ИнтервьюM.I.A.:
«Цели Ассанжа — это
и мои цели»
Майя о новом альбоме, заслугах WikiLeaks и непростом детстве
Музыкант, художник, кинематографист, Дочь тамильского партизана и смелая девушка M.I.A. выпустила новый альбом, озаглавленный ее настоящим именем Матанги. Долго пререкалась с лейблом по поводу содержимого пластинки, которую сочли чересчур позитивной, и назло боссам, задерживающим релиз, сама сливала песни в Интернет. Мы поговорили с Майей о музыке как самом доступном средстве самовыражения, микстейпе Vicki Leekx и работе с Джулианом Ассанжем, политике и духовности.
Интервью: Carrie Battan/IFA
В прошлом году вы выпустили автобиографический арт-альбом, в этом — создали коллекцию для Versace. Вы вообще воспринимаете себя как музыканта или больше как художника?
В самом начале своего пути я была простой студенткой Сент-Мартинса. Моя мама шила одежду, а я уже тогда делала миллион вещей, лишь бы свести концы с концами. Например, плела косички, чтобы заработать десять пенсов на ланч. Но чем бы я ни занималась, я делала это с максимальной отдачей и фантазией и никогда не гналась за ярлыками. Единственный смысл вешать на себя ярлык — чтобы монетизировать свое дело, но у меня такой цели нет. Моя музыка выше всего этого — я могу написать песню и ее одновременно услышат миллионы. А если ты плетешь косички, то за раз можешь заплести волосы лишь одного человека.
Канье Уэст недавно заявил, что музыка как средство выражения куда более доступна, чем мода.
Да я это твержу уже лет десять. Когда я студенткой снимала документальное кино, все что у меня было — это сто фунтов и куча свободного времени, но ничего не вышло, потому что смонтировать материал стоило невероятных денег. А я тогда даже компьютер и тот одалживала у друзей — своего не было. Когда я занималась искусством, у меня не было средств, чтобы показать свои картины, а стрит-арт я на дух не выношу даже на уровне идеи. Совсем другое дело с музыкой: тут все, что нужно — это голова на плечах и мой голос. Это идеальное занятие, которое не стоит тебе ни копейки. Когда я это осознала, то такая: «Вау, теперь я могу сделать что-то классное вообще для кого угодно, например, для подростка из Казахстана».
Вы накинули достаточно говна на вентилятор своим предпоследним альбомом /\/\/\Y/\. Новой пластинкой тоже хотите себе что-то доказать?
Нет. /\/\/\Y/\ — это то, что обязано было со мной случиться. Когда я только начинала заниматься музыкой, у меня не было никакого плана, думала, просто запишу пластинку. Но тут случился контракт с лейблом XL Recordings сразу на три альбома. Это был мой шанс, мне пришлось включаться в большую игру, но я недостаточно этого хотела и вообще плохой игрок. В итоге /\/\/\Y/\ стал для меня увлекательным путешествием, но не целью и не катарсисом. Теперь, когда я оцениваю альбом спустя время, вижу на нем непрерывную битву прекрасного и полного дерьма. Записывать эту пластинку было словно смотреть, как падает пакет чипсов и гадать, в какую мозаику сложатся отдельные кусочки. Есть люди, которые обожают /\/\/\Y/\, есть те, кто его ненавидят. Каждый мой фанат может отыскать на альбоме что-то невероятное и что-то отвратильное, но в любом случае в процессе им придется разбираться, что есть что. В общем, такая жестокая любовь.
Зато после /\/\/\Y/\ случился микстейп Vicki Leekx. Когда я что-то придумываю, мне всегда нужно осуществить это немедленно. В тот раз я пришла в студию и через 48 часов микстейп был готов. Никто мне не помогал — ни продюсеры, ни одна живая душа. В такие моменты тебе просто не нужна ничья помощь. Не нужно ни у кого отсасывать. И вообще ничего не нужно. Именно тогда в студии я почувствовала себя по-настоящему хорошо.
вы говорили, что боссы Interscope (лейбл, на котором вышел новый альбом — Прим. ред.) после первого прослушивания назвали Matangi «слишком позитивной» пластинкой. Что они вообще имели ввиду?
Да откуда мне знать. Может, они это сказали, потому что на альбоме не хватало дабстепа или какого-нибудь EDM. По просьбе лейбла я переработала у некоторых треков начало и конец, но сами песни остались все теми же, как не изменилась и пластинка целиком.
Может просто Interscope живет надеждой, что вы наштампуете еще таких же хитов, как «Paper Planes»?
Десять лет назад, когда я только стала популярной, первое, что сделал Interscope после заключения контракта — предложил мне поработать с Тимбалендом и Мисси Эллиот. Чтобы изменить меня, подогнать под свое видение. Они по-прежнему пытаются это делать. Но я такая, какая есть. А “Paper Planes” была случайностью, она не задумывалась как хит. Зато было много шуму по поводу выстрелов, звучащих в песне.
Можно ли считать Matangi итогом всего, что вы делали как музыкант до этого?
Не могу ничего сказать про итог, но это опредленно точка, до которой я дошла и где теперь можно немного отдохнуть. Матанги — мое настоящее имя, я подумала, что такое название — хороший способ закольцевать новый альбом с тремя предыдущими. Первые десять лет жизни я прожила как Матанги. Когда мы только приехали в Англию в 86-м, у меня была ужасная первая неделя в школе: я поднимала руку на уроках, чтобы ответить, но никто меня не спрашивал просто потому, что не мог выговорить имя. Моя тетя посоветовала придумать себе другое имя. Она тогда вернулась с горнолыжного курорта, ее инструктора звали Майя, и я подумала — хм, классный вариант.
В Индии Матанги зовут богиню музыку. Ее отец — Матанга — неприкасаемый, потому что смог достичь просветления не будучи участником элитной индуистской группы. Дочь была дана ему в качестве дара. Это интересно, потому что свой первый альбом Arular я назвала в честь отца, таким образом я хотела его найти (папа певицы — тамильский партизан, оставивший семью ради политической борьбы, когда M.I.A. была примерно 11 лет — прим. ред.). Второй — Kala — в честь мамы, человека, от которого я получила все свои таланты и который научил меня выживать в этом мире. Третья пластинка — /\/\/\Y/\ — это мой псевдоним и метафора того, что нужно уметь отличать правду ото лжи.
После прошлого альбома люди говорили:
«Omg, она ебанутая»
А как так получилось, что вы успели поработать с Джулианом Ассанжем?
Ну если называешь свой микстейп Vicki Leekx, очевидно, что ты демонстрируешь свою симпатию к этой организации. Джулиан сам на меня вышел, он хотел, чтобы я написала музыку для его тв-шоу World of Tomorrow, что я и сделала. Ассанж борется за свободу слова и прессы, за правду. Понимаю, это громкие фразы, но это и мои цели тоже. Вообще сегодня редко встретишь кого-то, кто подставляет себя под огонь так же самоотверженно, как он.
А вы ожидали, что привлечете его внимание, называя микстейп Vicki Leekx?
Нет. Но это все очень личное. Когда после прошлого альбома люди говорили «Omg, она ебанутая», это было неважно — потому что я думала не о них, а о тех, кто погиб на Шри-Ланке. В лагерях все еще сидели люди, а правительство продолжало делать все то же самое. WikiLeaks были первыми на планете — среди всех, в чьих руках были лучшие технологии, медиа, твиттер и вся вот эта фигня, — которые выкатили документальные подтверждения всему, о чем я давно говорила. WikiLeaks прямо сказали: «Да, военные преступления на Шри-Ланке имели место, и вот вам телеграмма, которая подтверждает, что все правительства мира были в курсе, вплоть до гребаного генсека ООН Пан Ги Муна». Вот за то, что они это сделали — им мой вечный респект, что бы ни случилось. Это помогло очень, очень, очень маленьким и никому не важным людям на планете. WikiLeaks не получили за это ни копейки. Они не продавали рекламные баннеры, не делали никакой вот этой херни. Они просто выложили на сайт то, что меня порадовало. И за это я им очень признательна. Без них не случилось бы ни документалки Каллума МакРэйя «Sri Lanka’s Killing Fields», ни много чего другого.
говоря о документальных фильмах. В каком состоянии ваша документалка?
Она в процессе, просто идет своим путем. Я никогда не планировала продвигать альбом с помощью документалки. Это всего лишь фильм, и если на его съемки уйдет десять лет, значит, уйдет десять лет. Режиссер Стив Лавридж сначала ушел с проекта, а потом вернулся. Было сложно. Это странный фильм, его непросто собирать. Он не устроен так, что оператор просто за мной ходит, снимает мою гримерку, все такое. Я очень много сняла сама как кинематографист. Если ждете рокьюментари — оно там есть. А еще есть политический ракурс — куски проекта, который я хотела снимать на Шри-Ланке. А еще есть отрывок пленки, которую я сняла, когда мой брат вышел из тюрьмы в 16 лет. И еще документация полного хаоса в моей личной жизни. Там куча всего интересного, чего не увидишь в какой-нибудь документалке про Бейонсе. Все так сложно, даже браться за это непросто.
Вы упомянули, что собирались использовать Кикстартер.
Мои фанаты меня очень поддерживают. Но мне не удалось прибегнуть к помощи Кикстартера — мне дали понять, что в прессе из-за этого начнется ужасный шитсторм. Я так поняла, что это была угроза. Мои фанаты мне дерьма не сделают никогда. Моим фанатам нужен Кикстартер. Я не какая-то там дешевка, которая хочет загнать что угодно по любой цене. Чтобы сделать фильм честным и бескомпромиссным, мне нужна помощь поклонников. Если ты не идешь на сделку с совестью, откуда взяться баблу? Чтобы это понять, много ума не надо. Это элементарно. Мне кажется, Кикстартер мог показать позитивную сторону технологий цифровой эры и отношений между артистом и поклонниками. Но чтобы этим воспользоваться, нужно отрастить крепкие яйца.
А что у вас сейчас с NFL происходит? Они подали на вас в суд за выступление на Суперкубке?
Сейчас их ход, они начали это дело. Здорово, что все это происходит одновременно со всей этой историей про Майли Сайрус. Это дало старт важной общественной дискуссии о женской сексуальности. Я не одобряю того, как Майли высмеяла Шинейд О’Коннор, но в этом суть юношеского задора, не так ли? У каждого в жизни был момент бунтарства без причины.
А что вы думаете о состоянии современной музыки?
А я не знаю, что я о ней думаю.
Ну вы наверняка оглядываетесь на нее хоть отчасти — у вас на новом альбоме есть отсылки к Дрейку, вы сэмплируете the Weeknd, в продакшене ощутимые отголоски современной электронной сцены,
Я вообще не слежу за тем, что сейчас происходит. Мои референсы лежат вне поля музыкальной индустрии. Музыкальная индустрия возникла, типа, 100 лет назад. А я говорю о богине Матанги, которая придумала музыку 5 000 лет назад. Она — единственная, кто меня вдохновляет. И у меня не было намерения писать пластинку о чем-то. Например, Kala правда была о духе времени. Это была эпоха постглобализации, и я моталась по всей планете, запечатлевая все эти штуки. Я могла приехать куда-нибудь в Африку или в бразильские фавелы, и такая: «О божжжжже, эти люди стрррррадают». Я очень долго следила за всей этой историей на Шри-Ланке. Но никто из ООН пальцем не пошевелил. Ничего не поменялось. Это все еще раскрученное туристическое направление, и это никак не исправишь. Даже тамильский бизнес вынужден сотрудничать с этим новым правительством, чтобы дать какое-то будущее детям из лагерей, у которых нет ни образования, ни работы. Нет четко правильного и четко неправильного. Так что я могла бы написать альбом про мировой банковский капитал, а могла написать более духовную пластинку. Я выбрала второе.