МнениеОчень странные дела:
Как и почему Голливуд сексуализирует девочек
Милли Бобби Браун как последняя жертва пагубной тенденции
дмитрий куркин
«Она выглядит такой взрослой!» — кажется, это самая распространённая реакция на фото с премьеры второго сезона сериала «Очень странные дела», состоявшейся на прошлой неделе. Актриса Милли Бобби Браун, сыгравшая роль Одиннадцать, девочки с паранормальными способностями, на снимках с ковровой дорожки и правда выглядит значительно старше своих 13 лет — и далеко не все в восторге от этого перевоплощения. «Кому вообще в голову взбрело наложить такой мейкап на бедного ребёнка?» — типичный комментарий от тех, кого перспектива форсированного взросления восходящей сериальной звезды не радует совсем.
Это беспокоит не в последнюю очередь самих же актрис: к стрессу пубертата добавляется ещё и стресс человека, оказавшегося перед объективами десятков камер
Их возмущение легко списать на обывательское ханжество — мол, сами же и объективируете. Но проблема чрезмерной сексуализации актёров, едва-едва достигших подросткового возраста, и правда существует. И уж конечно, она не ограничивается случаем, когда стилисты Милли Бобби Браун решили радикально обновить её имидж (не только для ковровой дорожки, но и для недавних съёмок в глянце, что позволяет говорить не о разовом выборе, а о тенденции — актрису намеренно стараются сделать более взрослой).
То, что Голливуд не стесняется торговать юными актрисами, беспокоит не в последнюю очередь самих же актрис: к стрессу пубертата добавляется ещё и стресс человека, оказавшегося перед объективами десятков камер. «Мне очень повезло в том смысле, что мой персонаж вовсе не обязан был быть eye candy. Для молодых актрис это может быть тяжело: сама себя ты всё ещё ощущаешь дурацким подростком, а играть тебе приходится гораздо более зрелые роли. Вы же понимаете, „сексуальная молодая женщина“ в Голливуде продаётся хорошо», — рассуждала в недавнем интервью Мэйси Уильямс.
Исполнительнице роли Арьи Старк (которой по сюжету тоже приходится преждевременно взрослеть) к моменту начала съёмок первого сезона «Игры престолов» было двенадцать — почти столько же, сколько Браун сейчас. Ей повезло избежать сексуализации, но сама она риски оценила не сразу. «Тогда мне было наплевать, я не чувствовала страха, мне всё это было только в радость. Но с каждым новым сезоном [психологическое] давление росло, и в какой-то момент оно стало разрушительным. Любому в такой ситуации приходится проверять на прочность уверенность в себе. А тут ещё и пубертат. Всё это страшно вымораживало, и было время, когда я потеряла уверенность в себе». С похожей проблемой — уверенности в себе, которой подростку взять попросту неоткуда, каким бы взрослым(-ой) он(а) ни хотел(а) бы казаться — столкнулась Хлоя Грейс Морец, за каких-то три года проделав путь от Убивашки из фильма «Пипец» до съёмки в Glamour, где она также выглядела сильно взрослее своих шестнадцати.
О том, к чему может привести ситуация, когда неокрепшей детской психике предлагаются все соблазны взрослого мира, можно судить на примере Дрю Бэрримор. Ускоренные курсы превращения в тусовщицу и любимицу жёлтых таблоидов она окончила к 14 годам. К этому возрасту звезда «Инопланетянина» и «Воспламеняющей взглядом» успела обзавестись алкогольной и кокаиновой зависимостями и отправилась сперва в реабилитационную клинику, а затем — в психиатрическую. Фактически лишённая детства, актриса довела себя до нервного и физического истощения и оказалась на грани самоубийства (по неподтверждённым данным, однажды пыталась покончить с собой), и только своевременное вмешательство врачей и доброта семьи музыканта Дэвида Кросби помогли вернуть её к полноценной жизни и карьере.
Справедливости ради надо уточнить, что случай Дрю — пример экстремальной, наиболее циничной эксплуатации ребёнка селебрити-культурой. На противоположном конце шкалы найдётся множество голливудских детей, которые относительно нормально повзрослели на съёмочной площадке или отказались от карьеры в пользу радостей обычной подростковой жизни. Статистика, впрочем, не отменяет сложившейся практики, которая со времён Бэрримор мало изменилась: стоит потенциальной юной знаменитости замаячить на горизонте — и индустрия кино и сериалов попытается отжать из неё максимальный доход в короткие сроки.
Ранняя сексуализация не единственный, но самый наглядный пример такой спешки. Пубертат может изменить внешность подростка до неузнаваемости (чем умело пользуются авторы кликбейтов «ШОК! Вы не поверите, в кого превратился ваш любимый ангелочек!»). А значит, чтобы успеть продать их модным журналам, нужно поскорее «состарить» их искусственно. Вот только шпильки, облегающие наряды и мейкап не делают 13-летнего подростка 19-летним. «Одежда может сделать ребёнка более взрослым на вид, но, конечно же, это не означает, что у него будет оформившаяся личность, уверенность и когнитивные навыки взрослого человека», — рассуждает доктор Барбара Гринберг, специалист в области подростковой психологии.
Шоу-бизнес требует от детей быть взрослее, не делая скидки на их реальный опыт и чаще всего не считаясь
с их собственными желаниями
Ключевой аспект проблемы — это как раз когнитивные навыки, то есть умение психологически приспосабливаться к новым обстоятельствам. Дело ведь не в том, что девочка-подросток ни в коем случае не должна пробовать одеваться как взрослая женщина («мамина помада, сапоги старшей сестры» вполне обычный этап пубертата, хотя и тут есть разумные границы), а в том, что подросток, намеренно сексуализированный индустрией, лишается возможности оставаться самим собой и невольно подаёт своей аудитории не вполне здоровый сигнал.
У детей есть право на детство. Именно поэтому заголовки «Посмотрите, как она повзрослела!» оказывают дурную услугу и юным актрисам, и тем, кому они служат ролевыми моделями. Шоу-бизнес требует от детей быть взрослее, не делая скидки на их реальный опыт и чаще всего не считаясь с их собственными желаниями. «Когда мы снимали второй или третий сезон [„Игры престолов“], кто-то из актёрского состава сказал мне: „Твоя жизнь уже не будет прежней“. Меня это совсем не обрадовало. Я не хотела, чтобы жизнь менялась, меня всё устраивало», — вспоминает Мэйси Уильямс.
В такой ситуации последнее дело — перекладывать ответственность на самих подростков и стыдить их за откровенность нарядов. «[Правила красных ковровых дорожек] вряд ли изменятся, потому что мы слишком одержимы тем, что носят знаменитости», — говорит доктор Гринберг. По её мнению, нужно перестать акцентировать внимание на «взрослости»: «Возможно, нам стоит говорить „Она выглядит модно“ или „Она выглядит креативно“. Потому как во что бы ни была одета 13-летняя девочка, взрослой одежда её не сделает».
В изображении девочек возраста Милли Бобби Браун (которая, по её словам, в реальной жизни почти не пользуется косметикой) поп-культура давно шагнула за порог стереотипов, сообразив, что на экране должны быть представлены не только шаблонные диснеевские херувимы или, наоборот, проблемные оторвы и порочные Лолиты. Оттого ещё более досадно, что в погоне за длинным баксом индустрия продолжает худшим образом эксплуатировать подростковую сексуальность.