ИнтервьюГраффити-художница Sany о фильме «Girl Power», двойной жизни и свободе

вы наконец-то закончили свой фильм. Какие планы на будущее?

Честно скажу: совсем никаких. Чувствую себя так, будто только что вышла из тюрьмы. Никто больше на меня не давит, и я могу заняться тем, что мне действительно нравится. Сейчас мне 30, я хочу тусоваться, встречаться с друзьями — они все сделали карьеру, многие уже детей завели. У меня этого нет, но, с другой стороны, я изъездила весь мир в поисках себя и нашла то, чем мне действительно хочется заниматься.

вы задумали «Girl Power» в 2009 году. Как вы считаете, этот призыв актуален в 2016-м?

Фильм действительно вышел позже, чем я хотела, и несколько лет назад он произвёл бы совсем другой эффект. Но есть высказывания, которые всегда будут актуальны. Сегодня у девочек гораздо больше возможностей, они действительно могут заниматься тем, что им по душе. Но когда я начинала думать об этом проекте — а это было в 2006-м — не было фейсбука, не было других социальных сетей, и чтобы стать сколько-нибудь заметным в мире граффити, тебе нужно было очень много и круто рисовать или публиковаться в тематических журналах. Сегодня ты можешь делать это где угодно и выкладывать фотографии своих работ в инстаграм — все будут знать, что ты существуешь.

Когда я начала заниматься граффити в Праге, я была единственной девушкой-райтером в городе. Мне очень хотелось встретиться с граффити-художницами из других стран и узнать, как они живут. Когда я начинала делать фильм, это было моей главной мотивацией  —  я хотела показать, как обстоят дела в разных местах. У меня уходило по пять лет на то, чтобы найти и уговорить девушек сняться для моего фильма. А сегодня ты можешь вбить в гугл «female graffiti», и он тебе выдаст тысячу ссылок. Это чудесно: ты видишь, что ты не один, и можешь легко связаться с другими райтерами.

Лично мне гендер совершенно неважен. Но из-за стереотипов других людей женщины в граффити оказываются в особом и не самом выгодном положении, поэтому я и захотела снять о них документальный фильм. В нашем деле девушек очень мало, зато они поддерживают друг друга — не то что большинство парней.

Пыталась ли вы исследовать граффити-сцену мусульманских стран?

Как вы видели, мой фильм не заканчивается жирной точкой — мол, это всё, что можно рассказать о женщинах в граффити. Граффити-сцена в арабских странах очень молодая, она зародилась около четырёх лет назад, после Арабской весны 2011 года. Во время этих событий не работала телефонная связь, у людей не было интернета, поэтому они передавали друг другу сообщения с помощью надписей: рисовали на стенах антиправительственные лозунги и теги, по которым можно было узнать место секретного собрания. С тех пор граффити — одно из немногих средств свободного самовыражения в арабских странах. Единственный способ быть услышанным — написать своё послание на стене в общественном пространстве для всеобщего обозрения.

Совсем недавно я видела потрясающее видео о граффити-художницах в Ракке (Сирийский город, в котором базируются боевики «Исламского государства». — Прим. ред.), которые выступают против «Исламского государства» (деятельность ИГИЛ в РФ запрещена. — Прим. ред.). Сейчас в мусульманских странах появляется всё больше райтеров, но пока там не сформировалась полноценная сцена как в западных странах. Думаю, ситуация с граффити в арабских странах напоминает Нью-Йорк начала 1970-х. Я не поехала туда снимать, но вставила в конец фильма фотографии девушек из арабских стран, которые недавно начали заниматься граффити и связались со мной, узнав, что я делаю «Girl Power». 

На премьеру фильма в Берлине пришло около 600 человек — примерно 30-40 из них были беженками из Сирии и других арабских стран. Меня это поразило, и я очень рада, что они заинтересовались граффити и пришли посмотреть мой фильм.

В титрах указано «Чешское телевидение». Неужели государственная компания поддержала создание фильма? 

Производство фильма стоило около 160 000 евро, и почти всю эту сумму оплатили я сама и мои друзья. Вот почему съёмки заняли столько времени. Спонсора было найти очень сложно, поэтому мы решили сначала снять фильм, а потом уже искать поддержку — только так можно было убедить кинокомпании, что тема граффити может быть интересна. Я показала материалы людям с телевидения и они были в восторге. В Чехии вообще производится мало фильмов, которые могли бы быть интересными широкой аудитории по всему миру — таких документалок раньше никто не делал. Чешское телевидение помогло нам с финальной обработкой — цветокоррекцией, звуком — и благодаря хорошему пост-продакшну мы можем показывать «Girl Power» на фестивалях.

Как вам удаётся вести две параллельные жизни? В фильме рассказывается, что вы оставили престижную работу в офисе.

Да, я оставила работу, о которой мечтают многие люди (у Sany было в подчинении около 50 человек. — Прим. ред.), зато сейчас я делаю то, что действительно люблю. Я фрилансер, занимаюсь культурными проектами и провожу занятия по стрит-арту с детьми. Мы делаем скетчи, рисуем на стенах, но это скорее не граффити, а обычное рисование — мы используем краски не в спреях, а обычных баночках.

Единственный путь к настоящему, «чистому граффити», — идти против системы. Но раньше я именно работала на систему: получала кучу денег за не очень хорошее дело и не была честна перед самой собой. Я срывалась на коллег, заставляла их делать больше телефонных звонков, приносить больше денег компании. Это издержки бизнеса — ты должен давить, орать на коллег, хотя, например, ты знаешь, что на тебя работают мамы, у которых есть дети. И ты говоришь себе: «Хорошо ли я поступаю? Нет, но это моя работа». По-моему, это неправильно, так что я решила оставить это все позади.

Как ваши родители отреагировали на то, что их дочь — граффити-художница?

Они до сих пор не знают. В какой-то момент я хотела им обо всём рассказать, и их реакция должна была стать частью фильма. Но, когда я наконец-то решила открыться маме, момент был не самый подходящий — мой дедушка тяжело болел. Я сказала: «Мам, я хочу сказать тебе кое-что, от чего ты, скорее всего, рассердишься», и она ответила: «Нет, пожалуйста, не говори». Так это и осталось в тайне. 

Мои родители — преподаватели в университете. Если окружающие узнают про мои занятия граффити, люди будут думать: «Их дочь нарушает закон! Как они могут учить моих детей, если свою дочь не сумели нормально воспитать?». В любом случае я уверена, что моё занятие им не понравится, и я это легко могу понять — все родители хотят для своих детей лучшего, а не долгов, штрафов и проблем с законом.

Как вы думаете, чем принципиально отличается граффити-сцена в Чехии от, скажем, Германии, где издаётся множество журналов об уличном искусстве, люди их покупают, ходят на выставки?

Просто потому что Германия — богатая страна, у людей есть деньги на то, чтобы издавать журналы и их покупать. Если ты немецкий студент, ты получаешь стипендию в 600 евро — неудивительно, что у молодёжи есть средства на дорогостоящие хобби. В Германии минимальная зарплата — 1500 евро, в Чехии — 300, а ведь ехать от одной страны до другой на машине меньше часа. Вот и вся разница.

Какое впечатление на вас произвела Москва в 2011 году и какое — сейчас?

В 2011 году здесь было офигенно, мне кажется, примерно как в Чикаго 1990-х годов. Мне понравилось, с каким настроем рисовали местные райтеры — это было что-то очень чистое и сильное. За эти пять лет город сильно изменился — для большинства, конечно, в хорошую сторону. Москва стала гораздо чище, чем раньше, да и я сама приехала уже совсем в другом качестве — как участница программы биеннале. Многие художники, которые начинали с граффити, стали известными и продают свои работы в галереях. В этом нет ничего плохого, просто они повторяют путь своих западных коллег.

У нас недавно открыли МЦК. есть желание забомбить там несколько поездов?

Не люблю новые поезда, мне больше нравится рисовать на старых вагонах метро!

Почему вы любите именно нелегальные граффити?

С нелегальной стороной граффити связаны самые захватывающие, особые моменты — например, если ты хочешь разрисовать поезд метро, тебе нужно спланировать всё заранее, узнать режим работы охраны, разработать план. Это как игра в кошки-мышки, ведь время играет огромную роль: когда ты рисуешь там, где нельзя, у тебя есть всего несколько минут на то, чтобы создать законченное произведение. За каждым нелегальным граффити стоит интересная история, в том числе и о преодолении себя: ты боялся, но всё-таки нашёл способ попасть в это закрытое место. Когда ты разрисовываешь стены легально, по чьему-нибудь заказу, ты воспринимаешь это именно как искусство — больше думаешь о красоте, цветах, покупаешь много краски. А нелегальные граффити — это спорт, где ты можешь быть и проигравшим, и победителем.

Граффити — не только рисование, но и стиль жизни. Важно не только как ты рисуешь, но и почему ты это делаешь, почему выбираешь именно такую жизнь. Почему ты продолжаешь заниматься этим, даже когда ты потерял работу и нажил кучу проблем. Это страсть, зависимость — вот что для меня граффити.

Какая из героинь вашего фильма вдохновляет вас больше всего?

Марта Купер — однозначно! Она, пожалуй, самый вдохновляющий человек из всех, кого я встречала. Очень мудрая, интересуется всем на свете, у неё столько энергии! Когда Марта занималась граффити в 1980-х, это была никому не интересная нью-йоркская субкультура, а её работы стали известными только лет через 15. Но ей наплевать, популярна она или нет, — Марта всегда делала то, что считала важным. Я бы хотела быть такой, как она — ей сейчас за 70, а она всем интересуется и радуется новому как подросток.

какой бы совет вы дали девушкам, которые хотят заниматься граффити?

Ха, не делайте этого! Правда, никому не буду советовать заниматься граффити — это далеко не для всех. В том, что касается живописи и другого легального искусства — добро пожаловать, обязательно попробуйте, если хотите. К граффити же не стоит подходить легомысленно, поскольку это серьёзно меняет жизнь.

Важно, чтобы женщины пробовали новое и делали что-то для себя. Девочкам часто внушают, что им нужно работать на кого-то, помогать другим, зависеть от мнения окружающих. Думаю, что в России всё сейчас примерно так же, как в Чехии: ещё несколько лет назад девушки не были эмансипированными, а сегодня всё больше людей разделяет идеи феминизма. Женщинам наплевать на мнение других, они берут и делают. По-моему, всё просто: каждый должен делать то, что ему действительно нравится. Не хочешь быть матерью — не надо, иначе ты просто будешь плохой матерью. Так же и со всем остальным. 

Когда я поменяла работу и начала заниматься тем, что люблю, вся моя жизнь изменилась: я не так нервничаю, мои отношения с людьми стали более спокойными и глубокими, у меня появились потрясающие новые друзья. Мне повезло родиться в Чехии, но, к сожалению, сегодня у многих девушек нет возможности выбирать своё будущее. В Саудовской Аравии, например, женщинам ещё за многое предстоит побороться. 

Фотографии: Girl Power Movie, Girl Power Movie/Facebook