КрасотаРукотворный идеал:
Бум пластической хирургии в Корее
К чему привела гонка за «идеальной» внешностью
даша татаркова
НА ВОЛНЕ ПОПУЛЯРНОСТИ РОЛИКОВ О СТАНДАРТАХ КРАСОТЫ В МИРЕ WatchCut сняли такой же и о Корее. Это логично: жители Южной Кореи по-настоящему одержимы своим внешним видом, а инновации в корейской косметике давно покорили западный мир. Однако создатели видео сильно промахнулись, пытаясь показать моду на внешность последних двух десятилетий. Кореянка из видео — с пышной причёской и стильным макияжем — скорее похожа на жительницу Лос-Анджелеса, нежели Сеула. Стандарты красоты в Южной Корее на деле совсем не похожи на западные, а такой макияж, как в ролике, скорее можно увидеть в клипе, нежели на улице. Главный тренд сегодня — это «детское», чистое, невинное лицо, в погоне за которым страна превратилась в мировую столицу пластических операций.
«Невинность — это сексуально», — гласила американская реклама косметики из 70-х. Женщина в ней была буквально одета в оборки новорождённого и завлекающе посасывала леденец, и это не считалось ни пропагандой педофилии, ни как минимум чем-то странным. Корейская мода на невинность другая хотя бы потому, что не наряжает женщин в рюши. По южнокорейским меркам женщина должна олицетворять то, что лет пять назад окрестили «bagel». Не булочку с дыркой, конечно, а комбинацию двух, казалось бы, противоположных качеств — быть baby-faced и glamorous одновременно. Акроним очень хорошо описывает то, какой стандарт красоты царит сегодня: маленькое лицо, мягкие черты, нежные припухлости под глазами, но при этом женственная фигура с узкой талией (S-line). Объективация дошла до того, что у всех желанных и не очень особенностей тела есть свои чёткие названия.
Не только в Северной Корее жизнь подчинена традициям. Южная часть некогда единой страны тоже чтит свои распорядки даже на фоне технологического бума и экономического процветания. Многие корейцы, например, остаются очень суеверными. Перед серьёзными решениями принято советоваться не только с близкими, но и предсказателями, особенно перед свадьбами. Плохая сочетаемость, по мнению такого специалиста, может заставить разойтись даже самую счастливую пару. Важны также группы крови, к которым отношение как к знакам зодиака: считается, что они влияют на характер.
То, как ты выглядишь, ценится наравне с тем, что ты думаешь, знаешь и умеешь. Отдельные предсказатели специализируются на чтении лиц, советуя, что тебе нужно изменить, чтобы привлечь успех в карьере или любви. Получить комментарий от незнакомца по поводу своей внешности такая же обыденность, как услышать в России совет от доброхота «наденьте шапку на ребёнка». Диктат внешнего вида с каждым годом становится все жёстче, и индустрия пластической хирургии от этого только процветает. Хотя к красоте открыто стремятся и мужчины и женщины, именно последних с детства приучают к мысли, что надо если не родиться, то непременно стать красивой — а счастье приложится.
Принято считать, что пластическую хирургию, вылившуюся в многомиллиардную индустрию, привёз в Корею американский врач Ральф Миллард. Пионер реконструкции заячьей губы помогал местным солдатам, пострадавшим вследствие войны. Это была пластическая хирургия в своём исконном смысле, служившая в первую очередь на благо здоровья. Со временем хирург уже не только реконструировал лица после ожогов, но и проводил блефаропластику, то есть корректировал веки без каких-либо дефектов. В итоге в пятидесятых пластическая хирургия нашла в Корее свою косметическую стезю.
Предсказатели специализируются
на чтении лиц, советуя, что тебе нужно изменить
для привлечения успеха в карьере
и любви
По легенде первыми клиентками хирурга стали секс-работницы, желавшие понравиться расквартированным американским солдатам. Кажется, что доктор и сам продвигал идею того, что «более западный» разрез глаз поможет корейцам ассимилироваться в новой, интернациональной экономике. Таким образом, Миллард привёз с собой не только новые технологии хирургии, но и бытовые расизм и сексизм. Даже спустя больше полувека западные издания традиционно начинают рассказ об изменениях тела жителей Азии с подводки «Они хотят быть белыми!» или удивлённого «Вы не поверите, но они не хотят быть белыми!». Что бы там ни было десятки лет назад, рассуждать сегодня с позиции, что кореянки хотят быть похожими на американок, так же правильно, как связывать моду на балаяж с тем, что в Древнем Риме красились в блонд, соревнуясь с германскими рабынями. То есть, возможно, это когда-то было, но к современному положению дел едва ли имеет отношение.
Современным корейцам западные стандарты красоты по большей части как раз чужды. Это только на словах звучит похоже, когда мы говорим, например, о «больших» глазах. На практике всё совсем иначе: та же популярная блефаропластика делается не с целью стать похожим на европейца, а на местных звезд. Представления об идеальных чертах вытачивались десятилетиями: сегодня девушки мечтают о глазах как у Сюзи или Га Ин, губах как у Солли и носе как у Тиффани. Это подмечают многие иностранцы, работавшие в Корее учителями английского и ежедневно общавшиеся со школьниками и студентами. Они сталкивались с тем, что их подопечные зачастую видят западных звёзд совсем по-другому: они кажутся им некрасивыми, вызывающими или просто странными. Самым странным же им кажется, что на Западе нет единого идеального типа внешности, потому что в Корее всё совсем наоборот. Внутри страны всё ещё очень небольшая иностранная диаспора (и по большей части это жители окрестных азиатских стран), так что общество пока только привыкает к другим типам внешности.
Сеул давно окрестили мировой столицей пластических операций. Несмотря на то, что по количеству процедур Южная Корея всё ещё уступает США и Бразилии, по соотношению числа операций на человека страна непобедима. Те же операции на веках в Корее делаются так часто, что отношение к ним сравнимо с рядовым походом к стоматологу. Только за 2014 год почти полтора миллиона (из пятидесяти живущих в стране) человек прибегли к блефаропластике; что уж говорить, если даже бывший президент Но Му Хён изменил внешний вид век, о чём выпустил официальное заявление. Генетически у жителей Азии есть предрасположенность к нависающему верхнему веку без складки. Поэтому многие делают операцию, чтобы добиться «двойного» века, а также немного удлиняют разрез, чтобы сделать глаз больше, и опускают внешний угол, чтобы выглядеть менее «агрессивно». Многим девочкам-подросткам родители дарят такую операцию за хороший диплом, так что после окончания школы они буквально идут во взрослую жизнь с широко раскрытыми глазами.
Стремление людей к изменению своего тела существует столько же, сколько и осознание самой телесности. Мы меняем свою внешность, чтобы обособить себя от животных, чтобы быть похожим или непохожим на других, чтобы победить страх смерти или доказать свою силу. В Корее, с её гомогенным обществом, завязанным на коллективную традицию, многие чувствуют жгучую необходимость подстраивать свою внешность. С одной стороны, преобладает желание слиться с массой: в Южной Корее сильно национальное самосознание, отчасти из-за долгой истории завоеваний другими нациями. Даже в языке зачастую вместо эгоистичного «я» используется коллективное «мы», когда человек говорит о себе.
С другой — Сеул прочно удерживает пятое место среди мировых столиц по населённости, несмотря на очень небольшую площадь самой страны. Конкуренция ожесточена как никогда: самыми престижными считаются три университета и несколько больших компаний-гигантов, а попасть в них хотят все. Внешность становится оружием в борьбе за вакансии наравне с профессиональными навыками, а также гармоничные отношения и хорошую жизнь, поскольку обладатель симметричных черт считается более счастливым. Мы зачастую посмеиваемся над собственным нарциссизмом, когда кто-то переживает из-за плохой фотографии в паспорте. Но для корейского выпускника это может быть вопросом жизни и смерти, потому что из-за плохой фотографии в резюме тебя могут просто не взять на работу.
У популярного корейского реалити-шоу «Get It Beauty», например, есть выпуск о том, как правильно выглядеть на фото в резюме: какие причёски считаются допустимыми, какой макияж поможет зарекомендовать себя как серьёзного, но не скучного человека. Всё это подаётся как свод серьёзных инструкций, которым нужно следовать, если ты хочешь преуспеть. Пластические операции же воспринимаются практически как просто более дорогая и более совершенная версия косметики.
Другие шоу, вроде «Let Me In», вовсе фокусируются на историях людей, испытывавших трудности из-за своей внешности, которым операции помогают наладить жизнь. Героями передачи становятся люди, чей внешний вид заметно отличается от принятой нормы: не только пострадавшие от несчастных случаев, но и с выдающимися подбородками, крючковатым носом или «маскулинными» чертами лица. Пациенты проходят трансформацию, чтобы особенности их тела перестали физически и психологически усложнять им жизнь. Приглашённые врачи всерьёз рассуждают о том, каким «должно» быть лицо: оказывается, нужно, чтобы оно делилось на три примерно одинаковые части по горизонтали.
Идеальную внешность по южнокорейским меркам можно отследить по самым частым операциям. Чего хотят корейцы? Небольшое лицо с белой кожей, округлым лбом и не слишком выраженными скулами. Глаза с «двойным» веком. Небольшой прямой нос, непременно c высокой переносицей. Ну и обязательно V-образный абрис самого лица, с острым подбородком — для этого не только вставляют импланты, но и удаляют часть челюстной кости или корректируют положение челюсти — процедура, к которой раньше относились очень серьёзно. В последнее время стали гораздо популярнее операции по увеличению груди и «контуринг» тела.
Врачи всерьёз рассуждают о том, что «идеальное» лицо должно делиться на три равные части
по горизонтали
Откуда и как пришли современные стандарты, проследить сложно: причины, сливаются в цунами, которое уже невозможно остановить. Многие, однако, винят кей-поп-звёзд, которые не просто исполняют музыку, но и считаются образцами для подражания — и их «идеальный» внешний вид в том числе. Факт остаётся фактом: с того момента, как Миллард начал увеличивать людям глаза в середине прошлого века, сформировался кодекс внешнего вида, жизненно важный в первую очередь для женщин. В патриархальной Корее до сих пор считается, что главное для женщины — это быть красивой: без этого она может не рассчитывать ни на замужество, ни на карьерные успехи.
Огромный спрос породил впечатляющее предложение. В Сеуле есть целый квартал клиник, расположенных бок о бок, которые обслуживают не только местных, но и солидный поток иностранцев. Многие приезжают из Китая, но и, например, американские корейцы тоже едут на историческую родину, поскольку цены здесь несопоставимо ниже, а мастерство отточено. Отношение к пациентам настолько дружелюбное, что визит поначалу может напоминать отдых в спа. Помимо консультации с врачом клиенту зачастую полагается личный ассистент и иногда место в специальной квартире с массажными креслами и прочими удобствами. Это очень кстати, поскольку период реабилитации может быть болезненным.
На Западе популярность пластических операций в Южной Корее воспринимается как диковинка, выливающаяся в подборки вроде «Невероятные фотографии до и после операции». Но, если мы всё-таки поверим своим глазам, нельзя не заметить последствия такой моды. Хотя девушки говорят, что они не чувствуют давления, а просто хотят улучшить себя, внутреннее противоречие налицо. Отрицание разнообразия внешности имеет кумулятивный эффект: чем однороднее внешний вид людей вокруг, тем сильнее большинство не хочет выбиваться из общей массы. С другой стороны, пластические операции проводят на подростках, что обычно не рекомендуется, поскольку их личностные особенности только формируются, а эмоциональный фон нестабилен. Ну и, наконец, несмотря на свою популярность, пластика всё ещё относится к категории чего-то стыдного, потому что превыше всего ценится «естественная» красота без каких-либо вмешательств.
Мы все живём в сообществах, где преобладают те или иные стереотипы, касающиеся внешности — но чужой пример всегда нагляднее. То, насколько искусственно выглядит для нас желание другой страны соответствовать какому-то стандарту, лишь подчёркивает, что любое наше представление об «идеале» и «норме» условно — и что следовать ему совершенно необязательно, хотя и зачастую нелегко. Ситуация в современной Южной Корее показывает, что будет, если диктатура одного типа внешности станет тотальной. Лишая себя шанса принять своих жителей во всём разнообразии, общество отказывает себе в возможности развить коллективную эмпатию, перестаёт упражняться в сострадании и сводит отношение к людям до объективации. Проблема не в доступности операций — это личное дело каждого, делать что-то со своим телом или нет, — а в отсутствии не менее привлекательной альтернативы.
Фотографии: MAC, Holika Holika, Innisfree, Lancôme, The Face Shop, Tony Moly