Личный опыт«Я привыкла быть девочкой без вагины»: Как я живу
с вагинизмом
И никогда не считала это проблемой
наташа федоренко
Вагинизм, или непроизвольное сокращение мышц влагалища, пока плохо изучен, при этом воспринимают его как болезнь, которую врачи активно корректируют. Однако, как и с любым состоянием, о котором известно немного, ультимативная точка зрения может не только помочь, но и вредить.
Вагинизм препятствует проведению гинекологических осмотров, но волнует всех в первую очередь не это, а невозможность вагинального секса, хотя такой вид близости совершенно не обязан интересовать каждого. Мы решили узнать, какой ещё взгляд существует на эту особенность, и поговорили с Сашей Казанцевой, авторкой телеграм-канала «Помыла руки», о лесбийстве и сексе, о том как она живёт с вагинизмом с ранних лет и не считает его проблемой.
Ещё в детском саду мне было страшно подмываться, так что я старалась делать это быстро и думать о чём-то другом. Упоминания секса или половых органов тоже были неприятны — иногда я чувствовала спазм мышц или холодок внизу живота. До того, как у меня начались месячные, мне казалось, что я девочка без вагины, и меня это полностью устраивало. Когда они пришли, было очень обидно. Я читала, что многие женщины с вагинизмом обнаруживали его при первой попытке пенетрации — в моём случае было не так. Я всегда знала, что не хочу заниматься вагинальным сексом. Когда к моей вульве прикасались, мне становилось страшно, и вагинальные мышцы сокращались — в то же время я могла тереться ею о бедро партнёрки и не испытывать дискомфорт.
Термин «вагинизм» я узнала в старшей школе и очень обрадовалась, что есть специальное слово для обозначения моей особенности. С тех пор я смогла говорить о своей сексуальности другим, не вдаваясь в сложные подробности. Основная информация, которую я тогда прочитала, выставляла вагинизм как болезнь, которую можно или даже обязательно лечить. Мне это показалось странным: зачем мне вагинальный секс, если я его не хочу? Любители пенетрации казались мне инопланетянами, в то время как собственная особенность была чем-то естественным.
У всех людей разные возможности и способности. Моя вагина не допускает пенетрации, зато я могу сесть на шпагат — при этом многие не могут сесть на шпагат, но не считаются из-за этого неполноценными. К слову, вагинизм беспокоил меня крайне редко: например, только во время пары очень обильных менструаций в подростковом возрасте я чувствовала движение эндометриальных кусков внутри себя очень отчётливо — это было неприятно.
Я давно хожу и на групповую, и на личную психотерапию. Правда, никогда не работала с вагинизмом как с проблемой, потому что не воспринимаю его как таковую. Конечно, я думала о том, что у моего вагинизма может быть психологическая причина — меня часто спрашивали, имеет ли это отношение к детским травмам.
У меня действительно были сложные отношения с мамой. Она всегда негативно высказывалась о сексе — и когда я была маленькой, и когда была подростком. Меня коснулось и физическое насилие в детстве, правда, не сексуального толка. Может быть, всё это отразилось на моём восприятии телесности, но я точно помню, что боялась прикасаться к половым органам уже в четыре года.
Однажды я обсуждала с психотерапевткой один из сексуальных контактов, попутно упомянув о вагинизме. Она предположила, что он может быть не столько психологической, сколько вегетативной проблемой, например родовой травмой. Я была рада, когда она предположила это — теперь я считаю, что можно не копаться в себе, изыскивая, что же такого произошло со мной до четырёх лет.
На первый гинекологический осмотр я попала, будучи уже взрослой — в итоге я приноровилась отрицательно отвечать на вопрос, живу ли я половой жизнью. В таком случае врачи внутрь ничего не засовывают, а осматривают снаружи и через прямую кишку. Долгое время походы к гинекологу были для меня большим стрессом: когда рука врача приближалась к вульве, я начинала сильно волноваться — а гинеколог вместе со мной; так что все хотели закончить процедуру побыстрее. Потом я стала специально искать дружелюбных к ЛГБТ гинекологинь, с которыми я смогла открыто говорить о своих особенностях и меньше переживать.
Меня привлекал секс с начала пубертата, был и опыт детской мастурбации лет в пять. В общем, мне не приходило в голову, что вагинизм может как-то помешать удовольствию.
Первые сексуальные контакты случились в старшей школе — они были очень приятными и, разумеется, без пенетрации. Тогда я ещё шутила, что скоро напишу мануал «1000 и 1 способ заняться сексом без использования вагины». Моя особенность не вызывала неприятия даже при гетеросексуальных контактах. Обычно я говорила о вагинизме заранее, иногда — в процессе, но в любом случае не переживала на этот счёт.
С проблемами я столкнулась только в двадцать девять лет. У меня был спонтанный секс с девушкой Юлей, которая ужасно расстроилась, когда узнала о моей ситуации. Я, в свою очередь, возмутилась — ничего себе, кому-то бодипозитивности не довезли. Сначала я думала, что не смогу общаться с таким человеком, но в итоге мы начали встречаться — предварительно обсудив наши ожидания и опасения в сексе.
Юля приняла мою особенность, но впоследствии мягко, без давления предложила всё-таки попробовать пенетрацию. Я согласилась, хотя миллион раз сомневалась — весь процесс занял около трёх месяцев. Сначала она пробовала прикасаться к вульве, замирая чтобы мы могли обсудить ощущения, — к этому я привыкла где-то за месяц. Потом пробовали вводить палец — иногда мне становилось страшно, и тогда мы прекращали. Иногда он входил только до определённого предела, а дальше было больно и шла кровь. Порой было, наоборот, интересно, так что со временем страх отступил полностью, и я стала получать удовольствие.
Мы много говорили о моих опасениях, связанных с последствиями пенетрации, но одной из самых пугающих вещей оказался страх потерять идентичность. Я привыкла быть особенной девчонкой без вагины, а тут она начала «появляться». Что же, я теперь стану как все? Но в итоге эксперименты оказались привлекательнее сомнений, и сейчас я не боюсь включать пенетрацию в сексуальные практики. Я полиаморка — иногда у меня бывает несколько отношений одновременно. Сейчас расклад такой: в одних я никогда не позволяю пенетрацию, в других она случается довольно регулярно, а в третьих происходит время от времени.
Недавно я написала пост о вагинизме в телеграм-канале, и мне пришло много сообщений в духе: «Спасибо, я поняла, что со мной всё в порядке и я не обязана заниматься вагинальным сексом». Я думаю, что вагинизм не всегда нужно «лечить»: женщины должны корректировать его, только если им самим этого хочется. Если кто-то хочет вагинального секса или, например, завести ребёнка — конечно, можно работать с телом. Но здесь не должно быть места насилию и слову «болезнь».
Фотографии: cheekylorns — stock.adobe.com, Aukid — stock.adobe.com, Zoja — stock.adobe.com
Комментарии
Подписаться