Развлечения«Чувствуешь себя Бритни Спирс на пике карьеры»: Люди о первом опыте стендапа

Кристина Вазовски

Основательница подкаст-студии «Толк»

У меня был сильнейший страх публичных выступлений, и стендап стал одним из способов его побороть. К тому же я всегда любила рассказывать истории и шутить. На тот момент я только начинала заниматься подкастами, и мне захотелось попробовать себя в новом медиуме — в комедии. Я записалась на курсы Comedy Writing, но поскольку я тогда только переехала в Лондон, то английский знала средне. Во всяком случае, недостаточно хорошо, чтобы писать шутки. Поэтому я очень волновалась. Несколько занятий я прогуляла и хотела даже слиться с собственного выпускного — пятиминутного сета.

Но не слилась. За двое суток до выступления я не могла делать вообще ничего, меня дико трясло, я не могла ни на чём сосредоточиться. Но в итоге всё прошло классно. Шутки реально заходили, люди смеялись, все подходили и говорили: «Вау, ты такая крутая!» Но в процессе переживания были просто ужасные, я боялась прям физически.

После моего первого стендапа я поняла, что могу выступать на сцене. Хоть это и полный п****ц. Это очень страшно. Но я могу, и людям нравится то, что я говорю. Раньше у меня было ощущение, что я совершенно не умею писать, но после этого опыта я поняла, что могу не просто писать, а даже писать комедию — это ведь очень сложно. Я очень собой гордилась, думала, что я крутая и смелая.

Затем я сходила ещё на несколько опен-майков с немного изменённым материалом, дорабатывала его для каждого выступления. Страшно было каждый раз. Я очень боялась забыть свой сет, хотя он полностью про мою жизнь. Пыталась себя успокоить: «Кристина, это не стишок, который ты забыла в девять лет, и все над тобой издевались — это другое, это твоя жизнь, ты помнишь эти истории и, к сожалению, никогда их не забудешь». Но я всё равно боялась. В какой-то момент стало немножечко полегче, но до момента «легко» я не дошла.

Я выступала в самых разных залах: иногда в полных и больших, а иногда — перед двумя землекопами. Но меня всегда принимали очень хорошо. Возможно, во мне говорит синдром самозванца, но мне кажется, что все смеялись, чтобы меня поддержать, и тепло реагировали, потому что я выглядела мило и нежно.

Я бы не хотела связывать свою жизнь со стендапом, но это очень полезный опыт, который я интегрирую в свою работу. Например, когда пишу сценарии к подкастам или придумываю их. Этот опыт определённо стал для меня преодолением себя и выходом из зоны комфорта, а ещё во многом из-за него закончились одни мои фиговые отношения. Мой бойфренд тоже решил заняться стендапом в одно время со мной, но мой сет был смешнее. Он этого не пережил, и мы расстались.

Катя Голубева

Переводчик с английского языка

Последние полтора года мой основной род деятельности качало из стороны в сторону. Сейчас я подрабатываю официанткой, переводчиком и околомоделью, по образованию я маркетолог, по жизни скоморох. Я захотела заняться стендапом, потому что мне нравится смешить людей и смеяться самой. Я суперски отношусь к современному российскому стендапу, но, как человек с синдромом особенной снежинки, я поставила себе цель его изменить. Я бы очень хотела, чтобы стендап отошёл от юмора на шок-факторах. Хочу, чтобы слово «дрочка» перестало быть причиной главного взрыва смеха за вечер. А ещё хочу своё шоу с миниатюрами в стиле «Осторожно модерн — 2». Хочу, чтобы ко мне в баре подходили люди и говорили: «У меня был ужасный день, а с твоих шуток я посмеялся (ну, или хотя бы улыбнулся)». Такие вот цели.

Я очень долго расписывала в своём, так сказать, дневничке разные сценарии своей жизни. Смотрела кучу видео типа TED Talks на тему поиска себя. Пыталась задавать себе вопросы во снах под плейлисты «8 часов звуков армянского дудука для раскрытия мозговой чакры». И в тот день, когда меня озарила идея заняться стендапом, я сразу с ней смирилась и занялась ею. В баре, где я работаю, проходят опен-майки, так что далеко бежать не пришлось.

Во время подготовки я просто ходила и нервничала, такое волнение испытывала последний раз в школе. Исписав кучу листов бумаги своими заметками, я ловила дикий синдром самозванца и ночью сжигала всё, чтобы они никогда не увидели белый свет. Я обращала внимание на каждую деталь вокруг, чтобы о ней пошутить. Ожидания были грандиозные! Я так не хотела шутить в пустоту.

Меня почти стошнило от страха перед первым выступлением, я выпила фронтовые пятьдесят граммов и пошла на сцену. Когда я встала перед зрителями, время будто остановилось, и всё залило этим волшебным светом из фильмов, было очень круто. Шутки будто достраивались по ходу событий, аудитория была очень тёплая, и было ощущение, что мы сидим на вписке на кухне суперогромной компанией. Тяжелее всего было сразу не почувствовать себя рок-звездой.

Стендап — это американская горка. Порой чувствуешь себя Бритни Спирс на пике карьеры, а после неудачных прогонов — скорее как человек, который сделал пятьсот тысяч операций, чтобы стать похожим на Бритни. Но это хорошая эмоциональная закалка. Моё второе выступление было настолько в тишину, что я слышала, как какой-то чувак чешет себе ногу. И это, как ни странно, было очень приятным ощущением. Хотелось сразу же после провала себя саму переиграть и никогда больше не допустить тишины.

Благодаря стендапу я смогла наконец избавиться от своего любимого страха: «Ой, а вдруг я что-то скажу, а кто-то не поймёт или не оценит». Или хотя бы приручить его. Я точно стала меньше стесняться себя и своего мнения, и не чувствую себя аутсайдером, если кто-то не согласится со мной. Я не так давно в этой теме, чтобы она прямо-таки повлияла на мою жизнь, но я вижу намётки положительных перемен. А моё сердце давно их требовало.

Стендап стал для меня выходом из надуманной зоны комфорта, которая на самом деле зона ужасного дискомфорта. Конечно, я каждый раз волнуюсь и переживаю, и конечно, надо себя пересиливать, но это приятное усилие. Я чувствую себя собой, точнее — на пути к себе настоящей. Не знаю, хотела бы я сделать стендап своим основным занятием, но я бы точно хотела, чтобы он был в моей жизни. Может, не как главный мотив, а как прикольное дополнение. Но я человек переменчивый — может, завтра я проснусь с мечтой посвятить всю себя этому. А может, захочу стать гончаром в хорватской деревушке. Мне кажется, нужно попробовать побыть всем тем, чем ты не являешься, прежде чем понять, кто ты на самом деле есть. Стендап я пока пробую.

Иосиф Фурман

Лид гуманитарного направления «Яндекс.Практикум»

Я работаю в IT-компании, в образовательном бизнес-юните, запускаю курсы и профессии для взрослых. Я люблю устраивать себе жизненные вызовы. Курс стендапа был как раз одним из таких. Это один из первых курсов, от которого я ничего не ждал, и никаких особых целей у меня не было. Я понимал, что писать шутки — особый навык. И я им не владею. К тому же я слабо представлял себя на сцене в роли комика. Но мне казалось, что у меня хорошее чувство юмора и, может, получится какое-то самоисследование. Хотелось научиться чему-то новому, необычному. Это здорово встряхивает внутреннюю жизнь и даёт много поводов для раздумий.

Я записался на офлайн-курсы. Нужно было приезжать по вечерам, два раза в неделю, включая выходные. Сначала мы писали материал, параллельно разбирая устройства шуток, основные приёмы и техники разгона, потом его редактировали, устраивали прогоны и снова редактировали. За образовательный процесс отвечали очень классные преподаватели, практикующие комики Московской школы стендапа. Они давали много советов по работе с материалом, помогали с редактурой и корректировали поведение на сцене. Было достаточно много домашки, чёткие дедлайны. И было понятно, что если схалтуришь, то самому же краснеть перед публикой в итоге.

Пока я выступал лишь однажды — на выпускном нашего курса в ресторане на «Флаконе» перед примерно сотней незнакомых людей. Но это были друзья и родные выступающих, поэтому атмосфера была дружелюбная. Всех поддерживали из зала, но смеялись искренне. Правда, были комики, номера которых не взрывали даже в такой дружеской атмосфере, но таких ребят было мало. В целом все, кто ходил со мной на курс, провели очень смешные и сильные выступления. И я сам смеялся, хотя на прогонах слышал эти шутки не раз. Но атмосфера зала — это особая вещь. Там все эмоции усиливаются многократно.

После выпускного стало грустно — закончилась целая маленькая жизнь, напряжённая, полная своих взлётов и падений, но всё же насыщенная. И дальше надо браться за новый материал самому, без наставников и коллег — это куда труднее. Хотя наш курс сорганизовался, и ребята помогают другу другу разгонять шутки и докручивать материал. Я пока не садился за новые шутки, но какой-то конспект всё равно для себя стал составлять. Стендапом вряд ли легко заработать себе на жизнь, но это могло бы стать моим хобби. Если бы вопрос денег передо мной не стоял, то, возможно, я бы смог уделить попыткам написать новый материал намного больше времени. И, возможно, рано или поздно, вновь появился бы повод для выхода на сцену. Вряд ли это было бы моим основным занятием, но регулярным — вполне рассматриваю такую возможность.

Стендап — серьёзный выход из зоны комфорта. Пришлось немного пересмотреть своё умение, во-первых, шутить, во-вторых, выступать. Самооценка здорово проседала во время занятий. Но я очень доволен итогом. Было здорово встряхнуться, попробовать себя в новом жанре и почувствовать адреналин сцены. Незабываемое ощущение, когда ты говоришь шутку — и в зале нарастает лёгкий смех, потом сильнее, сильнее — и вот весь зал громко смеётся и аплодирует. Кажется, что это пятиминутное выступление — один из сильнейших по ощущению и радости моментов в моей жизни.

Таня Лукьянова

Сценарист и продюсер документального шоу «Explained» на Netflix

Я давно хотела попробовать себя в стендапе. Писать шутки мне всегда было интересно, потому что это позволяет по-новому взглянуть на вещи и сформулировать то, что сложно выразить иначе. Юмор в каком-то смысле более интернациональный язык, хотя здесь тоже большую роль играют культурные коды, глобально мы все смеёмся над одним и тем же. К тому же стендап — это мощная терапия. Ты говоришь о себе, о том, что тебе интересно, что тебя волнует или возбуждает, а все вокруг тебя слушают. И твоя задача — сделать так, чтобы им хотя бы наполовину было так же весело и приятно, как и тебе.

Когда в 2011 году я переехала в Нью-Йорк, поступив в университет, у меня была мысль: «Раз уж я в городе с сотнями камеди-клубов, включая культовые типа Comedy Cellar, в котором выступали мои любимые комики, грех не попробовать». Мне было интересно узнать, смогу ли я написать шутки на английском языке для американской аудитории. Я и попробовала, правда, спустя шесть лет.

В 2017 году я работала на шоу Стивена Кольбера на CBS, мы с ним вместе съездили в Москву и Питер на съёмки его спецвыпуска. Я там была чем-то средним между продюсером, переводчиком и культурным мостом между неведомой снежной Россией с медведями и водкой и американскими ребятами, которые примерно так себе это всё и представляют. В первый же день съёмок в Петербурге Стивен в порыве импровизации втянул меня в кадр и представил в качестве своего переводчика зрителям. После этого всю неделю я периодически появлялась в кадре в разных эпизодах на пару минут, а после окончания Стивен спросил меня, занимаюсь ли я стендапом или импровизацией. На вопрос «Почему нет?» убедительного ответа у меня не нашлось, поэтому я стала ходить на курсы импровизации в UCB Theatre и нашла курс одного крутого комика, который вёл классы на сцене Comedy Cellar.

После нескольких недель обучения всем давалась возможность выступить с пятиминутным сетом на этой же сцене. Это было одно из самых запоминающихся событий в моей жизни! Выступление было примерно в два часа дня, в воскресенье, когда в городе почти никого. То есть совсем не прайм-тайм. В зале было, может быть, человек 30–40, в основном друзья тех, кто окончил этот курс вместе со мной. Помню, как с утра ходила по квартире и в сто пятьдесят пятый раз громко рассказывала зеркалу свой сет. Как прокручивала его в голове, пока ехала в метро. Как просто обо всём забыла, как только зашла в клуб, и минут двадцать до начала выступления просто сидела с глупой улыбкой (как мне потом сообщили). Когда вышла на сцену, первые пару секунд было сложно собраться, потому что думала только о том, кто на этой сцене выступал — не в два часа дня в воскресенье, но всё же! А потом я начала свой сет. Помню чувство эйфории от всего происходящего, но главный момент — скачок дофамина, когда ты сказал что-то, что тебе кажется смешным и правильным, а в ответ
30–40 человек смеются и иногда аплодируют. Не знаю, какое чувство может с этим сравниться.

После этого я занималась стендапом в районе полутора лет. Ходила на опен-майки — это клубы, где за пять долларов кто угодно может выйти и отрепетировать свой сет перед другими комиками, которые тут за этим же. Познакомилась с букерами разных клубов, выступала у них с сетами от пяти до десяти минут перед аудиторией от 50 до 250 человек максимум. Закончилось это всё примерно так же, как и началось, — само собой. В какой-то момент я поняла, что достигла базового уровня, комфортно чувствую себя на сцене, примерно понимаю, как правильно структурировать мысли и писать шутки, могу общаться с залом и всё такое. А чтобы пройти дальше, нужно посвящать стендапу не три-четыре дня в неделю, а 24/7. Честно задала себе вопрос, готова ли я на это, хочу ли я этого и как дальше быть. К тому моменту меня пригласили на шоу «Нетфликса», и я понимала, что если приму предложение, то стендапом не смогу заниматься даже три-четыре дня в неделю.

Может, я испугалась прыжка в неопределённость. Может, не хватало уверенности в себе, особенно когда перед глазами сотни комиков, которые безуспешно пытаются пробиться. А может, я и впрямь не настолько талантлива в стендапе, чтобы начать этим зарабатывать. И с новым материалом были проблемы. Точнее, его просто не было. И на «Нетфликсе» хотелось работать. Сложно сказать, почему я решила закончить, но я ни о чём не жалею.

Я очень рада, что попробовала стендап и у меня даже что-то получилось. Помню почти каждый раз, когда выходила на сцену и когда с неё уходила. Иногда это была та же эйфория, что и в первый раз. Иногда — депрессия от неудачного сета или одной шутки, на которую не отреагировали, и рой вопросов к собственной компетентности в принципе. Точно знаю, что это был колоссальный положительный опыт: я научилась лучше писать, познакомилась с кучей людей, с которыми до сих пор общаюсь, прожила эти полтора года в абсолютно новой, необычной, интересной, до сих пор горячо любимой среде. Если вам хочется попробовать себя в стендапе, могу сказать, что это того стоит.

Глеб Тугушев

Финансовый контролёр, автор telegram-канала «Ау!» о переезде из Москвы в Австралию

В 2011 году мой знакомый показал мне несколько видео с англоязычными стендаперами (а других тогда по факту и не было). Тим Минчин, Билл Хикс, Луи Си Кей, Эдди Мёрфи — стандартный набор юного комика. Мне понравилось, и я начал глубже изучать эту тему. На тот момент я учился на бухгалтера в Австралии (штат Квинсленд), открытый микрофон в городе был всего один. За неделю написал и отрепетировал пятиминутный сет, поехал выступать.

Решение выступить мне далось легко, потому что до своего первого раза я не был на открытых микрофонах. Всё, что я видел, — концерты известных комиков, у которых всё получалось легко и которых никто не перебивал. Благодаря этому легкомыслию мой первый сет прошёл успешно. Материал в основном состоял из абстрактных шуток с предельно странными панчлайнами. Зрителей было немного, но я привёл подругу которая громко смеётся. Смех заразителен, и для уверенности его много не надо. В итоге всем (а особенно мне) всё очень понравилось, и я начал ходить туда регулярно.

В конце года я выпустился из университета и полетел в Москву. Был абсолютно уверен, что сейчас я приеду и покажу всем настоящий уровень западного стендапа. Перевёл все свои шутки на русский язык и пришёл на открытый микрофон в «Радио-сити» на «Маяковке». Там я в первый раз услышал гробовую тишину. Был солнечный день, люди молча обедали, а я стоял на сцене и жалел обо всём сразу. Ещё два года после этого я не выступал.

Нужно отдать должное сравнительно небольшой коммуне московских стендаперов в 2012 году, которые продолжали звать меня на открытые микрофоны и просто поддерживали связь. Среди них был Кирилл Сиэтлов — именно благодаря ему я познакомился с группой ребят, которые делали шоу на английском языке в Москве. Сейчас это переросло в многоязычное стендап-объединение Steal The Show Comedy. На русскоязычных микрофонах публика могла молчать, а тут нетрезвые патриоты регулярно предъявляли комикам за иностранный язык. Если и был шанс вернуть себе достоинство, то только окунувшись ещё глубже в стыд.

Я снова начал выступать, вести открытые микрофоны, копить материал. За последующие три года мы несколько раз ездили в туры по Европе, участвовали в эдинбургском фестивале Fringe, собрали 500 человек в Доме кино на свой концерт.

Я всегда прогоняю материал одинаково: записываю «названия» шуток в столбик, ставлю таймер и рассказываю, представляя перед собой зал. Мне кажется, у многих такой подход. Когда я только начал выступать, в России был один заметный стендапер — Николай Куликов. В его блоге я вычитал, что полезно очертить пространство сцены у себя дома и не заходить за эти рамки. В стендапе часто что-то может пойти не так, заученный материал убирает хотя бы одну проблему. Благодаря стендапу в моей жизни появилось очень много людей, близких мне по духу. Дэйв Шапелл в недавнем интервью Дэвиду Леттерману сказал, что комики «говорят на одном языке». Так и есть, я нигде и никогда больше не встречал так много людей, с которыми у меня похожая динамика. Все говорят про выход из зоны комфорта, моя зона комфорта — это быть на сцене со своими друзьями. Как и с любым другим видом искусства, все хотят заниматься стендапом на своих условиях. За денежной компенсацией обычно стоят определённые ожидания или условия. Стендап-комедия — единственная профессия, в которой у большинства людей есть вторая работа.

Фотографии: danjazzia — stock.adobe.com (1, 2)