АроматыБанки хой: 7 лучших панковских ароматов

Текст: Ксения Голованова, автор Telegram-канала Nose Republic

Продолжаем исследовать ароматы, которые не обязаны нравиться всем и не боятся шокировать «излишней» оригинальностью. Некоторые из них вполне можно описать понятием «панк»: в конце концов протест, грязь и нестандартная красота могут быть описаны запахами, иногда очень близкими к правде. По нашей просьбе парфюмерный критик Ксения Голованова собрала семь ароматов, которые помогут взбодриться тем, кто тоскует в компании летних цветочно-фруктовых лимонадов.

С французского название аромата переводится как «падаль, мертвечина, тухлятина», и не верьте малодушным дистрибьюторам, превращающим Charogne в «Жертву». Единственное, чем придётся пожертвовать, — это расположением соседа по опенспейсу: одна из лучших композиций État Libre d’Orange пахнет дикими лилиями, которые проклюнулись сквозь истлевшую шкуру дохлого зверя. В голову приходит вестфальский лес из «Антихриста» — говорящая лиса открывает пасть, но вместо слов оттуда вырывается благоухание цветов.

Название аромата вдохновлено выражением из сленга американских геев «pig play», которое описывает неконвенциональные сексуальные практики, например фистинг, урофилию, блад-фетиш и так далее. Пахнет лучше, чем звучит: осенней землёй, сырыми шампиньонами (и, соответственно, спермой — из-за одинаковых азотистых соединений в составе первого и второго), кожей и латексом. Настоящий парфюмерный панк, или, скорее, кинк.

Первые ароматы BeauFort, вышедшие в 2015 году, сразу наделали много шуму. Журналисты и блогеры, как дельфины, резвились в эффектной фактуре: марку основал концертный барабанщик The Prodigy Лео Крэбтри, который вдобавок и тему выбрал не самую очевидную — Британскую империю времён колониального расцвета.

В парфюмерии «британскость» всегда хорошо продаётся — её успешно разливают по флаконам такие марки, как Floris, Penhaligon’s и Atkinsons. Но их Британия безобидная и сухая, будто пыльная лаванда в комоде, в то время как у Крэбтри — крепко замешанная на крови, порохе и корабельном роме. Взять хотя бы 1805 Tonnerre, исследующий смерть Горацио Нельсона: известно, что тело погибшего в Трафальгарской битве адмирала везли в Лондон в бочке с бренди, и вокруг алкогольного аккорда здесь вращается всё остальное — пушечный дым, морская соль и узнаваемая кровь.

Мы уже писали о Death and Decay, одном из лучших ароматов в парфюмерной коллекции Lush, и с тех пор его успели снять с производства — во всяком случае в виде спиртовых духов (в магазинах остались твёрдые, и они хороши). Граница между красотой и неизбежным распадом здесь совершенно прозрачная, как стекло в подземной лаборатории из зомби-хоррора: с одной стороны стоит молодая учёная в безукоризненном халате, с другой — толпятся живые мертвецы.

Что именно в Death and Decay отделяет жизнь от смерти, иначе говоря цветы — перезрелые лилии и жасмин — от гниения, не до конца понятно, но красота здесь исключительно в носу вдыхающего: кому то DeAD, как его называют на парфюмерных форумах, кажется омерзительным, другим — блестящим.

О L’Air de Rien парфюмерный критик Лука Турин отозвался следующим образом: «Благоухает пьяными поцелуями, залежалыми благовонными палочками и грязными трусами. Обожаю». Красота парфюмерии в том, что достичь подобного эффекта можно самыми приятными вещами, не прибегая к абсолюту крысы и экстракту грязных носков; L’Air de Rien, например, собран из нероли, флёрдоранжа, амбры и мускуса, а кажется, что сжижен из воздуха в палатках на Вудстоке — пахнет цветами, отсыревшим хлопком и немытыми волосами.

В 1967 году Энди Уорхол покрасил серебряной краской сотню бутылок из-под кока-колы, наполнил их дешёвым цитрусовым одеколоном и назвал инсталляцию «You’re In», что омонимично английскому urine, «моча». Coca-Cola шутку не оценила и разразилась письмами, а следом и иском, но тем не менее те самые cеребряные бутылки продаются сегодня на аукционах по 50 тысяч долларов.

В мире корпоративного юмора за последние полвека ничего не изменилось, и когда Comme des Garçons написали The Сoca-Cola Company с просьбой использовать оригинальный дизайн бутылки, получили жёсткий отказ. Словом, You’re In продаётся в простом флаконе, но берёт содержанием: это эффектный цитрусово-металлический аромат с неожиданным оттенком кинзы и белыми цветами, набрякшими от индола.

Современная парфюмерия переживает кризис идей: найти свою нишу в улье, где занято большинство ячеек, юной марке удаётся не всегда — как результат, вместо «мёда» потребителю предлагают выбрать духи по группе крови или добавить в одеколон собственной мочи, чтобы тот стал хоть сколько-нибудь интересным. Но в отдельных случаях новые парфюмерные идеи вызывают восторг пополам с недоумением: почему никто не додумался раньше?

Хороший пример — канадская марка Zoologist, которая посвящает ароматы животным, точнее, как художник-анималист, пишет их портреты в соответствующей среде обитания. Выбор героев достоин особого уважения: основатель бренда Виктор Вонг мог бы налепить умильных котов и дельфинов и заработать все деньги мира (Японии и Южной Кореи с их кавай-культом уж точно), но вместо этого показывает миру странных и не слишком обласканных вниманием зверей. Например, «Летучую мышь» — сырую пещеру со спящими на потолке рукокрылыми и крепким духом подгнивших фруктов.

Фотографии: Pudra, CB I Hate Perfume, Арома-тека, Lush, Miller Harris, Рив Гош, Zoologist Perfumes