КнигиЧто читать летом: 10 новых интересных книг
Романы о важном и размышления о свободах
Летнее чтение — не обязательно незамысловатые пляжные истории о любви. Романы, рассказы и эссе о личной свободе, победе над травмами, борьбе против тоталитаризма и гендерных предрассудков способны увлечь не меньше, а читательский катарсис — сделать даже мощнее.
текст: Дина Ключарёва
Даша Благова
Южный ветер
Есть смысл
Многослойный роман о детских травмах из длинного списка «Нацбеста-2022». Когда у Саши умирает мать, ей приходится вернуться из Москвы в родную южную провинцию, чтобы заботиться о младшем брате Жене с ментальным расстройством. Тот не говорит, и коммуникации только в одну сторону пробуждают в Саше зверя — из неё то и дело прорываются фразы ненавистной ей покойной матери, немилосердной и горько обиженной на весь мир. В обмен на возможность для Жени посещать дневной стационар местной психиатрической больницы Саша соглашается вести для её пациентов радиокружок. Но затея, поначалу воодушевляющая и с позитивным социальным посылом, вскоре выходит из-под контроля.
Донна Фрейтас
Девять жизней Роуз Наполитано
МИФ.Проза, перевод Елены Николенко
Пронзительный роман о репродуктивном насилии в семье. Роуз Наполитано не хочет иметь детей. Научная карьера привлекает её куда больше вынужденного домашнего плена: «…ты лишь недавно пережила самую серьёзную физическую травму из всех, что испытывает женщина, и практически сразу на тебя ложится ответственность за беспомощное существо, которое к тому же тобой и питается». Но муж, который на заре отношений, казалось, принял её позицию, думает иначе — как и его родители, которые требуют внуков. Раз за разом Роуз проживает свои «а что, если…» и вновь и вновь убеждается: рождение ребёнка — вовсе не обязательное условие для полной жизни.
Лора Мэйлин Уолтер
Созвездия тел
Inspiria, перевод Дины Ключарёвой
Селеста растёт в мире, где тела девочек и женщин являют собой карты будущего. По расположению родинок на их телах специально обученные люди предсказывают, что ждёт их самих и их близких. В пик пубертатного периода девушки переживают «превращение»: в буквальном смысле расцветают, становясь неотразимыми для мужчин, а пространные предсказания на их телах — фетиш для многих — обретают конкретику. Столкнувшись с «превращением», Селеста готовится пройти огромный путь: от девочки-подростка, которой взрослые проблемы кажутся чем-то далёким, до иконы борьбы против виктимблейминга и за свободу женщин распоряжаться собственным телом.
Эмма Клайн
Папуля
Phantom Press, перевод Марины Извековой
Сборник рассказов авторки нашумевшего романа «Девочки». Разномастные, на первый взгляд, истории объединяет положение в них главного героя — или героини, которые задаются вопросом: «Как я здесь оказал_ась?» Клайн препарирует отношения всех видов: в семье — между детьми и родителями, между подростками и взрослыми, в паре — между партнёрами и друзьями, на работе — между коллегами и между случайными встречными. И в каждом случае вывод напрашивается неутешительный: идеального выбора не существует, истинная бескорыстная любовь — миф, одиночество непреодолимо.
Шарлотта Макконахи
Когда-то здесь были волки
No Age, перевод Елизаветы Рыбаковой
Тягучий семейный роман и экодетектив под одной обложкой. Биолог Инти Флинн прибывает на Шотландское нагорье с важной миссией: спасти от вымирания местную популяцию серых волков, которые являются важным балансирующим элементом экосистемы. Вместе с Инти приезжает её сестра-близнец Эгги — девушка со сложным внутренним устройством и травматичным прошлым, из-за которого обе решили покинуть родную Аляску. Вскоре волки начинают плодиться, и кажется, что жизнь налаживается, но когда местные обнаруживают труп фермера и обвиняют в нападении новую стаю, Инти встаёт перед нелёгким выбором — между людьми, которые не вызывают у неё доверия, и природой, которую не укротить.
Оливия Лэнг
Тело каждого. Книга о свободе
Ad Marginem, перевод Светланы Кузнецовой
Сборник эссе авторки «Одинокого города», посвящённых борьбе за гражданские права, которые так или иначе упираются в свободу телесную. «Не случайно авторитарные режимы и тогда, и сейчас набрасываются на гомосексуальность и аборты, пытаясь заключить каждый гендер в строго заданные рамки и заставить выполнять репродуктивные обязанности, и не случайно подобные запреты предшествуют более бесчеловечным актам — чисткам и геноциду», — утверждает Лэнг. Столетие борьбы за право распоряжаться собственным телом она иллюстрирует историями Андреа Дворкин, Нины Симон, Сьюзен Зонтаг и других, зачастую неоднозначных, известных личностей, выступавших против предрассудков и консервативных установок общества.
Елена Осокина
За фасадом «сталинского изобилия»
Новое литературное обозрение
Не совсем новое (это третье, дополненное издание), но очень познавательное и по-новому актуальное — в свете попыток государства бравировать «несомненным» успехом грядущего тотального импортозамещения — исследование рынка товаров и услуг, более чем скромного легального и невероятных масштабов чёрного, в 1927–1941 годы. Книга рассказывает о продовольственном кризисе в городах, о «кулаках» как спасителях нищих слоёв населения, хлебных карточках, разгонах очередей и других реалиях первых пятилеток — эпохи «полупустых магазинов, но полных холодильников».
Ольга Чернова-Андреева
Холодная весна. Годы изгнаний: 1907–1921
Редакция Елены Шубиной
«Время было нелёгкое. В такие периоды испытаний, как война, оккупация, голод и террор, люди обнажаются и резко разделяются на две категории. „Средних“ не бывает: одни делаются насквозь дурными — другие сублимируются и достигают большой духовной высоты» — звучит довольно злободневно, но нет — это воспоминания столетней давности Ольги Черновой-Андреевой, приёмной дочери лидера партии эсеров Виктора Чернова, в юности вынужденной жить в подполье, а позже — в эмиграции, о том, каково это — быть молодой женщиной, когда в стране террор, а твои родители — революционеры.
Азар Нафиси
Читая «Лолиту» в Тегеране
Livebook, перевод Юлии Змеевой
Документальный роман о том, как политика вторгается в личную жизнь человека. Нафиси, дочь мэра Тегерана, получив образование в Штатах, возвращается в родной Иран, чтобы преподавать зарубежную литературу. Исламская революция рушит все её планы, и, пока фундаменталисты оккупируют университеты и фактически обращают женщин в домашнее рабство, Нафиси на свой страх и риск продолжает вести у себя дома литературный кружок. Её студентки читают западную классику — Джейн Остин, Генри Джеймса, Владимира Набокова, — и панический страх перед бесчеловечными новыми порядками в стране постепенно уступает место смелости обсуждать, заявлять и верить в иное будущее.
Одри Лорд
Сестра-отверженная
No Kidding Press, перевод Миры Тай
Сборник эссе «Сестра-отверженная» Одри Лорд — один из главных текстов чёрного и интерсекционального феминизма. Лорд берёт за отправную точку собственный жизненный опыт — опыт чёрной женщины, лесбиянки, матери, той, кто не вписывается в «мифическую норму» и поэтому всюду оказывается чужой, отверженной. Лорд не верит в единое женское «сестринство», поскольку опыт белой женщины, которая сталкивается только с гендерным угнетением, несравним с опытом чёрной, и последовательно аргументирует свою позицию: «Если ты не живёшь и не любишь в окопах, трудно помнить, что война с дегуманизацией никогда не заканчивается».
Комментарии
Подписаться