ЖизньЧто известно о деле журналистки Светланы Прокопьевой

Александра Савина     

Сегодня 2-й Западный окружной военный суд в Пскове признал виновной журналистку Светлану Прокопьеву. Прокопьеву обвиняли в оправдании терроризма — в соответствии с частью 2 статьи 205.2 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма». Статья подразумевает до семи лет лишения свободы. 3 июля прокуратура запросила для журналистки наказание в виде шести лет лишения свободы и запрета на журналистскую деятельность на четыре года. В итоге 6 июля Прокопьевой назначили штраф в 500 тысяч рублей.

Поводом для обвинения стала колонка Светланы Прокопьевой «Репрессии для государства», которая в ноябре 2018 года сначала прозвучала в эфире «Эха Москвы в Пскове», а затем появилась в печатном виде на сайте «Псковской ленты новостей». Колонка (сейчас оба материала удалены) посвящена теракту в здании регионального УФСБ в Архангельске: 31 октября 2018 года семнадцатилетний Михаил Жлобицкий устроил у входа в помещение взрыв, в результате которого он погиб и пострадали трое сотрудников ведомства. В тексте Светлана Прокопьева размышляла о причинах теракта и об ответственности государства в подобных ситуациях.

Сама журналистка не согласна с обвинениями в пропаганде терроризма: она настаивает, что теракт был поводом поговорить о репрессивной политике государства и жёсткой правоохранительной практике. «Цель была — разобраться и предотвратить повторение. Это была критическая публикация, объектом критики была государственная политика в правоохранительной сфере. Я задумалась о том, откуда берутся политически мотивированные теракты. Это абсолютно ясный симптом нездоровья в обществе. Я пыталась найти причины, почему возникло это нездоровое ненормальное явление — взрыв. Когда мы ищем причины, то выходим на путь решения проблем», — сказала женщина на допросе.

Светлана Прокопьева по образованию историк. Журналистике она посвятила семнадцать лет — на её счету работа в «Псковской губернии» (работать там после окончания института её пригласил бывший главный редактор издания, депутат областного заксобрания от «Яблока» Лев Шлосберг), сотрудничество с BBC, «Радио Свобода» и его региональным проектом «Север. Реалии».

Как рассказала журналистка в суде, тему для материала она выбрала, поскольку теракт был главным событием недели. «Если мы видим симптом, схожий с тем, что было в Российской империи, мы должны задуматься, куда движемся. В любом месте депрессивный анархист может решить, что у него нет другого выбора. Я против насилия как такового. Пафос был в защите от насилия и предотвращении насилия».

Как стало известно в суде, сначала признаки правонарушения в тексте обнаружила компьютерная программа, мониторящая СМИ по ключевым словам и фразам, — об этом рассказали сотрудники Роскомнадзора. Сотрудница псковского филиала ФГУП «Главный радиочастотный центр» рассказала в ходе суда, что ведомство посчитало нарушение «серьёзным» и сообщение об этом направили в Роскомнадзор. В декабре 2018 года Роскомнадзор вынес предупреждение «Эху Москвы в Пскове», поскольку увидел в колонке признаки «оправдания терроризма».

Процесс по административному делу начался в январе 2019 года, тогда же было анонсировано и уголовное дело в отношении журналистки. 6 февраля суд оштрафовал радиостанцию «Эхо Москвы в Пскове» на 150 тысяч рублей по статье о злоупотреблении свободой массовой информации (статья 13.15 КоАП РФ); 7 февраля на 200 тысяч рублей была оштрафована «Псковская лента новостей».

6 февраля силовики пришли с обыском и домой к самой Светлане Прокопьевой. Обыск был масштабным и длился более пяти часов, при этом адвоката к журналистке пустили не сразу. В ходе обыска у Прокопьевой изъяли технику, кроме этого, как сообщает «Сибирь. Реалии», силовики обратили особое внимание на договоры с «Радио Свобода», чеки от BBC, программы международных семинаров, на которые ездила журналистка.

Уже позже, 4 июля прошлого года, Светлану Прокопьеву внесли в список экстремистов и террористов Росфинмониторинга — она узнала об этом из-за того, что были заблокированы все её банковские счета. Обвинение Светлане Прокопьевой предъявили позже, в сентябре. Кроме блокировки счетов ей также добавили подписку о невыезде — она не могла выехать из города даже по служебным заданиям.

В деле Светланы Прокопьевой семь лингвистических экспертиз. На одну из них, выполненную Гильдией лингвистов — экспертов по документационным и информационным спорам, журналистка собирала средства с помощью краудфандинга. Эксперты ГЛЭДИС не обнаружили в колонке Прокопьевой признаков «оправдания терроризма». К таким же выводам пришли и по итогам ещё одной экспертизы — её проводили доцент кафедры истории русского языка и сравнительного славянского языкознания Института филологии и журналистики НГУ им. Н. И. Лобачевского Елизавета Колтунова и психолог, доцент кафедры общей и социальной психологии НГУ Сергей Давыдов.

Последняя лингвистическая экспертиза прошла в феврале 2020 года. Её проводили два эксперта: кандидат психологических наук и директор центра психологического сопровождения «Консорциум» в Абакане Ольга Якоцуц и кандидат психологических наук, преподаватель кафедры русского языка и литературы Хакасского государственного университета Юлия Байкова. Ольга Якоцуц в прошлом участвовала в выборах от партии «Единая Россия» и была представителем «Общероссийского народного фронта». В суде адвокат правозащитной организации «Агора» рассказал, что экспертиза оказалась подложной: бланки университета, на которых зафиксированы результаты, не являются официальными и содержат ошибки.

Главными для обвинения стали две более ранние психолого-лингвистические экспертизы, выполненные в январе и апреле 2019 года соответственно, — обе они пришли к выводу, что журналистка оправдывает террористические действия. Примечательно, что в первой экспертизе, выполненной Южным экспертным центром, описываются оценочные суждения, якобы принадлежащие Прокопьевой, — хотя ни одного из них, кроме выражения «репрессивное государство», в колонке нет.

По делу Светланы Прокопьевой дали показания несколько читателей, выступающие против её позиции, — «Медиазона» отмечает, что это частая практика в подобных делах. Среди тех, кто дал показания против журналистки, например, депутат Островского района Псковской области от партии «Коммунисты России» Вячеслав Евдокименко, доцент кафедры отечественной истории Псковского государственного университета Максим Васильев (он прочитал колонку после того, как узнал о возбуждении уголовного дела), а также два учителя истории. Один из них, И. В. Васильев, пожаловался в Роскомнадзор на другую статью Прокопьевой — «Нет, это не выборы», опубликованную «Псковской губернией». «Подобное оправдание терроризма прессой XIX века видится как один из этапов разрушения русской государственности, её ослабления и достижения геополитических интересов странами-конкурентами», — сказал на допросе Максим Васильев, рассуждавший о народовольцах.

Кроме того, в деле было два засекреченных свидетеля — по всей видимости, знакомых Прокопьевой. Оба они отметили, что журналистка выступает за смену власти в стране, в том числе радикальными методами. «Следователю я, конечно, объясняла и функции журналистики — как такой барометр, который должен показывать проблемы, способствовать их решению. Я рассказывала о том, как важно обсуждать причины теракта, чтобы не повторялись теракты, всё это было в разговоре. Это совершенно бесполезно. Они не вслушиваются в смысл. Уголовные дела — это большая бюрократия», — отметила Прокопьева в недавнем интервью.

В поддержку Прокопьевой выступили многие её коллеги-журналисты. 3 июля прошла серия одиночных пикетов у здания ФСБ в Москве, 4 июля пикеты прошли в Пскове. Прекратить уголовное дело требовали режиссёры, актёры, музыканты. СПЧ назвал срок в шесть лет «совершенно абсурдным».

6 июля суд назначил журналистке наказание в виде штрафа в 500 тысяч рублей — но она собирается обжаловать приговор. Ранее Светлана Прокопьева уже подала жалобу в ЕСПЧ по поводу обыска в её квартире. По её словам, разъяснения Европейского суда говорят, что журналисты должны быть защищены от обыска, а сама процедура ставит под угрозу источники, с которыми она работает.

Поначалу коллеги Светланы Прокопьевой связывали заведённое в отношении неё дело с ситуацией в местном УФСБ и карьерными перспективами начальника управления. Сама журналистка объясняет уголовное дело своей профессиональной и активистской деятельностью. «Думаю, что ФСБ преследует цель не столько, скажем так, наказать за эти критические замечания вокруг теракта в Архангельске, а ещё и, скажем так, превентивно заткнуть рты недовольным, — говорила она в недавнем интервью. — В Москве и в Питере никто не пострадал, что удивительно, а в регионах взялись за тех, кто ранее каким-то боком попадал на заметку: анархисты, какие-то политические активисты… Вот в Челябинске, например, было возбуждено дело, к счастью, оно закрылось, в отношении пожилой экоактивистки, которая выступала против строительства какого-то опасного предприятия. На заметку попадались именно активисты».

В прошлогоднем интервью журналистка говорила, что она могла легко привлечь внимание властей: она одна из немногих независимых журналистов региона, в 2017-2018 году была волонтёром штаба Навального. «Я работаю с независимыми политиками, поддерживаю гражданских активистов, которые у нас периодически возникают, регулярно взаимодействую со Львом Шлосбергом по разным вещам. Я возглавляла „Псковскую губернию“, когда начинался конфликт на востоке Украины, и мы опубликовали фотографии могил десантников, погибших при „неизвестных обстоятельствах“. Было чем заслужить такое внимание», — говорила она.

ФОТОГРАФИИ: Светлана Прокопьева / Facebook