Спорт«Голый парад»:
Как спортсменов делят
на женщин и мужчин

Sex verification tests — или тесты на определение пола — впервые провели в 1936 году на играх в Берлине (эти Игры ещё известны как Hitler’s Olympics). Тогда осмотру гениталий подвергли американскую бегунью Хелен Стивенс. Вопрос, собственно, поднялся из-за того, что судьям, а также другим участницам соревнований (которых она обошла) Хелен показалась чересчур «маскулинной», да к тому же её результаты были «подозрительно» высокими. Женские гениталии нашли, вопрос был снят.

Однако тему продолжали муссировать в прессе. Хайп вокруг гендерного вопроса привёл к тому, что в 1966 году на чемпионате Европы по лёгкой атлетике была проведена первая массовая проверка пола у спортсменок — так называемый голый парад: всех участниц заставили полностью обнажиться перед судьями для осмотра половых органов. Эта унизительная процедура вызвала много споров и возмущений. Тогда же из большого спорта внезапно ушли некоторые спортсменки — например, Ирина и Тамара Пресс, представлявшие СССР и выигравшие шесть золотых медалей. Разумеется, слухи стали ползти только интенсивнее.

В 1968 году на летней Олимпиаде впервые провели генетическое тестирование — и начались дисквалификации. Первой женщиной, которую не допустили до соревнований, стала польская легкоатлетка Ева Клобуковская — у неё выявили мозаицизм (состояние, при котором клетки содержат не одинаковые, а разные наборы хромосом, в том числе ХХ и ХY). В 1991 году применявшийся ранее тест на половой хроматин заменили методом ПЦР, который показывал наличие SRY-гена. Этот ген — основа Y-хромосомы, и предполагалось, что он отвечает за развитие организма по мужскому типу. Но потом возникли проблемы: выяснилось, что у ряда людей есть так называемый синдром нечувствительности к андрогенам — с ним даже при наличии Y-хромосомы будет выраженный женский фенотип.

Спортсменка, лишённая возможности заниматься любимым делом, страдала от депрессии и в 2007 году совершила попытку суицида. Все попытки вернуть медаль и реабилитироваться были отвергнуты, а петиции и жалобы — отклонены

Из-за неоднозначности результатов и дороговизны обязательные хромосомные тесты были отменены в 1999 году, но право ставить под сомнение половую принадлежность оставили: Международная ассоциация атлетических федераций (IAAF) при малейших подозрениях могла потребовать прохождение медицинского осмотра — в том числе у гинеколога, генетика, эндокринолога, психолога — и анализа на гормоны. Если спортсменка отказывалась, к соревнованиям она не допускалась.

Широко известна история индийской бегуньи Санти Сундараджан, которую лишили серебряной медали на Азиатских играх 2006 года и запретили участвовать в соревнованиях, когда она «провалила» гормональное тестирование. «Моя совесть чиста, я не сделала ничего дурного», — говорила Санти, пребывая в шоке от того, что случилось. Были высказаны предположения, что гормональный дисбаланс вызван плохим питанием в детстве: спортсменка росла в бедной деревушке в Индии. Несмотря на то что отстранение Санти в целом постарались смягчить (например, выплатив денежную премию), ей пришлось вернуться на родину. Спортсменка, лишённая возможности заниматься любимым делом, страдала от депрессии и в 2007 году совершила попытку суицида. Все её попытки вернуть медаль и  реабилитироваться были отвергнуты, а петиции и жалобы — отклонены. Единственное, что ей позволено, — заниматься тренерской работой.

Ещё больше шума наделала история Кастер Семени, южноафриканской легкоатлетки. Исключительность её достижений (а также бурное обсуждение внешности, куда без этого) заставила Международную ассоциацию атлетических федераций в 2009 году спровоцировать расследование. Результаты тестов публично не оглашали, но слухи поползли сразу. IAAF между тем заявила, что у Семени «редкое медицинское состояние» и необходимо выяснить, не даёт ли оно «несправедливых преимуществ». Пока это выясняли, молодая легкоатлетка столкнулась с сильнейшим прессингом.

В результате оказалось, что с хромосомной точки зрения Семеня — женщина, но с необычайно высоким уровнем тестостерона. В прессе писали, что ассоциация требовала скорректировать этот уровень медикаментозно, угрожая не пустить на соревнования. Как бы то ни было, через некоторое время Семеню допустили, а её результаты стали заметно ниже — и в СМИ заговорили о том, что спортсменка понижает уровень гормонов, чтобы продолжать карьеру. Дело бурно обсуждалось, и наконец публично и громко заговорили о допустимости гендерных тестов — о том, какими они могут быть, где проходит граница между «мужчиной» и «женщиной» и что делать интерсекс-людям в такой ситуации.

Эти перипетии привели к тому, что Международный олимпийский комитет пересмотрел гендерные тесты, так что с 2012 года стали проводить гормональные исследования. Был установлен предельный уровень андрогенов, допустимый для женской категории. С одной стороны, уже в 2015 году эта политика позволила участвовать в Олимпиадах трансгендерным спортсменкам и спортсменам, а также интерсекс-людям — в любой выбранной ими категории, независимо от проведённого или непроведённого перехода; главное, чтобы соответствовал уровень гормонов. 

С другой — гормональное тестирование подверглось резкой критике, особенно когда стало известно, что некоторые спортсменки были вынуждены пойти на стерилизацию, чтобы снизить высокий от природы уровень андрогенов. Легкоатлетка Дьюти Чанд подала иск в Спортивный арбитражный суд (CAS): её в 2014 году дисквалифицировали из-за гиперандрогении, но она заявила, что не желает следовать рекомендациям и корректировать свой уровень тестостерона. «Я хочу оставаться той, кто я есть, и снова принимать участие в соревнованиях», — сказала Чанд.

Гормональное тестирование подверглось резкой критике, особенно когда стало известно, что некоторые спортсменки были вынуждены пойти на стерилизацию, чтобы снизить высокий от природы уровень андрогенов

Суд Чанд выиграла, и это решение стало поворотным моментом: суд отменил дисквалификацию, а также обязал IAAF предоставить научные доказательства того, что у женщин с повышенным тестостероном есть явное преимущество перед другими спортсменками — или же разработать другие гендерные тесты. В ноябре 2015 года МОК отменил правила, по которым действовало ограничение по уровню тестостерона, «до появления научных обоснований». До сих пор новых условий участия не появилось, а «гендерные войны» несколько поутихли.

«Я вообще не понимаю, зачем МОК и МААФ нужны такие правила», — неоднократно высказывалась Чанд в интервью. И правда, зачем? Использование тестов по подтверждению пола, которые были призваны якобы защитить права спортсменок, пока привели только к противоположному результату: десяткам испорченных репутаций и спортивных карьер, унижениям в прессе, публичным обсуждениям внешнего вида. Причём страдают именно женщины: не было случаев, когда спортсмена на Олимпиаде требовали проверить на гормоны, потому что он выглядит «слишком феминно». Задокументированных случаев, когда биологические мужчины выступали в женской категории, буквально единицы — причём чаще всего эти люди делали каминг-аут как трансгендеры или оказывались интерсексами. Явного мошенничества не было никогда.

Вызывает вопросы и решение CAS, каким бы современным и толерантным оно ни было. «Несмотря на то, что все спортивные события чётко разделены на мужские и женские категории, пол человека не так бинарен, — отметил суд по делу Чанд. — Тем не менее, раз уж есть отдельные категории мужского и женского соревнования, IAAF необходимо сформулировать основы деления спортсменов на мужчин и женщин». Признать, что пол и гендер не делятся на два, нормально. Но полный отказ от чёткого генерного деления соревнований и переход к совершенно новым категориям (например, просто по массе тела) — это, видимо, для спорта пока слишком радикально.

Фотографии: www.olympic.org, Wikimedia Commons, celiafoto – stock.adobe.com