МузыкаКрис/Кристин: Как альбом Christine and the Queens стирает гендерные границы

«Поп-звезда, появившаяся из ниоткуда» — это чаще всего хорошо сконструированный миф, но в случае Christine and the Queens отследить концы и правда трудно. А потому проще принять на веру, что её внезапный подъём, увенчанный взлётом продаж англоязычной версии пластинки «Chaleur Humaine» (почти миллион копий по всему миру), стал цепочкой удачных случайностей.

Без счастливого билетика, конечно, не обошлось: летом 2016-го для аудитории фестиваля Glastonbury, всё ещё не пришедшей в себя после только что состоявшегося Брекзита, артистка с континента, объявляющая свой концерт «зоной свободы» и готовая рубиться за эту свободу под проливным дождём, послужила мощным противоядием. Как результат, дебютный альбом Christine and the Queens со сто тридцать второго места в чартах прыгнул на второе. Однако списывать прорыв только на удачу — или на прилипчивость трека «Tilted», ставшего визитной карточкой Летисье (вплоть до того, что в финале второго сезона сериала «Better Things» Памела Адлон и её команда воспроизводят танцы из клипа на песню) — значит отрицать талант и трудолюбие самой исполнительницы. А этого, по счастью, никто делать не собирался: на новую звезду тут же положили глаз тёртые культуртрегеры, от Мадонны, которой Элоиз позволила отшлёпать себя на одном из концертов, до Марка Ронсона и Дэймона Албарна (с которыми француженка не сошлась характерами).

Летисье признаётся, что очень интенсивные пятнадцать минут славы измотали её. Для восстановления понадобился месяц полного покоя и, что важнее, новое альтер эго — достаточно многогранное, чтобы в нём можно было целиком раствориться, и достаточно могущественное, чтобы преодолеть те сомнения, которые лежали в самой основе «Chaleur Humaine». Оно явилось в виде мускулистой фигуры Криса, дерзкого «похитителя солнца». Коротко стриженный мачо стал нынешним аватаром артистки — на официальных ресурсах в названии Christine and the Queens перечёркнуты все буквы, кроме первых пяти.

«Girlfriend»

Жест чисто символический: за редкими исключениями, свои песни Летисье по-прежнему пишет и продюсирует единолично, а «королевы» были не чем иным, как посвящением дрэг-квин-команде из клуба в Лондоне, куда двадцатилетняя Элоиз переехала из Франции с разбитым сердцем и уведомлением об отчислении из вуза. Гендерная амбивалентность по-прежнему важна для неё, вот только новая пластинка уже не могла быть коммунальным проектом. Она об одиночестве — и о силе, обретённой в глубинах этого одиночества.

Вожак банды монтажников-высотников из клипа «Girlfriend», передающего привет мюзиклам вроде «Вестсайдской истории», американский жиголо из «5 dollars» (ещё одна тонкая стилизация, в этот раз — под криминальную драму Пола Шрейдера с Ричардом Гиром), странница из «La marcheuse» — у Криса много ипостасей, но все их объединяет безапелляционный свэг. Самоуверенность. Грубая прямота и откровенность. Вызывающая телесность и ничем не стреноженная сексуальность. Всё то, что составляет стереотип «настоящего мужика» и что не комильфо открыто демонстрировать женщине, Крис-Летисье без зазрения совести крадёт и присваивает себе.

Вместе с тем она категорически отказывается упрощать себя. И в том, что касается границы между артисткой и выбранным ею имиджем — на вопрос, где заканчивается Крис и начинается она сама, Элоиз ответа не даёт из принципа. И в том, что составляет её небинарность — интервьюеры до сих пор ошарашивают её заявлениями, что пансексуальность она чуть ли не сама придумала. Ей не слишком нравится, когда её норовят упрятать под зонтик «квир-попа», который сам по себе становится ярлыком — то есть противоречит самой идее размытого гендера.

«La marcheuse»

Наконец — и это, пожалуй, главное — при всей игре мускулами и образами «Chris» — очень личная пластинка, автора которой за неполный час швыряет от неуёмной сексуальной тяги («Comme si») и вдохновенной придури («Goya Soda» — это действительно песня о Гойе и содовой, написанная просто потому, что эти два слова сплелись в голове её автора) до суицидальных мыслей («Doesn’t matter») и ощущения одиночества и беспомощности («L’Étranger (Voleur d’eau)» и «What’s-her-face»). За этой сменой настроений не всегда просто уследить, в том числе и из-за того, как вольно Летисье жонглирует языками (переключается с английского на французский и обратно и, как если бы этого было мало, ругается на испанском).

Это нелинейное повествование развалилось бы под тяжестью собственного веса, не будь Летисье по-настоящему умной сочинительницей. Она не просто обдирает своих кумиров вроде Майкла Джексона и той же Мадонны, а хочет разобрать их музыку на запчасти. «Chris» — пластинка со множеством мелких, тщательно продуманных нюансов, от вступительной «глубокой ноты», задающей кинематографичность в самом начале альбома, до соло на кейтаре, сыгранного музыкантом Dam-Funk в «Girlfriend» — Летисье было важно, чтобы G-фанковая аранжировка звучала аутентично. Это внимание к деталям выдаёт в артистке мастера, который понимает, что поп-музыка может быть превосходным троянским конём, проводником идей, работающим на подсознательном уровне. У Элоиз получился как раз такой: «Chris» трудно раскусить — но отвязаться от неё ещё труднее.

Фотографии: Промо