СериалыВ заложницах у тела: Сериал «Контейнер» о суррогатном материнстве и репродуктивном насилии

текст: Ира Карпова

«Контейнер» — психологическая драма с элементами триллера о явлении, которое с января прошлого года не пропадает из российских новостей, — о суррогатном материнстве. Авторы нового сериала стриминговой платформы START взялись показать, как женщины взаимодействуют с нелёгкой ношей своего «предназначения» — предустановленной настройкой материнства.

Саша (Оксана Акиньшина) вынашивает ребёнка для замминистра экономического развития (Филипп Янковский) и его жены (Мария Фомина). У Саши есть влюблённый в неё сосед-эсэмэмщик, сестра-оторва четырнадцати лет и нервная, контролирующая мать (ещё одна токсичная и травмированная женщина Юлии Ауг), но, главное, цель — накопить на дом в Испании. Только что вышедший из тюрьмы Игорь (Артём Быстров) ищет с ней встречи. Скрываясь от преследования, Саша вынуждена поселиться в доме чиновника и его жены. В прошлом Саши и её матери есть тайна, которую они не хотят раскрывать, нечто похожее есть и в прошлом живущего на Рублёвке чиновника. Удастся ли Саше и герою Янковского сохранить свои тайны в неприкосновенности, получат ли они желаемое — деньги и ребёнка — за этим зрители будут следить на протяжении восьми серий.

Оксана Акиньшина ведёт себя как Клинт Иствуд в теле беременной женщины: почти не разговаривает и не улыбается, но всё равно притягивает взгляд зрителя к себе, как частица с большим удельным весом. Сыгравший в фильме «Дурак» искателя справедливости, Артём Быстров в «Контейнере» воплощает полную противоположность принёсшей ему известность роли — беспринципного социопата, для которого никакой забор не преграда, а личных границ не существует вовсе. С добрейшей улыбкой и обращениями «золотце» и «солнышко» он наступает на них, чтобы потом ударить под дых. Быстров переигрывает всех, включая Акиньшину, как бы говоря Роберту Де Ниро и Роберту Митчему из «Мыса страха» — подержи-ка моё пиво. Оступившись в юности, его герой летит в бездну, уничтожая всё на своем пути. Если героиня Акиньшиной всеми силами пытается убежать от своего прошлого, то герой Быстрова хочет в это несуществующее прошлое вернуться. Контролирующая, не способная к диалогу, зажатая в тисках собственной фантазии сила наталкивается на противоположную — сжатую пружину героини Акиньшиной, приносящей тело в жертву будущему.

Режиссёру Максиму Свешникову и сценаристам — его брату Вадиму Свешникову, Алексею Ляпичеву и Николаю Муратову — удалась непростая операция по сращиванию социальных тем и остросюжетности. После милицейской фантазии снятого тем же START в интерьерах отеля «Рэдиссон» сериала «Медиатор» начало «Контейнера» кажется глотком пахнущего бензином холодного московского воздуха. К сожалению, к пятой серии свежесть улетучивается и зрители оказываются в тесной комнате мелодраматических клише.

К моральной дилемме суррогатного материнства в разных странах относятся по разному: где-то, как в Германии, оно законодательно запрещено, при этом преследуются не суррогатная мать и заказчики, а медучреждение, осуществившее экстракорпоральное оплодотворение; где-то, как в России и Штатах, запрета нет. В поле этого явления соприкасаются сразу две уязвимые группы: женщины, ограниченные в средствах, и гомосексуальные мужчины. Сериал пока далёк от осмысленного комментария явлению суррогатного материнства, оно лишь узел, связывающий две нити — богатых и бедных в современной России. Но уже тот факт, что «Контейнер» фокусируется на пропасти между матерями и парой заказчиков, помещает сюжет в социальный контекст.

Формально Саша вынашивает детей добровольно, родила уже нескольких детей и выглядит как Оксана Акиньшина. Но суррогатное материнство всё же показано в фильме как блажь очень состоятельных людей. Жёны рублёвских  миллионеров используют суррогатных матерей, чтобы проскочить начальный этап материнства. Обращаются с горничными и персоналом с барской небрежностью. Соседка жены замминистра вскользь упоминает, что для надёжности они забрали паспорт у «своей суррогатки». Героини вообще дают зрителям множество поводов себя невзлюбить. Особенно анекдотичны моменты, когда обитательницы поместий советуют героине Акиньшиной, выглядящей в некоторые моменты как монахиня в сером пальто, а в некоторые — как мадонна, причесаться и накраситься.

На их фоне сдержанный и немногословный чиновник в исполнении Филиппа Янковского показан почти белым офицером, его интеллигентное лицо исполнено страдания и отвращения, он поддаётся манипуляциям жены, говорит мягким приятным голосом. Это сценарная ловушка, в которую легко угодить зрителям: злодейкой кажется та, кто занимается демонстрацией богатств, но не тот, по ком плачет расследование ФБК, признанного экстремистским.

«Классовое», впрочем, не единственное социальное измерение фильма. Во всю ширину экрана развёрнута тема стыда — и объектом его становится, разумеется, женщина. Сериал открывает нарезка из мнений разных людей о суррогатном материнстве: священник говорит, что деторождение — дар божий, а серьёзный мужчина в свитере сообщает, что церковь не крестит детей, полученных через ЭКО. Когда ещё один степенный мужчина говорит, что выкидывать эмбрионы — всё равно что выкидывать детей, в памяти мгновенно вспыхивает цитата Фрэн Лебовиц. Комментируя предвыборную пролайф-риторику отдельных кандидатов-республиканцев, Фрэн сказала, что их интересуют не дети, но лишь желание контролировать женщину. Ведь лишившись узаконенного права на прерывание беременности, женщина становится заложницей своего тела.

Соседка жены в глаза называет Сашу «контейнером». А собственная мать называет её «шалавой»: в жизни Саши была незапланированная ранняя беременность. Чтобы подвергнуться унижению, женщине даже не нужно заходить на территорию суррогатного материнства. Саша стала заложницей своего тела задолго до того, как стала им зарабатывать.

«Контейнер» деликатно выстраивает лайт-версию «Рассказа служанки» — герметичный мир рублёвского поселка, где женщины не имеют никакой другой задачи, кроме репродуктивной, и делегируют вынашивание другой, стоящей ниже её по социальной лестнице. Я думаю, авторы, несомненно, хотели снять часть стигмы с суррогатной матери, показав, как она становится объектом стыда лишь за то, что распоряжается телом по своему усмотрению. Но создатели (в этот момент я вынуждена вспомнить, что сценаристы и режиссёр — мужчины) закольцевали сюжет таким образом, что чиновник, следователь и влюблённый в героиню Акиньшиной сосед показаны стойкими, сдержанными, немногословными — одним словом, классными мужиками, а все женщины в сериале, кроме главной героини и подкармливающей её доброй поварихи, манипуляторши, истерички или инфантильные оторвы. В «Контейнере» есть несколько моментов, в которых сквозит та пресловутая нехудожественная, жизненная правда — о бремени вины, о репродуктивном насилии, о материнстве и отцовстве. Но даже показав болевые точки общества, создатели сериала, к сожалению, не сумели удержаться и не сделать крайней — той, на ком лежит бремя самой тяжёлой вины, той, из кого течёт радиоактивный яд, — женщину.

У них есть в запасе ещё три серии, чтобы это изменить.

ФОТОГРАФИИ: Start