считать, что его просто игнорируют. Если шире смотреть на контексты разных ЛГБТК+ организаций или сайтов, где размещается современная, адекватная информация для людей, которые интересуются гендерными вопросами и проблемами ЛГБТК-сообщества, наверное, может сработать эффект самоцензуры. Есть риск, что информации станет меньше в медийном пространстве.

Закон не поменяет нашу политику относительно сбора пожертвований: у нас и так практически ничего не собирается. Мы работаем как френдли-кафе, продаём свою продукцию, предлагаем проводить на нашей площадке мероприятия и строим свою финансовую политику таким образом, а не за счёт сборов.

Законодательные инициативы не угрожают существованию нашей организации. Комьюнити-центры — это низовые инициативы для тех людей, у которых есть потребность быть вместе, собираться в безопасности, без ограничений, придуманных обществом. Получить доступ к информации, проводить вместе мероприятия, помогать каким-то другим инициативам. Это не уникальная ситуация для ЛГБТ-сообщества, потому что по такому же принципу организуются любые комьюнити: этнические группы, группы по изучению языков, с разными хобби.

Невозможно говорить о том, что какие-то люди со странными представлениями и какими-то дикими мыслями об угрозе со стороны ЛГБТ-сообщества кому бы то ни было могут что-то запретить и на что-то повлиять. Если есть запрос со стороны сообщества, оно всё равно будет создавать комьюнити.

ФОТОГРАФИИ: Katie Chizhevskaya — stock.adobe.com (1, 2, 3)