РазвлеченияКак звёзды ввели моду
на непосредственность

Вчера состоялась премьера первого фильма последней части «Голодных игр» с бессменной звездой франшизы Дженнифер Лоуренс в главной роли. За последние несколько лет Джен Ло стала не только символом восстания в экранизации бестселлера про антиутопическое будущее, но и встала во главе движения «новых» звезд — оказавшись самой востребованной, самой смелой, самой любимой. Лицом и голосом поколения.

То, что Джен Ло — звезда первой величины, подтверждает простой факт: ее слава идет впереди нее. Все знают, как она выглядит и чем хороша, но не все смогут перечислить по пальцам ее главные роли. Джен Ло покорила мир не столько драматическим талантом (хотя достаточно посмотреть «American Hustle», чтобы убедиться в том, что он есть), сколько образом самой непосредственной звезды большого кино. Да, она обратила на себя внимание всего мира ролями в многомиллионных блокбастерах и к 23 годам у нее уже был «Оскар». Но заслуга ее еще и в том, что выйдя на красную дорожку, Лоуренс изменила ее навсегда. Если раньше налет пафоса и недосягаемости мира кинодив лишь изредка разряжали новости в духе «Киану Ривз выпил с бездомным», то теперь новая искренность, самоирония и отчаянное дуракаваляние проникли везде. Лоуренс, сама того не желая, раскрепостила всех вокруг. Став катализатором взбалмошности, индустрия и те же «Оскары» вовремя подсуетились и начали меняться соответственно. Теперь там можно есть пиццу и делать селфи, даже если и выглядит это немного натужно.

Кинозвёзды давно заняли нишу современной аристократии. Если раньше лоск и шик были уделом удачно родившихся, с ходом истории внешние атрибуты закономерно перешли к тем, кто может их себе позволить. В современном либеральном мире власть имущие давно поняли, как полезно для имиджа не демонстрировать свое богатство, так что удел хвастаться накоплениями остался кинозвездам — и те благосклонно его приняли вместе со статусом новой элиты. Долгие годы жизнь «селебов» воспринималась исключительно в рамках мифа о небожителях, в то время как музыка, например, металась из крайности в крайность. Ни престижные европейские премии с неутомимыми маэстро, ни американское кинопроизводство, задававшее дух мейнстриму, не готовы были отказаться приоткрыть раз и навсегда завесу тайны. «Не сотвори себе кумира» совершенно не работает, когда речь идет о человеческой психологии. Бесконечная гонка за материальным и культура потребления благ будет продвигать фантазии о лучшей, изящной, счастливой жизни и ставить в пример тех, у кого ее якобы не может не быть. Так что сказки для взрослых и их герои необходимы таблоидам, зарабатывающим на новостях об отношениях N и Z, и рекламе, продающей нам атрибуты их прекрасной жизни.

Тем не менее история не стоит на месте. В какой-то момент Голливуд перекормил приникших к экрану зрителей культом недосягаемости, и более того, миф о небожителях перестал соответствовать повестке дня. Флер невероятной жизни с блэкджеком и шлюхами стал раздражать и готовых вечно потреблять зрителей, и даже самих звезд ровно так же, как отфотошопленные модели с нереалистичными пропорциями в глянцевых журналах. Мир захотел правды и честности, пусть даже поначалу они будут казаться менее привлекательными. Осознание экономических проблем и Америки, и всего мира привело к тому, что культура избыточности, бессознательного потребления и неосознанного перепроизводства стала неуместной, а звёзды и сами оказались готовы признаться, что им надоело быть объектами. Что у них бывают несрежиссированные эмоции и проблемы в личной жизни, о которых они не хотят сообщать. Что не все они так уж любят деньги. Что они сами покупают себе продукты в супермаркете и, о ужас, даже туалетную бумагу. Что они, в конце концов, любят треники и поспать. Никакого гламура — обычная жизнь обычных людей, просто знаменитых.

В результате сложилась закономерная ситуация. Самыми любимыми новыми звездами стали носители новых идей — молодые и непосредственные, ряды которых и возглавила Лоуренс. Образ девушки из соседнего двора перестал быть синонимом «простушки» — за этим понятием на самом деле стоит элементарная искренность, легкость и отсутствие снобизма. А также важная черта современного человека — способность к самоиронии. Джен Ло может набирать вес, может его сбрасывать, комментируя это с неизбежными прибаутками («Да, я люблю пожрать!»), она умеет обаятельно кривляться и опасно шутить, не боясь выглядеть глупой, в конце концов громко смеяться — и чаще всего над собой. Кажется, что она просто любит себя. Любое вечернее шоу с ее присутствием превращается в цирк. Актриса травит самые безумные байки, рассказывает, как ее тошнило под осуждающим взглядом Майли Сайрус или же как ее лучшая подруга нечеловечески матерится. Она давно очаровала старика Леттермана так, что тот просто тает в ее присутствии, а уж после того, как они вместе погрелись под одеялом — тем более.

Мы готовы бесконечно придумывать себе кумиров, но в XXI веке мы стали возносить на пьедестал совсем других звезд: более похожих на нас, о которых можно не только фантазировать, но на которых можно равняться как на приятных и порядочных людей. Ведь культура селебрити подразумевает развитие всех качеств сразу, и профессиональные навыки стоят не всегда на первом месте. Посмотрите хотя бы на доведенный до крайности пример, японских айдору. Девушки-идолы — это в первую очередь образцы для подражания, и уже во вторую — всё остальное. Ровно поэтому Эмма Уотсон, при всём ее участии в не самой ровной гаррипоттеровской кинофраншизе, стала кумиром миллионов. Ее не волнуют поверхностные дрязги глянцевого кино, она умеет здраво рассуждать и видит достойный способ применить собственную популярность, например защищать права женщин. Она публичная персона, чья слава не сводится к удачной роли и деньгам; она не привлекает скандальное внимание к себе, учится в колледже, не боится глупо пошутить в интервью. Ее манера поведения кардинально отличается от Лоуренс, у которой вполне может случиться словесное недержание, однако их подход к работе одинаково хорошо укладывается в рамки новой непосредственности.

Другой показательный пример — свадьба Анджелины Джоли и Брэда Питта. Помимо своей огромной благотворительной работы, Джоли не чурается ни больших, ни малых дел. Можно сколько угодно подшучивать над количеством ее приемных детей, но мало какая еще знаменитая семья выглядит столь идеально. Кажется, что эта пара актеров запаслась где-то бесконечным количеством сил и теперь, не обращая ни на кого внимания, устраивает трансляцию из утопического будущего, где все добрые, а дети счастливые. Да, мы не знаем правды, да, слово «пиар» звучит в их адрес чаще, чем чей бы то ни было. Но что бы там ни было на самом деле, тот образ, который транслирует эта пара, показывает нам, что такое новые семейные ценности: если дети — то не обязательно биологические, карьера у обоих родителей, неравнодушие к проблемам общества. Даже свадьба. Джоли и Питт не стали затевать сумасшедшую свадьбу века в классическом понимании, хотя вполне могли себе ее позволить. Вместо единорогов (специально выведенных) и радуг (искусственно воссозданных) они максимально задействовали своих детей, которые куда важнее любого свадебного торжества. «Разрисованное» платье — это символ, если хотите, нового отношения к грандиозным событиям, документирующий смещение акцентов. Уже никому не интересна излишняя серьезность по отношению к себе. Все хотят расслабиться — и «Бранджелина», и зрители.