Хороший вопрос«Принцессы какают»: Женщины о том, как справлялись
со стеснением
в отношениях
«Я имею право высказывать, что происходит с моим телом»
Тема телесности — одна из самых табуированных, а о физиологических проявлениях не принято говорить даже с самыми близкими. Кто-то стыдливо прячет упаковку прокладок в самый тёмный угол шкафа, а кто-то и вовсе не может сходить в туалет, когда дома есть люди. Женщинам, как водится, достаётся сильнее всего: и пусть по поводу менструации и волос на теле стигма потихоньку спадает, многим до сих пор кажется абсолютно истинным утверждение «принцессы не какают». Мы поговорили с героинями о том, как они справлялись со стеснением в отношениях.
Алиса Попова
Валерия Катая
В моей семье прививалось деликатное и толерантное отношение к людям. Когда я росла, вопросы телесности в принципе не стояли: они не были яркими, насущными, неоднозначными или болезненными. Об этом просто не говорили. Позже, когда я стала сталкиваться с этим в жизни, реагировала всегда через призму внимания, уважения, желания понять, не осудить, не дать ранящей реакции. Родители дали мне мягкость и дипломатичность, но главное — отсутствие категоричности. Нет правых и неправых, есть разные.
Меня никогда не травили в школе одноклассники: я была отличницей, правильной, «чистой» и «идеальной» для них. Но какие-то вещи словно напридумывала себе сама. Например, долго терпела, если хотела в туалет, потому что не могла в этом признаться. В классе всё решалось поднятой рукой и словами «можно выйти» — это было достаточно прячущее выражение, потому что за ним мог стоять не только туалет. А вот если вы гуляете с друзьями, куда-то едете и никак не можете закончить диалог, то терпишь и терпишь. Руки потеют, уже физически тяжело, но ты не можешь признаться, что возникла такая потребность. Возможно, потому что многое ты можешь контролировать: как ты себя ведёшь, как говоришь, чтобы никого не обидеть, как выглядишь и так далее. А тело — предатель — не спрашивает и самостоятельно запускает процессы.
Так же я терпела и сильную тошноту. Ужасно боялась, что меня вырвет в экскурсионном автобусе, но этого ни разу не произошло. Меня никогда не стыдили, уважали, но я наблюдала подобные казусы у других. И, так как я очень эмпатичная, непроизвольно примеряла на себя. Видела, как весь класс смотрел на девочку, у которой в носу надувался пузырь из соплей, она с этим ничего не делала, и все шушукались, смеялись, подкалывали. Со временем это переросло в травлю, и она поменяла школу. Видела, как одноклассника силой тащили в женский туалет, потому что он пукнул на уроке. Это случилось беззвучно, но по запаху все решили, что это он — он тоже был из гонимых. Слышала, как звучно пукали одноклассники и пытались как-то спрятать этот факт: вели себя неестественно, краснели, а все вокруг хихикали. Ситуация заканчивалась вместе с уроком, потом не вспоминали, но я видела в глазах, какой это стресс для человека. Всегда была в защищающих — мне сложно смотреть на несправедливость, подчёркнутое неравенство и гонение. Часто заступалась, переживала и глубоко внутри очень злилась.
С возрастом, если случался казус, стала просто произносить «извините». Как правило, на это никто не отвечает и жизнь продолжается. Но когда начались отношения, у меня был стандартный пакет переживаний: терпеть, бояться сходить при партнёре, включать воду, всё в таком духе. Это было связано со звуками, которые я всячески старалась заглушить: могла заранее включить музыку или видео парню («Посмотри, я уже видела, присоединюсь потом»), бросала побольше туалетной бумаги в унитаз, иногда прямо физически пыталась контролировать себя, чтобы не издавать звуков.
Мы никогда не обсуждали эту тему с партнёром, просто я в какой-то момент расслабилась. Потому что сама никогда не обращаю внимания на подобные вещи, а если что и случится, отношусь с пониманием. И никакого криминала. Соответственно, чем я хуже? Позже это переросло в игру. Интересно, что когда ты чувствуешь свободу рядом с человеком, пусть даже искусственно её создаёшь или навязываешь, то начинает, наоборот, хотеться всесторонней близости. Например, мне жутко нравится смотреть, как парень писает. У меня нет члена, у него есть — я могу посмотреть, изучить и потрогать только у кого-то. Однажды даже попросила дать мне поддержать член, когда он писает, — восторг! Меня тоже просили при них не стесняться и писать, потому что это смешно и мило. Эти эмоции сближают. Однако как-то я ходила на женские курсы, где говорили, что этого делать нельзя ни в коем случае, иначе мужчина потеряет к тебе интерес. Все разные, но нельзя так категорично, что за пугалки?
На моей практике мужчинам было скорее пофиг на подобное проявление себя, они не стеснялись. Многие «уважают» туалетное пространство, а один даже делился, что у него бегают мурашки, когда он какает. Кто-то мог себе позволить открыто пукать. Девчонки по ощущениям чаще переживают, но это только мой опыт. Уверена, что в новых отношениях буду каждый раз сталкиваться со стеснением, но уже не в таком страшном масштабе. Я в силах воевать с ним, ибо сколько можно!
Ксения Гурьба
В семье к туалетной теме относились легко. Мама могла в шутку сказать «Фу, нафунял», а дедушка называл кал «говяжками». На даче вообще был туалет на улице, так что все всё понимали. Возможно, поэтому я отношусь к таким вещам проще, но всё равно могу испытывать неловкость.
До того, как съехаться с парнями, я много раз делила квартиру с соседками. Со всеми поначалу было неловко, поэтому приходилось пользоваться лайфхаками, чтобы сходить в туалет незаметно. Конечно, в пределах разумного: выходить из дома, чтобы покакать или пописать, — это слишком. Можно просто включить воду, и однажды я даже писала в соцсети шутку, что никто не тратит так много воды, как люди в новых отношениях.
Для себя я в какой-то момент поняла, что мысли о том, как сходить в туалет, отнимают слишком много неоправданных умственных усилий. Решила расправиться с ними с помощью гиперкомпенсации. Например, в офисе громко говорю: «Ребят, я щас схожу в туалет и вернусь». Мне проще сразу об этом заявить, манифестировать свои позывы, потому что по итогу все и так всё понимают. Мужу тоже прямо говорю, что иду какать. Но если случайно пукаю, то испытываю ужасное смущение, хочется сразу громко чихнуть и начать увиливать.
Основное стеснение мы преодолели, потому что появилась собака. Она всё время ходит в туалет, и ты видишь, что это нормальный физиологический процесс, все это делают. С детьми, наверное, так же работает. Первое время щенок не мог оставаться один и ходил за мной даже в туалет, и так я постепенно перестала закрывать дверь. Правда, муж однажды попросил всё-таки закрывать её, хотя бы когда я какаю, потому что ему неприятно. По ощущениям, он смущается гораздо больше меня в таких вопросах.
Мария Петрова
(имя изменено по просьбе героини)
В семье отношение к телесным проявлениям было поделено на две части. Мужчины относились спокойно, дедушка-грек смеялся надо мной, потому что в детстве после похода в туалет я кричала: «Я покакала», — и это были первые русские слова, которые он запомнил. С мамой же доходило до того, что я не могла сказать слово «туалет» — только «уборная». Вокруг темы было много дискомфорта и неловкости. Думаю, это может быть связано с тем, что она очень много писала и, наверное, стеснялась этого.
Меня никогда не стыдили и не ругали за подобные вещи, но помню, что, когда кто-то пукал в классе, над ним жёстко смеялись и издевались. В детстве со мной такого не случалось, но недавно я обделалась в лифте и считаю это очень смешным. В какой-то момент я близко подружилась с девочкой, с которой мы постоянно шутили про говно, и с тех пор я не стесняюсь.
В отношениях, конечно, раньше переживала, включала воду и всё в таком духе, но однажды в самом начале прямо сказала партнёру: «Кстати, я сру! Но бабочками». Обшутила тему, но всё-таки дала понять, что я это делаю и планирую делать в доме любимого человека. Все расслабились, партнёр очень обрадовался, хотя все вокруг говорили: «Ты что? Не дай бог, ты перестанешь казаться ему сексуальной». Но я же просто человек, это нормально.
Сейчас я спокойно обсуждаю всё, что связано с моим телом. Считаю, что, если человек его любит и как бы делит со мной хотя бы на время, я имею право высказывать, что с этим телом происходит. Ничего мерзкого и отталкивающего в подобных разговорах не вижу и надеюсь, что партнёру тоже будет комфортно говорить о своём. С одной стороны, наверное, стрёмно, когда ты блюёшь и тебя держит за волосы любимый пацан. Но с другой — это ужасно мило. Мне нравится ухаживать друг за другом. В целом думаю, что мужчинам и женщинам одинаково неудобно, просто мужчины чаще шутят об этом, а девочки стесняются шутить.
Катя Акерблом
В моей семье тема телесности особенно не педалировалась, но и запретной не была. Например, совсем не помню кризиса вокруг вопроса «Откуда берутся дети?». Не помню даже, как его задавала. Но рассказали мне, видимо, настолько подробно, что на всех моих детских рисунках папа и остальные родственники-мужчины были голые, с детально прорисованными членами. Да таких размеров, что любой бы позавидовал. Девочки, соответственно, тоже при своих красотах. Мама тогда даже носила рисунки к психологу. Сказали: «Ничего страшного, девочка интересуется телом». Неловкости вокруг туалетной темы тоже не возникало. У меня всегда был капризный желудок, поэтому в детстве и школьном возрасте я регулярно обсуждала с мамой все нюансы. Не знаю, все ли в семье свободно плавали в теме какашек, но я — точно да.
Меня очень смешат великосветские стереотипы, мол, девочки и не какают, и не писают, а если у них будет отрыжка — то только предсмертная, они тут же должны умереть от стыда. Кажется, в районе двадцати я чувствовала смущение на свидании, когда должна была сказать молодому человеку, что мне срочно нужно в туалет. Казалось, что это загубит реноме секси-львицы. Но, к счастью, быстро поняла, что это не стыдно. И что я не хочу встречаться с отморозками, для которых это не норма. А вот формулировки «девочки не какают» я и правда встречала, в каком-то мультике. И вот это, по-моему, полный п****ц. Серьёзно? А ещё что?
Телесных казусов в школе и универе у меня не случалось. Правда, один раз я описалась в магазине, причём мне было уже восемнадцать лет. Ехала с дачи и очень долго терпела. Было стыдно в первую секунду, а потом — только смешно. Я попрощалась с продавцом, развернулась и спокойно вышла. Шла по двору к дому и смеялась.
Все мои значимые отношения были долгими и, естественно, переживали стадии совместных отравлений, поносов, моих переживаний по поводу цистита и так далее. Сейчас это уже воспринимается как ерунда. Романтическая история с моим нынешним мужчиной началась с того, что мы какое-то время жили втроём с его другом. Раньше у меня не было опыта совместного проживания с чужими людьми, и эти несколько месяцев были очень странными. Ладно я вылезла из жарких объятий, чтоб посидеть на унитазе, — ничего стыдного. Но, когда ты выходишь из уборной, а под дверью ждёт своей очереди малознакомый мужик в трусах и наверняка слышит все мои туалетные трели — вот это жёстко. Доброго утра я желала через силу и несколько раз ловила себя на мысли, что лучше выберусь в ванную, когда сосед уедет в офис.
В отношениях же стеснения никогда не было. Повезло, что мой мужчина так же свободен в вопросах тела, как и я. Например, мы вместе ликвидируем разрушения после моих протечек во время месячных, ржём, что борщ убежал. Это забавно и (очень!) нежно. Также я могу ему спокойно открыться в проблемах с желудком, попросить сходить в аптеку например. Это большая любовь. Сейчас мне трудно представить, как можно по-другому. Вот вы во время секса облизываете друг друга во всех местах — и ничего, никакой брезгливости. Почему тогда другие телесные проявления должны вызывать напряжение?
Женщины в целом загоняются и стесняются больше, чем нужно. Думаю, мужчины не настолько чувствительны и не отслеживают, чтобы женщина не дай бог не испражнилась в радиусе их слышимости. Чисто мужские компании вообще славятся телесным раздольем, насколько я знаю. Может, это миф, но по крайней мере я слышала, что мальчикам при мальчиках можно всё не стесняясь. Не могу сказать того же о женских компаниях — девочек очень по-разному воспитывают, хотя с моими подругами мы можем обсудить и пережить что угодно.
Женщины уже больше ста лет не прячут уретру и кишки под бронебойным кринолином. Мы и перед врачами попы оголяем, и перед мужчинами — никто от этого не умирает. Пора бы уже относиться к телу с радостью здорового животного. На ковре у соседа, конечно, лучше не гадить, но над случайными казусами вполне можно посмеяться.
Вера Ракова
Мы съехались с парнем спустя восемь месяцев отношений. Это мои первые серьёзные отношения, и вначале я его очень стеснялась — он казался суперсерьёзным, строгим человеком. Мне было (и до сих пор) очень важно его мнение, я считала его верхом благоразумия. Но когда мы начали жить вместе, встал вопрос о том, что всё-таки надо как-то пукать. Мы проговорили, что нужно спокойно делать это в обществе друг друга. Мне очень этого хотелось, но было страшно начать. Тема долго мусолилась, и в итоге я предложила: «Давай ты пукнешь, а я после тебя». Он пукнул — мне было страшно, но тоже пришлось.
Спустя три года делаем это постоянно, это наш предмет шуток и нам комфортно. Правда, он пукает в сто раз больше, чем я, и иногда меня уже бесит звук. Ещё, когда я выпью кока-колы, у меня включается адская отрыжка, и это уже немного раздражает его, потому что у него её почти не бывает. В туалет пописать ходим вместе, уже и не помню, как это вышло, но иногда даже за ручку туда идём, писаем по очереди. Спокойно говорим «Я какать» и так далее.
Однажды была критическая ситуация: мне пришлось какать, пока он мылся в ванной. Перед этим я предупредила, что очень хочу, спросила, можно ли это сделать. Он ответил: «Без проблем». Спустя какое-то время то же самое случилось с ним, и уже он какал, пока я была в душе. Периодически я слышу, как он какает после завтрака, — один раз даже написала ему, что это смешно. Он немного расстроился, что мне всё слышно. На днях обсуждали, что, наверное, когда дети появятся, придётся прекратить громко пукать при них. В общем, самое главное — проговорить это с самого начала и сделать первый шаг, а там уже не остановить.
Катя Смирнова
(имя изменено по просьбе героини)
Табуированности темы телесности я не чувствовала. Но и свободным отношение к ней назвать не могу, потому что в учительской семье принято идеализировать человека и вектор внимания смещается с бытового на идейный. Я родилась почти одновременно с братом (мы двойняшки), и росли мы вместе. Нравоучений вроде «вот это при мужчине никогда не делай» не слышала в семье ни разу, просто я сама по себе стеснительная и аккуратная. Правда, прокладки мама почему-то держала в шкафу среди тряпок, а не среди тех же гигиенических предметов или бытовой химии.
Выражения в духе «девочки не какают» я чаще слышала в фильмах, чем от людей. В жизни же, наоборот, обычно встречаю понимающее и принимающее отношение. Среди одноклассников я замечала только громкую насмешливую реакцию, когда кто-то пукнул, но чаще всего это делали мальчики, которые специально провоцировали. А ещё была шутка про «пердящие» туфли учительницы. Мой же единственный инцидент — лет в восемь я описалась в машине, не дотерпела и боялась признаться. Меня не ругали, и это не стало трагедией. Стало уроком, что описаться более стыдно, чем вовремя попроситься в туалет.
Сейчас сходить в туалет при парне — не проблема, но я не люблю звук льющейся струи и стараюсь писать беззвучно. Меня никогда не стыдили за шум, но мне не хотелось привлекать к этому процессу внимание. Понимаю, что это просто моя психика и неуверенность. С партнёром тему ни разу не обсуждала, но я вижу его непосредственность и простое отношение к этому, потихоньку сама начинаю проще относиться. А ещё я слышала истории о том, как люди справлялись с трудными туалетными ситуациями (их, кстати, чаще рассказывали парни), и замечала, что сама не осуждаю этих ребят. Соответственно, всегда найдутся те, кто в подобных обстоятельствах скорее помогут, чем поднимут на смех. В людях полно сочувствия!
ФОТОГРАФИИ: Good Studio — stock.adobe.com