СериалыВо все тяжкие:
Почему хорошие девочки
выходят из моды

Мы можем привести не менее десяти примеров того, как «Девочки» Лены Данэм повлияли на современный мир — но кто будет спорить, что за два с хвостиком сезона Данэм удалось совершить небольшую революцию. Ее сериал и останется революционным до тех пор, пока зрителям не надоест плеваться при виде пухлого обнаженного тела главной героини. Но всякий раз, обнажаясь на экране, Данэм наносит очередной удар классическому образу «хорошей девочки». В этой традиционной картинке мира девочкам не просто запрещено раздеваться, если они не могут похвастаться идеальной фигурой — здесь вообще много чего запрещено. Прежде всего, женщине все так же нельзя вести себя по-мужски: пить, курить, потакать своим сексуальным желаниям и ставить карьеру выше отношений. Ладно, эмансипация позволяет вам выпивать и даже напиваться, и пропускать косячок-другой, но до определенных пределов, за которыми женщина, которая не хочет для себя простого женского счастья, все так же вызывает всеобщее осуждение и настороженное недоумение.

Текст: Лиза Биргер

Кадр из сериала «Девочки»

Иными словами, можно сколько угодно ругаться на феминизм, воображая за фасадом слова агрессивные женские толпы с небритыми ногами, но пока еще он никого не победил, поскольку обывателя продолжают возмущать любые попытки сопротивляться традиционалистскому паттерну. Хорошая девочка в общественном сознании вышла из института благородных девиц и бродит в поисках достойной партии, словно зомби в охоте за живым мясом. Все другие вызывают подозрение. Нам разрешили погулять, но после «погуляла» неизбежно наступает «и хватит». А что если никогда не хватит? А что если девочки хотят зайти так же далеко, как мальчики, в праве строить и разрушать себе жизнь? Особенно — разрушать. По сути, именно на этот вопрос и пытаются ответить всеми своими сезонами «Девочки». Но вслед за Леной Данэм ту же тенденцию подхватила и литература.

Последний год принес нам настоящий бум текстов о плохих девчонках — пока еще англоязычных, но это значит, что через годик волна дойдет и до нас. Это целый букет романов, героини которых бесцельно шляются по городу, закидываясь алкоголем и наркотиками в поисках смысла жизни. Чарльз Буковски и Брет Истон Эллис, переписанные для настоящих бунтовщиц. Нет, конечно, их появлению мы обязаны далеко не одним только «Девочкам». Вот английская писательница Хелен Уолш, например, придумала такую героиню в романе 2005 года «Низость» (на русский он был переведен в 2008-м). Девятнадцатилетняя Милли не слезает с наркотиков, не стесняется в выражениях и трахает все, до чего дотягивается. Этот роман честнее многих других книг рассказывает, каково сегодня быть девятнадцатилетней. Героинь Хелен Уолш — как и большинства ее последовательниц в жанре «веселая девчонка пустилась во все тяжкие» — мальчики интересуют разве что как товарищи по развлечениям. Им вполне достаточно друг друга.

Книги слева направо: Фэнни Флэгг «Жареные зеленые помидоры в кафе "Полустанок"», Эмма Джейн Ансворт «Животные», Хелен Уолш «Низость»

Уолш далеко не первая, кто сассоциировал концепт «плохая девчонка» с лесбийской темой — есть достаточно авторов, которые и до нее считали, что единственный шанс для женщины стать на равных с мужчиной — это и вовсе перестать мужчинами интересоваться. Изначально за этим стоит искренняя убежденность, что в отношениях мужчины и женщины вторая почти наверняка окажется жертвой, и желание избавить ее от такой печальной участи. Яркий пример такого бунтарства — Иджи из «Жареных зеленых помидоров в кафе „Полустанок‟» Фэнни Флэгг. Там, как вы помните, мужчину и вовсе приходится прикончить, чтобы жить долго и счастливо, и любовь двух героинь вообще остается чуть ли не единственным выходом. Но по-настоящему эта тема начинается со знакового для американской культуры романа Мэри Маккарти «Группа» (1963) о восьми выпускницах престижного колледжа в начале 30-х годов в Нью-Йорке. Только одна героиня не оказывается травмирована взрослой жизнью — лесбиянка Лаки. Все остальные страдают, плачут, но волочат семейную волынку с упорством, достойным лучшего применения. Женская любовь становится здесь оборотной стороной войны с браком, с диктатурой семьи. Одна из героинь «Группы» переживает, что высшее образование испортило ее для семейной жизни. Может быть, наоборот, вопиет роман, семья мешает тебе реализоваться? Разве для этого ты заканчивала колледж и была лучшей в своей команде по баскетболу?

Этот разговор стар как мир и вообще должен был уже давно устареть. Любая подкованная в дискурсе дама рада будет объяснить нам, что в XXI веке вопрос «семья или карьера» ни для кого уже не стоит. Но в романах, где бунтарская природа героинь предельно обнажена — они и пьют, и нюхают, и матерятся, и спят с кем попало, и все только ради удовольствия процесса — бунт оказывается направлен против все той же матримониальной матрицы, против романтического бреда чиклита, уверявшего нас на протяжении стольких лет, что брак — главное событие в жизни женщины и самореализация начинается с того момента, как ты находишь партнера. Хелен Филдинг именно потому пришлось убить мистера Дарси и отправить Бриджит Джонс оттягиваться по молоденьким парням, что это не так. «Животные» Эммы Джейн Ансворт о похождениях двух подруг в клубах и барах Манчестера именно потому стали в Великобритании одной из самых ожидаемых книг 2014-го, что это не так. Литературы о плохих девочках пока совсем мало, но становится все больше, и каждая новая книга встречается с искренним воодушевлением. Потому что давайте начистоту — хватит изображать из нас вечных самочек в поиске. Иногда мы просто хотим бухнуть.