КиноДиалог с собой: «Сплит» и еще 8 фильмов о психических расстройствах

Сквозь тусклое стекло

Såsom i en spegel

Режиссёр: Ингмар Бергман, 1961

Жизнь, как и кино, — это короткое и драматичное расстояние от ремиссии к рецидиву — наверняка, именно так думал Бергман, перечитывая перед съёмками этого фильма роман Достоевского «Идиот». «Сквозь тусклое стекло» — первый фильм из так называемой трилогии о молчании бога (дальше идут «Причастие» и, собственно, «Молчание»).

Главная героиня Карин — «роковая женщина», только что вышедшая из психиатрической лечебницы. Весь хронометраж она успешно выполняет роль заряженного ружья, которое в финале разнесёт в клочья судьбы трёх мужчин: её мужа, отца и брата. Помутнение рассудка Карин герметично, надёжно защищено от интерпретаций, а сам Ингмар Бергман, как и его молчаливый бог 1960-х годов, старательно зажимает себе рот обеими руками. Карин посещают галлюцинации, страшные даже не своим визуальным воплощением, но самим замыслом: так, например, ей кажется, что паук в дверном проёме и есть бог. Шаткое психическое состояние Карин не выдерживает этой встречи и стремительно выходит из-под контроля — и к «норме» уже не вернётся.

Лестница Иакова

Jacob’s Ladder

Режиссёр: Эдриан Лайн, 1990

Режиссёр Эдриан Лайн («Лолита») рассказывает историю Джейкоба Сингера — ветерана вьетнамской кампании, который медленно и мучительно теряет рассудок: ему всюду мерещатся потроха, демоны и совокупление с Сатаной. Жанровый котёл автора, как всегда, бурлит и булькает: «Лестница Иакова» быстро мутирует из психодрамы в медицинский хоррор, потом возносится в небеса христианской притчи, а заканчивается и вовсе как параноидальное высказывание о Вьетнаме.

Не обходится и без оплеухи, адресованной министерству обороны США: перед самыми титрами Лайн говорит об экспериментах с наркотиками в сухпайке кавалерийских дивизий США. Выходит, что состояние Джейкоба сконструировано обстоятельствами истории и времени. В итоге мы наблюдаем жуткую смесь посттравматического стресса (в условиях постуотергейтского недоверия к государству) и пугающего флешбэка психоделической революции 1960-х.

Планета Ка-Пэкс

K-PAX

Режиссёр: Иэн Софтли, 2001

«Планета Ка-Пэкс» — слезливая драма Иэна Софтли, которая хорошо выражает псевдомарксистский дискурс Голливуда (с его обманчивой расположенностью к «другим»). «Безумный» Роберт Портер воспринимается окружением не как страдающий человек, но как диковинный инопланетянин с планеты Ка-Пэкс, к тому же обладающий уникальными умственными способностями, которые превосходят самые смелые интеллектуальные дерзновения землян.

Справедливости ради, редкий голливудский фильм избегает этого штампа применительно к персонажам, больным шизофренией или с расстройствами аутистического спектра: мол, если «другой» не способен гениально играть на виолончели, выбить с помощью своей феноменальной памяти из казино кругленькую сумму или хотя бы получить Нобелевскую премию по математике — то и любить его, по сути, не за что. По этой же причине психологическая драма в фильме «Ка-Пэкс» на деле оборачивается традиционным сай-фаем с инопланетянами, пророчествами и всепобеждающим межгалактическим замыслом — что, впрочем, в этой ситуации даже неплохо.

Бронсон

Bronson

Режиссёр: Николас Виндинг Рёфн, 2008

Чарли Бронсону в фильме Рёфна не ставят диагноз — но сомневаться в его «инаковости» почти нет причин. Проявления его непохожести на других одновременно пугающие и комические: вот он пускает слюну под галоперидолом (а потом набрасывается на педофила), а вот он обмазывается собственными экскрементами. Тем не менее его «безумие» является таковым лишь на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении Бронсон, напротив, оказывается суперконформистом и позёром. Ради аплодисментов других заключённых он готов делать что угодно: калечить людей, биться головой об стену и мучить беззащитного психиатра — сторонника арт-терапии.

По слухам, сам Чарли Бронсон так обрадовался, узнав о готовящемся байопике, что прислал Тому Харди свои легендарные усы. Однако все эти размышления нисколько не мешают просмотру: Рёфн сделал из истории обыкновенного «безумия» (или одной сверхзависимости от чужого мнения — а не это ли подлинное «безумие»?) неожиданно увлекательный комедийный мюзикл.

Пиджак

The Jacket

Режиссёр: Джон Мэйбери, 2004

Кино — искусство, которые призвано искупать человеческие грехи прошлого (что уже не первый год нам убедительно демонстрирует список номинантов на «Оскар»). На этот раз в прицел драматургов попала карательная психиатрия. Точнее, не совсем карательная: психиатр Бет Лоренсон не наказывает несчастного Джека (опять же ветерана войны — на этот раз в Ираке). Напротив, он верит, что его методы помогут Джеку найти что-то важное и до времени утерянное внутри себя. Сами методы представляют собой принудительный коктейль из психотропов, тугой смирительной рубашки и узкого запертого отсека в больничном морге. Бескомпромиссная сенсорная депривация вкупе с изначально тяжёлым состоянием психики, усугублённым наркотиками, даёт странный результат — Джек попадает в будущее и расследует свою болезнь, судьбу и смерть, произошедшую в этой же больнице.

Сюжет отталкивается от повести Джека Лондона «Смирительная рубашка», написанной во времена, когда жестокие и экспериментальные методы лечения психических заболеваний считались пусть и ужасающей, но нормой. Опять же чем одновременно и хорош, и плох «Пиджак» — так это своей изворотливостью; серьёзное размышление о психиатрии как о властном инструменте то и дело затмевается астральными вылетами Джека, а критика войны в Ираке — смешными и грустными хохмами Дэниела Крэйга, исполняющего роль одного из постояльцев больницы.

Я, снова я и Ирэн

Me, Myself & Irene

Режиссёры: Бобби и Питер Фаррелли, 2000

Логическое продолжение фильма «Тупой и ещё тупее» тех же братьев Фаррелли — певцов комедии фарса (недаром в 2012 году они же поставили провальный ремейк слэпстик-классики «The Three Stooges»). Бобби и Питер Фаррелли по традиции интерпретируют "безумие" своих героев в романтическом ключе, во многом наследуя Ларсу фон Триеру — у того тоже особенности склада ума говорят о чистоте души. Сюжет фильма прост, как три копейки: сознание бесконфликтного копа Чарли Бэйлигейтса не выдерживает нелёгкой ноши и распадается на две личности. И если Чарли Бэйлигейтс — это повзрослевший Гарри из «Тупой и ещё тупее», то его бесконтрольное альтер эго — это и мистер Хайд, и Тайлер Дёрден в одном флаконе. Или «Маска» того же Джима Керри: трикстер с тёмной стороны Эго, призванный то ли освободить личность, то ли её разрушить.

На этом и держится своеобразный саспенс «Я, снова я и Ирэн». Интересно, что братья Фаррелли не только с любовью живописуют карикатурных "безумцев", но и сами "полубезумные" апологеты комедийного жанра: достаточно вспомнить сердце повара в бумажном пакете из «Тупой и ещё тупее» или огромную, хлопающую крыльями птицу, торчащую из прямой кишки злодея в «Я, снова я и Ирэн», чтобы понять, что такое американское "поп-сумасшествие".

Реквием

Requiem

Режиссёр: Ханс-Кристиан Шмид, 2005

«Реквием» — ещё одна попытка осмыслить страшную и непонятную смерть Аннелизы Михель. В 1960-х годах семнадцатилетняя немка Аннелиза испытала свой первый эпилептический припадок. Или это была одержимость дьяволом? Таким вопросом и задались родители Аннелизы, а потом и она сама. Десять месяцев священник выгонял сатану из Аннелизы. В июле 1976 года девушка умерла от истощения и обезвоживания — ей было всего 23 года.

Страшная история повлияла на хоррор-жанр, где сомнений в одержимости особо не возникало: вдохновлённые Аннелизой героини ползали по потолкам и лихо мастурбировали распятиями. И если снятый по мотивам истории Аннелизы фильм «Шесть демонов Эмили Роуз», как и многие подобные ленты, в основном эксплуатировал внешние проявления такой болезни, то европейский «Реквием» Ханс-Кристиана Шмида в первую очередь старается ответить на вопрос: а не было ли происходящее болезнью ума? Не довела ли Аннелизу фанатичная мать? Не она ли «вселилась» в разум Аннелизы, посадив там ядовитые семена самобичевания за беззаботную юность? В таком случае болезнь Аннелизы — навязанный религиозный психоз или, напротив, бессознательный бунт против властной матери, который зашёл слишком далеко и до основания разрушил сознание несчастной девушки. 

Птаха

Birdy

Режиссёр: Алан Паркер, 1984

Птаха (Мэттью Модайн) проводит дни и ночи в сумасшедшем доме. От санитаров его отделяет благородное молчание — Птаха убеждён, что он не человек, а самая настоящая птица. Ведёт он себя соответствующе: голым сидит на спинке кровати, как на жёрдочке, и воркует себе тихо-тихо с кем-то видимым ему одному. Всё меняется, когда в больницу приезжает Эл Колумбато (Николас Кейдж). Выясняется, что когда-то Эл и Птаха были не только соседями, но и лучшими друзьями: вместе торчали на голубятне у Птахи, швыряли мячи к страшному соседу на участок, вместе отправились добровольцами во Вьетнам (в книге-оригинале — на Вторую мировую войну). Именно там Птаха и превратился из человека в безмолвную и беззащитную птицу.

Весь фильм демобилизованный Эл пытается вернуть Птаху из мира животных в несправедливый и жестокий, но всё-таки родной и «нормальный» мир людей. Болезнь Птахи — гротескный эскапизм, попытка укрыться пернатым крылом от ужасов действительности. А может быть, и метафора — того, как на войне люди теряют человеческий облик и как сильно в трудный период жизни хочется вернуться в детство, «по крышам бегать, голубей гонять». И хотя последний кадр выглядит несколько фальшиво (как будто студийные боссы навязали его Алану Паркеру), свои простые терапевтические задачи «Птаха» выполняет отлично.

ФОТОГРАФИИ: Svensk Filmindustri, Carolco Pictures, Intermedia Films, Vertigo Films, Mandalay Pictures, Twentieth Century Fox Film Corporation, 23/5 Film produktion, A&M Films