ЖизньФильм на важную тему:
«Обвиняемая» и осуждение жертвы изнасилования
Драма Джонатана Каплана о привычке общества перекладывать вину за изнасилование на жертву
Мы любим кино по разным причинам — и как способ на время уйти от проблем, и как способ о них задуматься. В рубрике «Великий фильм о любви» мы говорим понятно о чем, а теперь будем рассказывать и о художественных фильмах на острые темы, не теряющие своей актуальности: от расизма до домашнего насилия. Начнем с драмы, принесшей «Оскар» Джоди Фостер за роль изнасилованной девушки, решившей добиться справедливого судебного наказания для преступников.
Текст: Алиса Таёжная
После ссоры с парнем молодая официантка Сара Тобиас в исполнении Джоди Фостер отправляется в захолустный бар к подружке рассказать новости и прийти в себя. Уже не первый день она пьет, чтобы расслабиться или успокоиться, и за баром опрокинет еще несколько стаканов. На Саре будет обтягивающая майка на голое тело с постоянно спадающими лямками, мини-юбка, и все мужчины уставятся на ее танец в центре зала. Через пять минут у нее появится настойчивый ухажер с быстрыми руками, через двадцать — избитая Сара со следами насилия по всему телу пулей выскочит из бара и побежит в больницу снимать следы чужого преступления. Вместо легкого флирта после трудного дня — групповое изнасилование тремя парнями и бар, полный орущих и подбадривающих насильников реднеков.
«Ну и что, детка? Сама, небось, напросилась», — читается в глазах у фотографа из полиции и врача, которая будет снимать побои. Этот взгляд Сара поймает на себе сотни раз от детективов и чиновников суда, от прохожих, которые прочитают заметку об изнасиловании в газете, в глазах подруги, которая до последнего будет притворяться, что ничего не видела и не помнит. В процессе следствия выяснится, что Сара привлекалась за наркотики, часто пьет и курит марихуану и вообще не девушка американской мечты, которую легко защитить перед присяжными. Сару ждет общеизвестная повторная виктимизация — жертву не побрезгуют пристыдить окружающие, а суд станет мучительным путешествием по тем же кругам ада.
Жертва изнасилования — всегда потерпевшая, даже если накурилась и напилась перед этим, не надела нижнего белья и сексуально танцевала
Джонатану Каплану — довольно прямолинейному американскому режиссеру, да и, признаться, не самому выдающемуся — удалось снять честную и пронзительную в своей типичности историю о жертве, из которой так легко и привычно сделать обвиняемую. Только адвокату главной героини (исполнительница ее роли, кстати, сама пострадала от изнасилования) очевидно, что в истории с групповым насилием нет второго дна и жертва изнасилования — всегда потерпевшая, даже если накурилась и напилась перед этим, не надела нижнего белья и сексуально танцевала. 1988 год: Джоди Фостер еще три года ждать своей главной роли в «Молчании ягнят», но именно за «Обвиняемых» она получит свой «Оскар» — тот самый случай, когда присуждение награды можно назвать политическим ходом.
Сара, которую она играет без спекуляций, — та неблагополучная девушка с «сомнительной репутацией» из фургончика на окраине, которой с трудом дается бойкая, связная и убедительная речь. Она всегда запинается и мнется, улыбается как ребенок, ей всегда трудно выговорить то, что ее гложет, и даже в момент изнасилования она скована страхом и не может сказать ничего, кроме негромкого «нет» — не то что позвать на помощь. На ее фоне насильники — как всегда, ребята с «большим будущим» и серебряной ложкой во рту — красноречивы, убедительны и уверены в себе. В глазах общественного мнения такие чаще всего выигрывают: вот те везунчики, с которых неудачливая деревенщина решила сорвать куш! Сама Фостер в детстве часто была объектом домогательств и неприличных шуток старших коллег в Голливуде, и в этой роли, которую она играет, читается боль от пережитых на себе унижений, возможных даже при статусе звезды.
Каплан не только снял одну из самых подробных, болезненных и отталкивающих сцен изнасилования, но и совсем по-новому показал в ней ажитирующих, свистящих и вопящих свидетелей. Насилие становится еще страшнее, когда превращается в зрелище. В мареве стремного бара у Сары не будет заступников: ее окружит всего лишь круг молчаливых свидетелей и шумных подстрекателей, которые назовут происходящее «шоу» — что ты, крошка, расслабься и получай удовольствие! И таким же шоу станет судебный процесс по заявлению Сары, где адвокаты подзащитных припомнят ей обтягивающую майку, марихуану, виляние бедрами и непрестижную работу.
С 1988 года риторика обвинения жертвы практически не изменилась: но теперь к случаям, аналогичным истории Сары Тобиас, прибавились тысячи похожих — о нападении на свидании, изнасиловании в колледже или на вечеринке. Одногруппники или соседи по квартире, бывшие или близкие друзья — доказать факт изнасилования всё так же трудно тем, кто боится услышать от знакомых и даже родителей «сама виновата». Кинокритик Роджер Эберт, говоря об «Обвиняемых», подчеркивает, что и «вербальное сексуальное домогательство — грубое в дальнем зале бара или легкомысленное в ежедневной ситуации — это форма насилия. Оно не оставляет видимых следов, но может заставить жертв чувствовать себя скованно и неестественно в обществе. Это форма лишения свободы».
К выводу «сама виновата» приходит даже журнал Cosmopolitan, который изобрел специальный термин «серое изнасилование» о сексе «между да и нет»
«Парни — они всегда такие, и надо уметь заботиться о себе», — с этой заповедью выросли не только девушки поколения Сары, но и современные девочки-тинейджеры, которых родители пытаются обезопасить от бездумного секса, опасных связей и ночного веселья. «О чём она думала, когда шла с ним домой», «подсознательно ищет насильника», «не думает о безопасности», «вульгарно выглядит», «провоцирует» — самая частая риторика тех, кто делает из жертв обвиняемых, неважно, касаемся ли мы темы домашнего насилия, приставания на улице или домогательств внутри семьи. Примерно про это пошутил один из западных видеоблогеров, собрав в один список то, что не надо делать женщинам в общественном пространстве, чтобы не было беды. Открою секрет, в таком ключе воспитали и автора этой статьи: «Девушку, конечно, жаль, но проблемы ей решать всё равно самой, так что лучше лишний раз не рисковать». Чтобы сломать этот стереотип, понадобилось много лет и неутешительных случаев из жизни: как это часто бывает, взгляды большинства лучше всего разбивает неприятный опыт дорогих и близких.
Не только в России про пьяную девушку, которая провела вечер в заведении, где ей наливали бесплатно, а потом стала жертвой насильника, могут сказать «сама виновата», а врачи и полицейские будут поглядывать с недовольной ухмылкой. Удивительно, что к похожим выводам про «сама виновата» приходит даже якобы официально защищающее интересы женщин издание Cosmopolitan, которое изобрело специальный термин – «серое изнасилование» о сексе «между да и нет», или — еще одна интересная формулировка — «секс неоправданных ожиданий» и «секс запутанных посланий». Описав в своей статье несколько ситуаций, где героини сомневаются в добровольности секса в личном опыте, они почему-то приходят к старым проверенным выводам об осторожности женщин — что-то в духе «обтягивающее не носить» и «не танцевать».
Огромная дискуссия, которая разразилась по этой теме показывает, что «серая зона» в сексуальных преступлениях — то есть секс, в котором замешан алкоголь и наркотики — существовала всегда. Но количество таких случаев сильно выросло за последние пару десятилетий с изменением сексуального поведения обоих полов, активной половой жизнью в общих университетских кампусах и распространением алкоголя, наркотиков и секса на одну ночь среди женских привычек. Аргументы про неподобающий вид и «отключку» чаще всего используют в суде, защищая насильников и до сих пор — и это производит впечатление на присяжных. Патриархальная культура, в которой живет Сара и продолжаем жить мы, всегда предполагает, что «нет» — не окончательный ответ. И надо всего лишь приложить немного больше усилий, надавить, чтобы «нет» превратилось в «да».
Огорчающей статистики изнасилований и сопровождающих их формулировок «сама виновата» можно избежать, если объяснять молодым парням и девушкам, что даже тихо сказанное и не очень решительное «нет» — это «нет». В книге «Да значит да!» феминистских авторов Жаклин Фридман и Джессики Валенти (некоторые отрывки на русском можно прочитать здесь) как раз объясняется разница между сексом по активному согласию и навязанным сексом, на который девушку уломали, споили, занялись сексом, манипулируя ее понятиями о супружеском долге или представлениями, что за всё надо платить. Девушки в состоянии сказать о своих желаниях вслух — примерно об этом шутит молодая поэтесса Анна Бинковитц, которая в своем стендапе приводит пару красноречивых примеров о том, что мы говорим то, что имеем в виду. Есть ли какой-то специальный костюм «Я хочу секса!»? «Если я сижу за столом с мамой и ужинаю и мне нужна соль, я не надеваю костюм солонки, а просто прошу соль при помощи слов. Хочешь непрожаренный стейк? Облейся кровью перед тем, как зайти в стейк-хаус».
Продюсер The New Yorker Кейтлин Келли в твиттере имитирует риторику обвинителей жертвы, когда заходит речь о прозаическом воровстве кошелька, чтобы показать, каким нелепым на самом деле выглядит это морализаторство со стороны: «Кажется, тот парень украл мой кошелек!» — «А ты уверена, что ты не сама дала ему свой кошелек и теперь просто стесняешься в этом признаться? Может, вы просто друг друга неправильно поняли?»
Случай Сары Тобиас, который на самом деле произошел в одном из американских баров за пять лет до съемок «Обвиняемых», — это то самое групповое изнасилование незнакомцами с нанесением телесных повреждений, которое всегда есть шанс довести до суда при должном упорстве в странах с некоррумпированным законодательством. Но этот кейс — утопия для многих стран мира, где трудно снять побои, найти лояльных полицейских и неравнодушного адвоката. Сколько историй остается неозвученными, потому что насильником был бойфренд, бывший, родственник или близкий друг. И большинство девушек с судьбой Сары не осмелятся пойти в суд, просто чтобы не переживать свою трагедию снова и не видеть осуждения в чужих глазах. Важно помнить, что этими глазами не должны быть наши.