Хороший вопрос«Гораздо страшнее остаться»: Истории людей, которые переезжали в одиночку
«Поддерживает атмосфера свободы»
Переезд — это безусловная привилегия, однако уезжают не только те, у кого есть для этого все возможности. Одной из них является близкий человек, который разделит с тобой не только горе и радость, но и бюджет на проживание, питание и остальные необходимые расходы. Мы поговорили с женщинами, которые уехали одни, о том, чего им не хватает в эмиграции, а что сильно поддерживает.
Тася Кабанова
Не хочу рассказывать, как я провела 24 февраля, потому что моя психика всячески пытается стереть этот день из памяти. Помню только, что каждые полчаса на работе ходила в туалет плакать, а вечером дома выкурила три сигареты подряд и очень долго смотрела в стену. Спустя пару дней стадии отрицания чувства начали складываться в слова, появилось понимание, что смириться с этим никак нельзя, а сделать что-то невозможно. В Петербурге, где я жила в тот момент, протестная активность была децентрализована и подавлена. В голове родилось единственное решение — нужно срочно уезжать.
Выбор был небольшой, думала между Сербией и Грузией, и второй вариант оказался более реальным. У меня не было сбережений, поэтому пришлось продать все свои дорогие и любимые вещи, чтобы собрать хоть какую-то сумму. Теперь вся моя жизнь умещается в одном чемодане и рюкзаке.
Моё окружение очень меня поддержало, за исключением семьи — были тяжёлые разговоры с отцом. Это уже не первая ситуация, когда он не принимает мой выбор, но всё равно очень больно. На тот момент я работала менеджером в кафе, у меня не было партнёра, животных, учёбы, а все мои творческие проекты были в состоянии сна, но решиться всё равно было тяжело. Я не спала несколько суток, не могла есть и постоянно рыдала.
Мой босс отнёсся с пониманием: первый начал разговор про переезд, дал контакты своих друзей, которые смогут помочь. Близкие и соседка, с которой мы вместе снимали квартиру, каждый день были рядом, помогали продать и раздать вещи, плакали вместе со мной.
Я не боялась уехать, мне было гораздо страшнее остаться. Было жутко больно, что прежней жизни больше не будет. Я знала, что просто не смогу молча сидеть и смотреть, как моя страна убивает мирных людей. Происходит жуткое зло, а ты сидишь в самом его сердце.
Я не боялась уехать, мне было гораздо страшнее остаться. Было жутко больно, что прежней жизни больше не будет
Я купила билеты на десятое марта из Москвы в Ереван, физически не успевала улететь раньше, нужно было подготовить большое количество документов, разобраться с финансами и кучей других дел. Уже в первых числах марта казалось, что это очень поздно. И когда пятого марта вышла новость о запрете Росавиации на международные полёты, я включила только что вышедшее интервью Акунина у Дудя и начала ждать. Где-то через час пришло уведомление, что мой рейс отменили. Это было жутко, казалось, что занавес действительно начинает падать. Но именно в тот момент я поняла, что моя эмиграция уже началась. В итоге я улетела только спустя десять дней.
Мне по жизни тяжело сближаться с людьми — это связано с большой психологической травмой, над которой я работаю со специалисткой уже два года. У меня много прекрасных друзей, я с лёгкостью вступаю в романтические отношения, но всё равно стараюсь держать дистанцию. Одной же я чувствую себя максимально независимо, принимаю наилучшие решения, мне не приходится идти на компромиссы. У меня есть друзья, которые состоят в отношениях и вдвоём улетели в Стамбул. Я вижу, как им жизненно необходима эта поддержка друг друга, как гармонично они сосуществуют в отъезде. Мне же гораздо легче переносить моменты эмоционального падения в одиночестве, а таких за последний месяц было слишком много.
Я жутко скучаю по дому, работе и друзьям, впервые за много лет у меня начались панические атаки. Но я принимаю всё как есть и чувствую, что другого выбора не было. Ищу работу, учу грузинский язык, пытаюсь ассимилироваться. Я восхищаюсь грузинским народом, понимаю и уважаю их скептицизм по отношению к русским — здесь действительно начинаешь смотреть на мир под другим углом. Я благодарна этой стране, что, несмотря на свою историю, она пытается принимать меня, как может. Верю, что смогу в благодарность отдать ей кусочек себя и своей любви.
В Питере у меня были большие планы: я хотела покупать квартиру, собиралась в этом году получать образование и уже готовилась к экзаменам. Было много творческих идей, я развивала свой музыкальный проект. Теперь здесь, в Грузии, мне приходится начинать все с нуля — мой опыт работы и навыки мало кого интересуют.
Сейчас живу одним днём и решаю проблемы по мере их поступления — это то, чему меня научил последний месяц. О возвращении домой думаю мало, но понимаю, что в Тбилиси будет непросто, поэтому пока живу на сбережения и надеюсь на лучшее.
Анна
(имя изменено по просьбе героини)
Я уехала, потому что находиться в стране, которая начала ***** и лишила меня работы и будущего, не могу. Потому что, как оказалось, важнее свободы для меня ничего нет.
Сомнения были, они и сейчас есть. Плохо было уехать и оставить семью и друзей, плохо было бы остаться и не уезжать, правильного решения нет. Стоял вопрос моего комфорта и ментального здоровья, возможности зарабатывать на жизнь, я выбрала дискомфортный комфорт и уехала.
Я на терапии с начала марта, потому что я просто перестала спать, есть, принимать душ. Физически очень плохо, поэтому сейчас поддерживаю себя лекарствами, чтобы работать и думать, как начать всё сначала. Меня поддерживали родные и друзья, которые знали, что мне лучше уехать. Никто не отговаривал.
Я взяла 30 килограммов вещей на разные случаи жизни и валюты, сколько смогла. Сложности были только с покупкой билетов, их ценами и тем, что авиакомпании переставали летать. Сначала были билеты в Тбилиси, но их отменили. В итоге улетела в Сербию к подруге.
Мне кажется, что только в последние четыре дня как будто бы живу, а не существую, как робот на автомате
Мне кажется, что только в последние четыре дня я как будто бы живу, а не существую, как робот на автомате. Конечно, мне повезло, что я тут не совсем одна и есть человек, который знает язык, две недели помогал мне со всеми бумажными делами и поисками квартиры. Эмоционально напрягает то, что я не готова рвать связь с Россией навсегда, но не понимаю, когда и как я могу вернуться, увижу ли родных, бабушку и друзей. Не понимаю, чего ждать. А единственное, что я сейчас делаю осознанно, — это жду.
Мне не хватает работы. Моя деятельность — это SMM и около того, и я потеряла 80 процентов проектов, которые были в России. Не заниматься тем, что ты любишь и хочешь делать, очень тяжело. Понимаешь, что нужно опять делать всё с нуля, как восемь лет назад, а сил на это сейчас просто нет. В остальном всего хватает, ни на что не жалуюсь.
Мне кажется, что одному/одной переезжать легче: меньше ответственности и бумажной волокиты. Но это зависит от того, есть у тебя хоть кто-то в новом месте или нет. Я осознанно ехала туда, где я бы точно была не одна, где были бы знакомые и мне было бы легче через них завести новых и не ощущать себя одинокой на максималках. Но, с другой стороны, «наших» сейчас везде много и мы как-то тянемся друг к другу, знакомства заводятся очень легко.
Пока я не пожалела о своём решении — уже чувствую себя лучше, но что будет дальше, не знаю. Здесь у меня больше шансов найти работу, чем в России, где теперь работать не с кем. Планирую пожить в Сербии полгода-год, поискать работу и начать зарабатывать какие-то деньги не в рублях. Спокойно продолжить терапию, по возможности — жить, заводить знакомства и ждать, когда станет что-то понятно.
Светлана
(имя изменено по просьбе героини)
Решение уехать я приняла за полдня. Конечно, тот кошмар, что творит Россия в Украине, и то, от чего люди бегут там, — совершенно несравнимо, и жаловаться даже как-то неловко. Тем не менее я почти не помню дни между началом ***** и моим отъездом, был сильнейший стресс.
Одна из причин моего отъезда — цензура. Вернее, атмосфера цензуры: я довольно резко и прямо высказываюсь в соцсетях и не привыкла себя как-либо ограничивать. Ещё находясь в России, я заметила, как мои друзья создают секретные чаты, чтобы обсуждать политику или просто свой переезд. Тебе отправляют сообщение и тут же его удаляют. Пусть сама я так и не делала, меня это очень пугало. Кроме того, я сотрудничала с независимыми медиа, и даже как бывшего сотрудника меня могли затронуть новые законы. Были и более малодушные причины: я привыкла много путешествовать и понимала, что скоро такой возможности не будет. Да и вся логика развития российского государства указывала на то, что лучше не становится — ни в плане политических свобод, ни в экономическом. Только хуже.
У меня была открыта шенгенская виза, которая заканчивалась через пять дней после моего выезда из России. Была прививка, одобренная ВОЗ. Есть удалённая работа, и я знаю несколько европейских языков. Но главный мой ресурс — человеческий. Только помощь друзей на каждом этапе помогла мне вывезти все сложности. Знакомые у меня есть только в Европе, а ехать одной в незнакомую страну, где я совсем никого не знаю, не хотелось. К тому же, исходя из цен на билеты, ничего другого я не могла себе позволить в любом случае. Были договорённости с некоторыми друзьями, которые тоже уезжали, но в итоге мы поехали по разным траекториям и воссоединиться не получилось.
Я переезжала одна, без партнёра или какой-нибудь компании, а это, конечно, сильно бы снизило затраты на проживание. К тому же у меня не было никаких сбережений, просто ноль. А в России у меня огромные долги, которые составляют пять или шесть моих зарплат. Когда я уезжала, мама дала мне пять тысяч рублей, и я, посмеиваясь над собой, обменяла их долларов на тридцать. Я взяла билеты на поезд до Беларуси по кредитке, они стоили около пяти тысяч рублей. Написала подруге, которая сама была в Турции, но разрешила остаться у её мамы в Минске. Мама подруги меня приняла, накормила и вдохновила ехать дальше — я сразу почувствовала облегчение.
План был добраться из Минска до стран Балтии, а оттуда уже улететь в страну, где безвизовый режим, — Сербию или Черногорию (в итоге я осталась в Балтии, так как смогла продлить визу). Я взяла билеты на автобус, моя виза заканчивалась на следующий день после въезда. Ночью, пока я ехала, как раз вышла новость, что карты Visa и MasterCard приостанавливают работу. Границу я пересекла, вопросов ни у кого моя виза не вызвала.
Меня встретили друзья (спасибо им большое), а с кредитки даже получилось снять около ста долларов и забронировать недорогое жильё на пару недель. В первые дни я думала о том, чтобы вернуться, каждый час. Затем — каждый день. Но чем больше времени проходит, тем реже приходят такие мысли в голову.
Виза кончилась, и я какое-то время жила нелегально, но затем обратилась к бывшим коллегам, чтобы продлить её по гуманным причинам — у меня есть основания, так как я сотрудничала с независимыми медиа, а в России вышли законы, которые угрожают моей безопасности. Коллеги помогли собрать необходимые документы, но мои основные сложности были связаны с неработающей картой. Опять пришли на помощь знакомые: оплатили мне страховку и консульский сбор, дали денег взаймы.
Если бы я гуляла по Москве и увидела букву Z, у меня бы как минимум испортилось настроение
Как только я выехала из России, моя тревожность стремительно снизилась — с тех пор я не унывала ни дня. И это притом что ещё до ***** мне приходилось собирать менталку по кусочкам. Во-первых, я воспринимала свой отъезд как приключение. Во-вторых, меня невероятно поддерживали друзья. Даже те, что остались, — добрым словом, вопросами «как дела?», деятельной помощью. Кто-то бегал отправлять деньги, пока переводы ещё работали, кто-то встречал на машине и помогал с вещами, кто-то просто давал советы. Благодаря им я чувствовала огромную силу. В-третьих, я постоянно себе повторяла: «Мой дом не бомбят, я не уезжала из-под обстрелов, у меня есть тёплая постель и горячая вода».
Понятно, что мы все оказались в ужасной ситуации, но нельзя обесценивать свои чувства и нужно стараться себя поддерживать. Ведь если ты не будешь этого делать, то не сможешь поддержать других. Я понимаю, что мои проблемы довольно мелкие в сравнении, но порой и они угнетали. Поэтому я старалась напоминать себе обо всём хорошем, что у меня есть.
Здесь меня также поддерживает атмосфера свободы — повсюду флаги Украины и граффити в поддержку. Я понимаю, что меня окружают единомышленники. Если бы я гуляла по Москве и увидела букву Z, у меня бы как минимум испортилось настроение, а как максимум — я бы разбила стекло автомобиля.
Надеюсь, что моя история сможет кого-то вдохновить. Даже если ты один и даже если ты в минусе, ты всё равно можешь найти какие-то решения. Спустя две недели я получила визу на год, а с ней смогла оформить банковскую карту и с помощью разных манипуляций даже имею доступ к своей зарплате. Начала потихоньку раздавать долги, выплачивать кредиты, а на остаток могу даже купить себе кофе — звучит как мелочь, но это такая радость! Могу донатить украинским фондам, помогать — это тоже большая привилегия.
Раньше я жила в маленьком городе рядом с Москвой, так что к изоляции мне не привыкать — бывало, я неделями не видела никого, кроме своих питомцев (их я планирую забрать у мамы, встретившись с ней на нейтральной территории). Здесь у меня есть знакомые, я могу с кем-то увидеться на выходных, это тоже очень сильно поддерживает. Жильё есть, карта есть — жизнь снова выстраивается по кусочкам.
Я не жалею о своём решении как минимум потому, что оно обратимое. Я могу вернуться в любой момент и не отношусь к своему отъезду как к эмиграции. А так я меньше поддаюсь панике, больше не нахожусь в стрессе и воспринимаю всё происходящее как пинок. Я и раньше понимала, что реализовываться нужно за границей, и теперь у меня появился шанс это сделать.
Моя дальнейшая цель — найти работу не в России. Экономическая причина заключается в том, что, когда рубль пойдёт на дно, не хочется, чтобы он утянул меня за собой. Но есть и этическая — я не хочу платить налоги, на них ведутся известные действия в Украине. Даже если они закончатся, пока наше правительство остаётся у власти, оно обязательно сделает ещё что-нибудь ужасное, не спросив меня.